Венеция. Прекрасный город - Питер Акройд

Венецианские художники часто использовали самые дорогие краски именно потому, что они дорого стоили или были весьма редкими. Например, глубокий лилово-синий колер Беллини или Тициана изготавливался на основе полудрагоценной толченой ляпис-лазури, добывавшейся на территории современного Афганистана; очень дорого ценились также красные пигменты на основе серы или серебра. Венецианская республика была и родиной шафранового пигмента, ввозившегося с Востока. Александр Дюма-отец в своем Большом кулинарном словаре отмечал, что «шедеврами Тициана мы обязаны специям».

Каковы же основные краски Светлейшего города? Во-первых, это, конечно, священные цвета, цвета Беллини – синий и золотой. Многие общественные здания Венеции были украшены ночной синевой с сияющими на ней золотыми звездами. В базилике Святого Марка, в Золотом алтаре, находится алтарная перегородка из позолоченного серебра, в которую вставлено множество полупрозрачных эмалевых пластин синего цвета. Синий считался цветом Небес. Он также воплощал спокойствие и безмятежность, считавшиеся основными отличительными признаками венецианского характера. На картинах XIV и XV веков излюбленным является темно-синий цвет. Это может быть лиловато-синий оттенок неба или зеленовато-синий цвет туманной дали. Оранжево-розовый, пурпурный, оранжевый и белый цвета отражаются в зеленовато-синих водах. Паруса рыбацких лодок в лагуне во все века были оранжевыми или малиново-красными.

В городе из камня весьма популярным цветом был зеленый. Беллини очень любил темно-зеленый колер и часто его использовал. Венецианские строители отдавали предпочтение зеленому мрамору. Он служил имитацией природы, так что можно говорить о возникающих в городе лесах из мрамора. Зеленый напоминал о древесных соках, о листве, о чуде возрождения. Рёскин отмечал, что одним из самых распространенных в городе цветовых сочетаний была «торжественная и приятная глазу гармония пурпурного и различных оттенков зелени». Использовался также розовый цвет – цвет заката и восхода. Генри Джеймс описывал его так: «Бледный, мерцающий, трепещущий, воздушный розовый свет; кажется, что он исходит из равномерно вспыхивающего маяка и растворяется в светлой, белесовато-зеленой воде лагуны и каналов».

Насколько правильно это описание воды – «светлая, белесовато-зеленая»? Каков на самом деле ее цвет? Цвет моря, окружающего Венецию, некогда различался по названию porti, через которые поступала вода. Со стороны Лидо вода была красной, со стороны Маламокко – зеленой, со стороны Кьоджи – пурпурной. Каков цвет воды в каналах и в лагуне? Его описывали как нефритово-зеленый, лиловый, светло-синий, коричневый, дымчато-розовый, бледно-лиловый, фиолетовый, красновато-серый, сизый. После шторма вода насыщается воздухом и ее цвет меняется. В жаркий полдень она кажется почти оранжевой. Небо и городские краски, отражаясь в воде, покрывают ее поверхность овальными бликами охряного и голубого. Словом, венецианская вода может быть любого цвета – и никакого. Она не имеет собственного цвета. Вода становится тем, что она отражает.

Глава 25

Туристы и паломники

Городу необходимы люди. Он нуждается в том, чтобы им любовались. Первыми прибывшими в Венецию туристами были средневековые паломники. Обученные гиды водили их на экскурсии, а специально назначенные городские чиновники проверяли товары, продаваемые приезжим, инспектировали таверны. Эти же чиновники должны были направлять туристов в самые дорогие магазины, где они могли купить стеклянные бусы или серебряные кресты. Существовали и другие tolomazi (гиды, агенты), предлагавшие самые разные услуги – перевод с языка на язык, обмен денег и так далее. Владельцы больших лодок устанавливали на площади Святого Марка павильоны и киоски, над каждым из которых гордо реял флаг с эмблемой судна; капитаны предлагали проходящим мимо клиентам легкие закуски и вина, «не уставая при этом всячески задирать конкурентов и чернить их перед паломниками».

Паломники останавливались в предназначенных для них тавернах и гостиницах – таких, как «Лошадка» и «Омар». Утверждалось, что некоторые крестоносцы, собиравшиеся в Святую Землю, так и не двинулись дальше гостиницы «Луна», которая располагалась на набережной неподалеку от Пьяцетты. К 1319 году она уже вовсю принимала постояльцев. «Белый лев» открылся пять лет спустя.

