Омерта - Марио Пьюзо

Телохранители Портеллы подчинились.

Он не раз слышал разговоры о том, что смерть от ранения в живот — самая мучительная. Теперь он понимал, что утверждения эти недалеки от истины. Каждый вздох вызывал укол в сердце. Мочевой пузырь перестал ему подчиняться, и на новых синих брюках появилось мокрое пятно. Он попытался сфокусировать взгляд на черной женщине, которая стреляла в него. Вроде бы он видел ее впервые. Попытался спросить: «Кто ты?» — но язык не ворочался. Последней в голове мелькнула сентиментальная мысль: кто скажет Бруно, что он умер?

Асторре мгновенно понял, что произошло. Он никогда не сталкивался с детективом Эспинеллой Вашингтон, но видел ее фотографии в газетах и телевизионных программах новостей. Выйти на него она могла только через Хескоу. А это означало, что Хескоу мертв. Смерть скользкого посредника не опечалила Асторре. Он мог выдать кого угодно, лишь бы остаться в живых. И от того, что он теперь покоится среди своих цветов, никому хуже не стало.

Тулиппа понятия не имел, почему эта разъяренная фурия приставила револьвер к его шее.

Вопросы обеспечения безопасности он доверил Портелле и на этот вечер отпустил своих телохранителей. Досадная ошибка. Америка — такая странная страна, сказал он себе. Никогда не знаешь, откуда ждать беды.

И когда Эспинелла царапнула по коже мушкой, Тулиппа дал себе слово, в случае, если выживет и сможет вернуться в Южную Америку, ускорить создание ядерного арсенала. Он решил приложить максимум усилий, чтобы взорвать всю эту гребаную Америку, а прежде всего Вашингтон, скопище наглых, самодовольных политиков, и Нью-Йорк, в котором полным-полно безумцев вроде этой одноглазой суки.

— Итак, — процедила Эспинелла, тряхнув Тулиппу, — ты предлагал нам полмиллиона за то, чтобы мы разобрались с этим парнем, — она указала на Асторре. — Я с удовольствием это сделаю, но гонорар возрастет вдвое. С одним глазом мне придется приложить больше усилий.

Курт Силк весь день наблюдал за складом. Сидя в синем «Шеви» с пачкой жевательной резинки и последним номером «Ньюсуик», он ждал хода Асторре.

Приехал он один, не желая вовлекать других федеральных агентов в операцию, которой предстояло поставить крест на его карьере. А когда увидел Портеллу и Тулиппу, его охватила злость.

Он сразу раскусил маневр Асторре. Если Портелла и Тулиппа нападут на него, Силку не останется ничего другого, как защищать подонка: этого требовал от него закон. Асторре останется на свободе с безупречной репутацией, никого не выдав, ничего не сказав о своей противоправной деятельности. А долгие годы упорной работы Силка принесут нулевой результат.

Но когда Силк увидел Эспинеллу Вашингтон, проскользнувшую в здание с автоматической винтовкой в руках, Силка охватил страх. Он слышал о том, что устроила Эспинелла в аэропорту. Полицейская версия показалась ему подозрительной. Что-то не складывалось.

Он проверил, заряжен ли его пистолет, в нем еще теплилась надежда, что он сможет рассчитывать на ее помощь. Прежде чем вылезти из автомобиля, Силк решил связаться с Бюро. Достал сотовый телефон, набрал номер Бокстона.

— Я нахожусь рядом со складом Асторре, — сказал он. И услышал стрельбу. — Иду на склад.

Если что-то пойдет не так, скажи директору, что я действовал по собственной инициативе. Разговор записывается?

Бокстон запнулся, не зная, как отреагирует Силк, узнав, что все разговоры с его номера записываются автоматически. Началось это с того самого момента, как возникла угроза его жизни — Да.

— Хорошо. Заявляю, что ни ты, ни любой другой сотрудник ФБР не несет ответственности за то, что я сейчас делаю. На складе находятся три известных главаря организованной преступности и детектив нью-йоркской полиции, преступивший закон. Все они вооружены.

— Курт, дождись прибытия подкреплений, — прервал его Бокстон.

— Нет времени. И потом, это мое дело. Я должен довести его до конца. — Он подумал о том, чтобы сказать несколько слов Джорджетт, но решил, что не стоит впутывать посторонних в сугубо личные проблемы. Пусть за него скажут его дела. Отключив трубку, он вылез из кабины и только тут заметил, что автомобиль его стоит под знаком «Стоянка запрещена».

Войдя в здание, Силк прежде всего увидел револьвер Вашингтон, ствол которого упирался в шею Тулиппы. Все молчали, застыв, как изваяния.

— Я — сотрудник Федерального бюро расследований, — объявил Силк, махнув пистолетом. — Всем положить оружие на пол.

Эспинелла повернулась к нему.

