Корабельные новости - Эн­ни Прул

Про­шло мно­го вре­ме­ни. Ку­ой­лу ка­за­лось, что он на­хо­дит­ся в во­де не­сколь­ко ча­сов. Он не чув­ст­во­вал ног. Ко­гда его под­ня­ла оче­ред­ная вол­на, он по­пы­тал­ся оп­ре­де­лить, где на­хо­дит­ся. За­пад­ное по­бе­ре­жье ста­ло бли­же, но, не­смот­ря на ве­тер и на­сту­паю­щий при­лив, он дви­гал­ся в сто­ро­ну мы­са.

Чуть поз­же он уди­вил­ся, уви­дев ка­мен­ную пи­ра­ми­ду, к ко­то­рой не­дав­но под­хо­дил. Долж­но быть, ка­кое-то те­че­ние под­хва­ти­ло его и по­нес­ло к са­мо­му краю зем­ли, к пе­ще­рам, к мерт­во­му че­ло­ве­ку. Ему по­ка­за­лось за­бав­ным, что ско­ро он со­ста­вит ком­па­нию тру­пу в жел­том и при­сое­ди­нит­ся к его иг­ре у вхо­да в пе­ще­ру.

— По­ка у ме­ня есть этот го­ря­чий кон­тей­нер, ни­че­го у вас не по­лу­чит­ся, — гром­ко ска­зал он.

Ему ста­ло ка­зать­ся, что пла­сти­ко­вый ко­роб на­пол­нен тлею­щи­ми уг­ля­ми. Он так ре­шил по­то­му, что, как толь­ко он под­ни­мал под­бо­ро­док с крыш­ки кон­тей­не­ра, его на­чи­на­ла бить силь­ная дрожь, но ко­гда он сно­ва опус­кал его об­рат­но, дрожь пре­кра­ща­лась. Так мог­ло дей­ст­во­вать толь­ко бла­го­сло­вен­ное те­п­ло.

Он с удив­ле­ни­ем за­ме­тил, что ста­ло смер­кать­ся. Од­на­ко это его да­же об­ра­до­ва­ло. Раз на­сту­па­ет ночь, зна­чит, он ско­ро ля­жет спать. На­ко­нец-то от­дох­нет. Ку­ойл не­ве­ро­ят­но ус­тал. Как при­ят­но бу­дет по­гру­зить­ся в эти ка­чаю­щие­ся мяг­кие вол­ны. Да, это мож­но бу­дет сде­лать. Толь­ко не­по­нят­но, по­че­му эта мысль рань­ше не при­хо­ди­ла ему на ум. И че­ло­век в жел­том со­всем не мертв. Он спит. От­ды­ха­ет. Еще ми­ну­та, и Ку­ойл уже был го­тов пе­ре­вер­нуть­ся, что­бы уст­ро­ить­ся по­удоб­нее и ус­нуть. Вот толь­ко ог­ни по­гас­нут. Но же­ст­кий свет све­тил пря­мо в его отек­шие гла­за, и Джек Баг­гит уже вы­тас­ки­вал его, от­ры­вая от го­ря­че­го кон­тей­не­ра и стал­ки­вая пря­мо на ку­чу хо­лод­ной ры­бы.

— Свя­тые угод­ни­ки и пе­ту­ши­ное пле­мя! Я так и знал, что тут кто-то есть! Я чу­ял. — Джек на­бро­сил на Ку­ой­ла про­смо­лен­ную па­ру­си­ну. — Я же го­во­рил те­бе, что эта шту­ко­ви­на те­бя уто­пит. Ты дав­но в во­де? Вдруг про­шло уже слиш­ком мно­го вре­ме­ни? В та­кой во­де дол­го не вы­дер­жишь.