Венеция оставалась в центре всеобщего внимания на протяжении почти тысячелетия. Судя по некоторым данным, сейчас, в начале XXI века, город ежегодно привлекает три миллиона туристов с проживанием вне отелей и семь миллионов «путешественников на один день». По другим оценкам, количество людей, каждый год посещающих Венецию, составляет от четырнадцати до шестнадцати миллионов человек. В любом случае, мы не ошибемся, если скажем, что каждый год в город, собственное население которого составляет не более шестидесяти тысяч человек, приезжают миллионы и миллионы туристов. В любое время года приезжих в Венеции во много раз больше, чем аборигенов. В этом нет ничего необычного, поскольку количество туристов начало превышать число местных жителей примерно с 1840-х годов, однако никогда еще разница между количеством тех и других не была столь велика. Существует мнение, что, при сохранении нынешних темпов рассеивания, лет через двадцать пять в городе не останется коренных венецианцев. Венеция превратится в город туристов и тех, кто их обслуживает. Не удивительно, что местные жители чувствуют себя в опасности. Тем не менее на протяжении веков Венеция пассивно склонялась перед судьбой.

По некоторым данным, в XIV веке на свободную ярмарку, которая прошла в один из праздников Вознесения, в Венецию прибыло около двухсот чужеземцев. Впоследствии власти города установили сезон празднеств и ярмарок, длившийся с апреля до начала июня, надеясь привлечь еще больше гостей. К XV веку в городе было уже более двадцати гостиниц, большинство из которых находилось вблизи площади Святого Марка и Риальто. Они предлагали неплохую еду, чистое белье и широкий ассортимент проституток. Гравюры с изображением праздников и шествий продавались туристам в качестве сувениров. Город, где все продается, был, естественно, готов продать и самого себя, так что окончательная судьба Венеции определилась сравнительно рано. К концу XV века миланский священник Пьетро Касола жаловался, что об этом городе «так много говорят и пишут… что мне, похоже, совершенно нечего добавить».

Файнс Моррисон, путешественник, побывавший здесь в конце XVI века, говорил, что само слово «Венеция» кажется ему синонимом выражения veni etiam (приезжай еще). Местные жители были неизменно дружелюбны; в начале XVI столетия сэр Ричард Торкингтон сказал о своей венецианской гостинице: «Добрый хозяин сего заведения заявил, что по лицу узнал во мне англичанина. И говорил со мной на сносном английском». Венецианские власти поощряли любые развлечения, включая оперы, драматические представления и празднества, способные привлечь в город как можно больше путешественников. Они спокойно относились к самому широкому распространению мнения  (а возможно, даже способствовали этому), будто город является крупным центром незаконного секса. Венецианские куртизанки действительно были знамениты на всю Европу, однако в городе можно было купить кого угодно – от мальчиков до трансвеститов. Разумеется, обходилось венецианское гостеприимство весьма недешево. Путешественник-гугенот XVIII века Франсуа Мишон, комментируя присутствие в Венеции большого количества иностранцев, восклицал: «Сколько же денег принесет городу вся эта толпа?!» Считалось, что в те времена в каждом пятом доме сдавалось внаем спальное место, а прогулочных лодок было столько, что «стоило только крикнуть „Гондола!“, как несколько из них тотчас мчались к тебе». Первый путеводитель по городу Venetia, citta noblissima (Венеция, благороднейший город) появился в 1581 году. В XVII столетии Венеция стала центральным элементом Большого путешествия по европейским странам, которое многие молодые английские аристократы предпринимали для завершения образования.

В начале XVIII века британский посол лорд Манчестер сообщал о венецианцах, что они «намерены главным образом развлекать остальную Европу и больше ничего не делать». Именно в этом столетии венецианские художники начали создавать картины с изображением родного города, рассчитанные на то, чтобы привлекать путешественников. Франческо Гварди, к примеру, изображал Венецию такой, какой она должна была видеться приезжему – местом, исполненным романтики и одновременно напоминающим квазитеатральную декорацию. Каналетто специализировался на идеализированных топографических пейзажах – жанре, который впоследствии стал весьма популярен в Европе в целом и в Англии в частности. В те времена только на венецианский карнавал собиралось больше тридцати тысяч гостей. Однако пика венецианский туризм достиг в XIX столетии. Вместо отпрысков аристократических семей в город, поездка в который стала желанной для многих, хлынули представители верхушки среднего класса. К 1840-м годам были написаны новые путеводители по Венеции, а в 1864 году туристическое агентство Томаса Кука организовало туда первый маршрут. «Современная Венеция, – писал Генри Джеймс, – представляет собой обширный музей, входной турникет которого беспрестанно поворачивается и скрипит…».