— Знаю я, кто ты такой. Задержание провожу я. Вали отсюда, занимайся банкирами и брокерами, с этим у тебя получается лучше. Полиция Нью-Йорка управится без твоей помощи.

— Детектив, бросьте оружие, — ровным, спокойным голосом продолжил Силк. — Если вы не подчинитесь, мне придется применить силу. У меня есть основания полагать, что вы занимаетесь рэкетом.

Появление федерального агента никак не входило в планы Эспинеллы. По взгляду Силка, по интонациям его голоса она знала, что он не отступится. Но и она не собиралась сдаваться, по крайней мере до тех пор, пока в руке у нее был револьвер. А Силк, решила она, давно уже ни в кого не стрелял.

— Ты думаешь, что я занимаюсь рэкетом? — выкрикнула она. — А я вот знаю, что ты долгие годы брал взятки у этого куска дерьма, — она вновь ткнула стволом в шею Тулиппы. — Это так, синьор?

Тулиппа не ответил, за что Эспинелла пнула его в яйца. Тут он согнулся и кивнул.

— Сколько он получил? — спросила Эспинелла.

— Более миллиона долларов, — просипел Тулиппа, хватая ртом воздух.

Силк с трудом сдерживал распирающую его ярость.

— Каждый доллар, поступивший на мой счет, зафиксирован ФБР. Это федеральное расследование, детектив Вашингтон, — Он глубоко вдохнул, сосчитал до пяти, чтобы успокоиться. — Это мое последнее предупреждение. Положите оружие на пол, или я стреляю.

Асторре хладнокровно наблюдал за ними. Так же, как и Монца, стоявший за другой фасовочной машиной. Лицо Эспинеллы дернулось. А в следующее мгновение она метнулась за Тулиппу и выстрелила в Силка. Но Тулиппа вырвался, толкнул ее, рывком ушел в сторону и бросился на пол.

Пуля попала Силку в грудь, но и он успел выстрелить. Увидел, как покачнулась Эспинелла, а ее одежда пониже правого плеча окрасилась кровью. Ранения не были смертельными. Они стреляли, как их и учили, в самую широкую часть тела.

Но Эспинелла, почувствовав боль и оценив тяжесть ранения, поняла, что пора забыть про инструкции. И выстрелила четыре раза подряд, целясь Силку между глаз. Пули превратили его лицо в кровавое месиво, ошметки мозга разлетелись в разные стороны.

Тулиппа, увидев, что Эспинелла ранена, броском в ноги сшиб ее на пол. Она упала, ударилась головой о бетон и потеряла сознание. Но прежде чем Тулиппа успел схватить ее револьвер, Асторре выскочил из-за фасовочной машины и ногой отшвырнул его в сторону. А потом наклонился к Тулиппе и галантно предложил ему руку, чтобы помочь встать.

Тулиппа схватился за руку, и Асторре рывком поднял его на ноги. Тем временем Альдо Монца и его люди привязывали телохранителей Портеллы к стальным колоннам, поддерживающим перекрытия склада. Никто не прикоснулся ни к Силку, ни к Портелле.

— Итак, — обратился Асторре к Тулиппе, — как я понимаю, нам надо завершить одно дельце.

Тулиппа пребывал в недоумении. Асторре не переставал удивлять его. Дружелюбный соперник, поющий убийца. Как можно доверять такому человеку?

Асторре направился на середину склада, знаком предложил Тулиппе следовать за ним. Когда они вышли на открытое пространство, повернулся лицом к южноамериканцу.

— Ты убил моего дядю и пытался украсть наши банки. Мне не следовало бы тратить на тебя время и слова. — Он выхватил стилет, наставил тонкое лезвие на Тулиппу. — Достаточно перерезать тебе горло и поставить на этом точку. Но ты — слабак, а убивать беззащитного старика бесчестно. Поэтому я даю тебе шанс найти смерть в поединке.

С этим словами, едва заметно кивнув Монце, Асторре поднял руки, словно сдаваясь, выронил стилет, отступил на несколько шагов. Тулиппа был старше и массивнее Асторре. В свое время он пролил реки крови. Ножом он владел в совершенстве, но против Асторре не имел ни единого шанса.

Тулиппа поднял нож, двинулся на Асторре.

— Ты глуп и нетерпелив, — прошипел он. — А я уже согласился взять тебя в партнеры.

Несколько раз он пытался пронзить Асторре стилетом, но тот обладал завидной реакцией И уходил от ударов. А когда Тулиппа на мгновение остановился, чтобы перевести дух, Асторре снял с шеи золотой медальон и швырнул на землю, открыв отвратительный шрам на шее.

— Я хочу, чтобы моя рана стала последним, что ты видел перед смертью.

Лиловый шрам приковал взгляд Тулиппы, а Асторре вышиб стилет из его руки, ловко развернул к себе спиной и одним неуловимым движением сломал его шею. Хруст гулко разнесся по складу.