Но Ку­ойл не мог ему от­ве­тить. Его так силь­но тряс­ло, что пят­ки би­лись о ры­бу. Он по­пы­тал­ся ска­зать Дже­ку, что­бы тот дос­тал из во­ды его го­ря­чий кон­тей­нер, что по­мог­ло бы ему сно­ва со­греть­ся, но не смог ра­зомк­нуть че­лю­сти.

Джек во­ло­ком при­та­щил Ку­ой­ла на иде­аль­ную кух­ню мис­сис Баг­гит.

— Это Ку­ойл, ко­то­ро­го я вы­ло­вил из чер­то­во­го мо­ря, — по­яс­нил он.

— Ес­ли бы ты толь­ко знал, сколь­ких че­ло­век он спас, — ска­за­ла мис­сис Баг­гит Ку­ой­лу. — Сколь­ких спас! — Но од­но­му он по­мочь так и не су­мел.

Она раз­де­ла Ку­ой­ла, об­ло­жи­ла его но­ги бу­тыл­ка­ми и уку­та­ла одея­лом. За­ва­ри­ла чай и с лов­ко­стью, го­во­ря­щей о боль­шом опы­те, на­пои­ла его, раз­жи­мая зу­бы лож­кой. Джек про­бур­чал что-то о том, что ста­кан ро­ма был бы ему по­лез­нее.

Че­рез два­дцать ми­нут его че­лю­сти рас­сла­би­лись и ра­зум про­яс­нил­ся. Он смог из­ба­вить­ся от на­ва­ж­де­ния ухо­дя­щей вдаль лод­ки, ил­лю­зии го­ря­че­го кон­тей­не­ра и рас­смот­реть дом Баг­ги­тов в де­та­лях. Он да­же су­мел вы­пить вто­рую чаш­ку чаю с са­ха­ром и сгу­щен­ным мо­ло­ком.

— Это хо­ро­ший чер­ный чай, — ска­за­ла мис­сис Баг­гит. Ни­ка­кой ром не мог срав­нить­ся с ним по бла­го­дат­ной це­ли­тель­ной си­ле.

В до­ме вез­де ле­жа­ли кру­жев­ные сал­фе­точ­ки, вы­пол­нен­ные с боль­шим мас­тер­ст­вом, ха­рак­тер­ным для этих мест: кру­жев­ные вол­ны и пла­ву­чие льди­ны, вы­пук­лые ра­ко­ви­ны и во­до­рос­ли, изо­гну­тые усы ома­ров, круг­лые ры­бьи гла­за, то­пор­ща­щие­ся за­пя­тые кре­ве­ток и глу­бо­кие пе­ще­ры. Бе­лый снег на чер­ных ска­лах, раз­но­цвет­ные чай­ки, ко­сой се­реб­ря­ный дождь. В пле­тен­ных круп­ны­ми уз­ла­ми рам­ках стоя­ли фо­то­гра­фии пред­ков и яко­рей, Биб­лия бы­ла ук­ра­ше­на тон­кой кру­жев­ной пе­ной, а ци­фер­блат ча­сов, как не­вес­та, вы­гля­ды­вал из-под вен­ка ди­ких цве­тов. Руч­ки ку­хон­ных шка­фов драз­ни­ли кис­точ­ка­ми, как стрип­ти­зер­ши в ба­ре, руч­ку чай­ни­ка оп­ле­та­ла при­чуд­ли­вая змей­ка, а сту­лья уто­па­ли в ажур­ном пле­те­нии, пол­но­стью по­кры­вав­шем спин­ки и под­ло­кот­ни­ки. На пол­ке ле­жа­ла те­ле­фон­ная кни­га Он­та­рио, из­дан­ная в 1961 го­ду.

Мис­сис Баг­гит стоя­ла воз­ле зе­ле­ной сте­ны. Она до­ли­ва­ла в чай­ник во­ды. Ее ру­ки бы­ли по­хо­жи на ло­па­ты: круп­ные, буг­ри­стые сус­та­вы и по­кры­тые шра­ма­ми паль­цы. В за­вар­ной чай­ник по­лил­ся кру­той ки­пя­ток. На мис­сис Баг­гит бы­ло хлоп­ко­вое пла­тье без ру­ка­вов. Дом ды­шал те­п­лом и спо­кой­ным ую­том.

У нее был силь­ный го­лос, при­выч­ный к пе­ре­кри­ки­ва­нию вет­ра и от­стаи­ва­нию сво­его мне­ния во вре­мя жар­ких спо­ров. В этом до­ме Джек умень­шил­ся до раз­ме­ров дет­ской кук­лы, а его же­на в ма­то­вом све­те и гир­лян­дах цве­тов пре­вра­ти­лась в ве­ли­кан­шу. Она вни­ма­тель­но рас­смат­ри­ва­ла ли­цо Ку­ой­ла, буд­то бы зна­ла его рань­ше. Он уже мень­ше сту­чал зу­ба­ми о край круж­ки. Дрожь, со­тря­сав­шая его от шеи до пят, про­шла.

— Ты со­гре­ешь­ся, — ска­за­ла она та­ким то­ном, буд­то са­ма уже не смо­жет это­го сде­лать.

Она под­нес­ла к его сто­пам на­гре­тый ка­мень. Пе­ст­рая мо­ло­дая со­ба­ка за­ер­за­ла на сво­ем ков­ри­ке и при­под­ня­ла уши.

Дже­ку, как боль­шин­ст­ву муж­чин, за­ни­маю­щих­ся тя­же­лым фи­зи­че­ским тру­дом, стои­ло толь­ко сесть в крес­ло, как он рас­сла­бил­ся, рас­тек­ся по не­му, буд­то рос­кошь удоб­ст­ва рас­тво­ря­ла мыш­цы.

— Ска­жи спа­си­бо, что ты та­кой кре­пыш. Толь­ко твой жир со­хра­нял те­п­ло твое­го те­ла все эти ча­сы и под­дер­жи­вал те­бя на пла­ву. Ху­дыш­ка на тво­ем мес­те уже бы дав­но умер.

По­том Ку­ойл вспом­нил о че­ло­ве­ке в жел­том и сно­ва рас­ска­зал свою ис­то­рию, на­чи­ная с про­гул­ки по мы­су и за­кан­чи­вая све­том, ре­за­нув­шим его по гла­зам.

— Под кам­ня­ми? — Джек от­пра­вил­ся в кли­но­об­раз­ный за­ку­ток под ле­ст­ни­цей, где у них сто­ял те­ле­фон, что­бы по­зво­нить в бе­ре­го­вую ох­ра­ну.

Ку­ойл сел. У не­го зве­не­ло в ушах.

— Лю­ди в оч­ках не боль­но-то ла­дят с со­ба­ка­ми, — го­во­ри­ла она Ку­ой­лу. — Со­ба­ке, что­бы по­нять, что у те­бя на серд­це, на­до ви­деть твои гла­за. Со­ба­ка бу­дет ждать, по­ка ты ей улыб­нешь­ся. Ес­ли по­на­до­бит­ся, то мо­жет ждать це­лый ме­сяц.

— Это нью­фа­унд­ленд­ская по­ро­да? — спро­сил тря­су­щий­ся Ку­ойл, все еще сла­бый от дол­го­го пре­бы­ва­ния в во­де.

— Нью­фа­унд­ленд­ская по­ро­да! Да ей тут и не пах­нет! Эта со­ба­ка не из на­ших мест. На­стоя­щая со­ба­ка, са­мая луч­шая со­ба­ка в ми­ре, это во­дя­ной пес. Вот у это­го, Бат­ча, есть не­мно­го кро­ви во­дя­но­го пса, толь­ко он по­лу­кров­ка. Все чис­то­кров­ные вы­мер­ли. Вер­нее, их уби­ли не­сколь­ко по­ко­ле­ний на­зад. Спро­си у Дже­ка, он те­бе рас­ска­жет. Прав­да, он боль­ше лю­бит ко­шек. А мне вот по ду­ше со­ба­ки. Батч у нас от Эл­вис Бил­ли Прит­ти. А у Дже­ка есть кот, Шки­пер Том­ми, так он хо­дит с ним на яли­ке в мо­ре. Са­мый на­стоя­щий ры­бак.

На­ко­нец в бе­ре­го­вой ох­ра­не при­ня­ли со­об­ще­ние об уто­п­лен­ни­ке в жел­том кос­тю­ме. Круж­ка Ку­ой­ла опус­те­ла. Джек ушел на мос­тки чис­тить и за­мо­ра­жи­вать улов. Он сде­лал свое де­ло, спас, а ле­че­ние — уже де­ло же­ны.

Ку­ойл по­шел за мис­сис Баг­гит на­верх, в ком­на­ту для гос­тей. Она про­тя­ну­ла ему на­пол­нен­ные за­но­во бу­тыл­ки с го­ря­чей во­дой.

— За сле­дую­щей лод­кой иди к Эл­ви­ну Яр­ку, — ска­за­ла она.

Пе­ред тем как ус­нуть, он за­ме­тил лю­бо­пыт­ный гоф­ри­ро­ван­ный ци­линдр воз­ле две­ри. Это бы­ло по­след­ним из то­го, что он уви­дел.

Ут­ром он му­чил­ся от го­ло­да и на­сла­ж­дал­ся ра­до­стью жиз­ни. Он уви­дел, что ци­линдр вы­пол­нял роль упо­ра для две­ри и был сде­лан из ка­та­ло­га то­ва­ров по поч­те. Ты­ся­чи стра­ниц, ак­ку­рат­но сло­жен­ных и скле­ен­ных в стро­гом по­ряд­ке. Он тут же пред­ста­вил се­бе, как мис­сис Баг­гит тер­пе­ли­во тру­дит­ся над ни­ми, день за днем; за ок­ном над еля­ми во­ет ве­тер и па­да­ет снег. Да­ле­ко в бух­те сто­нет лед, на се­ве­ре в не­бо по­ды­ма­ет­ся дым от пе­чей. Она скла­ды­ва­ет и кле­ит, на пли­те ки­пит чай­ник, по­кры­вая ок­на на­ле­том от па­ра. Из все­го шес­ти­ча­со­во­го при­клю­че­ния в ле­дя­ной во­де боль­ше все­го Ку­ойл за­пом­нил свои гус­то-си­ние от по­ли­няв­ших де­ше­вых нос­ков ног­ти на паль­цах ног.

Ко­гда ее дом сно­ва опус­тел, Ку­ойл был от­прав­лен до­мой, чай­ник уб­ран на пол­ку, а пол вы­мыт; она вы­шла на ули­цу, что­бы по­ве­сить влаж­ное одея­ло, ко­то­рым ук­ры­вал­ся Ку­ойл, и за­брать вче­раш­нее вы­сти­ран­ное бе­лье. Был мяг­кий сен­тябрь, но во­круг нее по-преж­не­му бу­ше­ва­ла яро­ст­ная бу­ря, от­няв­шая у нее Джей­со­на. Она не­сколь­ко раз морг­ну­ла, что­бы ото­гнать на­ва­ж­де­ние. Же­ст­кие паль­цы взя­лись за шта­ни­ны брюк Дже­ка, стрях­ну­ли иней с го­лу­бой ру­баш­ки. Она вер­ну­лась до­мой, что­бы сно­ва гла­дить и уби­рать, под скре­жет ло­маю­ще­го­ся за мы­сом льда и гро­хот рас­сы­паю­щих­ся от дав­ле­ния айс­бер­гов, взды­маю­щих об­лом­ки на де­сят­ки мет­ров вверх, к бе­лой лу­не.