Русское языческое княжество - Радуга

Только через 9 лет они выделят именно "сестрорецкую проблему". Впрочем, уже в 1537 году некоторые языческие кланы решают попытаться "играть по правилам" и начинают искать возможности для замены торговли с Индией на создание плантаций на островах Индийского океана (Мальдивских, Маскаренских и Сейшельских). Этим особо выделяется семейство Сентрелиных. Естественно, что с точки зрения португальцев подобные действия никак нельзя отнести к "игре по правилам", но до 1545 года они смотрят на это "сквозь пальцы".

В том же 1536 году корабль под командованием молодой Дианы Утмаровой выносит к берегам Южной Америки в районе устья Амазонки. В последующие годы язычники закрепляются на этой реке, основывая близ её устья Белую Крепость (Белен РИ).

Существует легенда, что амазонки увиденные экспедицией Орельяны через несколько лет были именно из Сестрорецкого княжества.

Однако следует заметить, что никаких подтверждений у этой версии нет. Между тем местом где Орельяна столкнулся с женщинами — воительницами и районом расположения Сестрорецкой фактории прошел месяц пути.

Второго августа 1542 года бригада амазонок, находившаяся в форте на месте которого выросла Белая Крепость столкнулась с двумя бригантинами Орельяны. Среди приказчиков находившихся в порте нашлись говорившие на испанском языке и язычники первыми узнали о величине Амазонки. Предположительно именно данные Орельяны о богатстве этих земель подтолкнули сестрорецких купцов (в первую очередь семьи "второго эшелона" — Людовых, Андамовых и Аргаловых) к разведке и освоению Амазонии. А информация Орельяны об амазонках с которыми его экспедиция столкнулась в июне — стала основанием для последующих заявлений об "исконной принадлежности бассейна Амазонки и Ориноко к Сестрорецкому княжеству".

Ситуация в Москве.

Тем временем в Москве Боярская Дума продолжала бороться с княжатами (или вдова Великого князя продолжала бороться с регентами). Против последнего доверенного советника Василия Третьего — его брата Андрея Старицкого были направлены войска под командованием князей Оболенских. Попытка Андрея организовать сопротивление в Новгороде провалилась. Когда же он попытался найти помощь у язычников ему попросту не ответили, поскольку чиновники не имели полномочий, а князь находился на Енисее. Все что смогли сделать сестрорецкие чиновники это принять двух князей Оболенских (племянников Андрея Дурного, который перебрался в Сестрорецк за 20 лет до этих событий), враждовавших с правящей ветвью этой семьи. В результате Старицкий князь с семьей оказался в тюрьме, где спустя полгода скончался. Его удел был временно упразднен. На этот момент в составе Московского государства осталось только одно удельное княжество — Муромское, которым правил царевич Шах-Али.

Параллельно с этим продолжалась война с Литвой, шедшая с 1534 по 1537 годы. В ходе боевых действий русские войска в очередной раз разорили территорию Великого княжества Литовского и построили на его землях крепость Себеж. Литовские же войска под командованием Юрия Радзивилла и Александра Вишневецкого штурмом взяли Гомель и безуспешно осаждали Киев. В дальнейшем они провели серию набегов на юг русского государства, не делая разницы между московскими и сестрорецкими владениями. Языческим силам Чернигова, Новгорода-Северского, Стародуба, Брянска и Рославля волей-неволей пришлось взаимодействовать с московскими воеводами Киева, Любеча и Смоленска. В конце концов Москва и Литва все-таки подписали перемирие на условиях сохранения текущей ситуации (фактически в результате войны произошел размен Гомеля на Себеж).

Еще одной "горячей точкой" Великого княжества Московского стала восточная граница. Из-за отвлеченности основных московских сил на западные границы и бездеятельности Сестрорецкого князя в Казанском ханстве произошел государственный переворот и к власти вновь пришел Сафа-Гирей. Он начал проводить более осторожную политику чем ранее (и чем Сигизмунд Литовский) и начал боевые действия только против Москвы (его войска имели прямой приказ не нападать на языческие земли, и несколько нарушителей были даже казнены). Следствием этого стали крайне успешные набеги 1536–1545 годов, защиты от которых русские так и не нашли. Особенно разрушительными стали походы зимы-весны 1536 года, когда восток Московского княжества буквально обезлюдел. Хан Сафа-Гирей избрал на этот раз новую тактику. Он не стал организовывать похода всеми силами на Москву, и не стал осаждать русские города. Вместо этого сравнительно небольшие мобильные отряды татарской конницы производили нападения на все ключевые пункты Российского государства вдоль его восточных границ. Одновременному нападению подверглось практически всё российско-казанское пограничье. Организовать защиту московские власти не сумели.

Как вариант — просто не успели, т. к. летом 1536 года армия была собрана и татарские отряды отступили, а в последующем стали действовать более осторожно.

Тем не менее набеги повторяются ежегодно и поражения казанцев выглядят редкими эпизодами. Так в 1539 году их разбивают Муромские войска Шах-Али, а в 1540 году набег срывается из-за страха перед муромскими татарами. В этот период защиту Московского княжества от татар обеспечивают исключительно Муромские отряды.

Часть 24. Смерть князя

В 1537 году в Москве произошел государственный переворот. Княжеская партия взяла реванш, к власти пришли братья Василий и Иван Шуйские. Предположительно Елена Глинская была отравлена. Князь Овчина Оболенский казнен (через семь дней после смерти Елены). Его родственники и сторонники были отправлены в ссылку. Наиболее видные представители Боярской Думы отстраняются от дел. Митрополит Даниил, сыгравший важную роль в отстранении Думы от власти, также оттесняется на второй план. Его попытка изменить ситуацию и привести к власти князя Ивана Бельского оканчивается провалом. Бельский арестовывается.

Вскоре после этого Василий Шуйский умирает и вся власть сосредотачивается в руках его брата Ивана.

В 1539 году Шуйский устраняет митрополита (который после смерти Василия Московского показал себя бездарным политиком, проиграв абсолютно все интриги), ссылая его в монастырь простым монахом. Новым митрополитом избирается Иоасаф.

Однако он оказывается врагом княжеской партии и в 1540 году организует переворот в ходе которого власть достается ссыльному князю Бельскому, опирающемуся на Думу.

Они (митрополит и князь) разрешают вернуться всем ссыльным и выпускают из заточения князя Владимира Андреевича Старицкого, воссоздавая Старицкий удел.

В конце 1542 году сторонники Шуйских (в первую очередь князья Курбские) организуют очередную смену власти. Бельский ссылается в Новгород, где его вскоре убивают. Митрополит низлагается и его место занимает архиепископ Новгородский Макарий. Главой государства стал князь Иван Шуйский, но он вскоре умер. Новое правительство составили князья Андрей и Иван Михайловичи Шуйские и князь Фёдор Иванович Скопин-Шуйский, при главенстве князя Андрея.

Фактически после смерти Елены Глинской Московское государство не проводило ни внешней, ни внутренней политики. Оно даже не могло защитить свои границы (этим занимались муромские войска). Но ни одно соседнее государство не смогло этим воспользоваться. Сигизмунд Первый Литовский был стар и заботился о передачи власти, Сагиб-Гирей Крымский — болен, Сафа-Гирей Казанский сам сидел на престоле только при крымской и ногайской поддержке и был не в состоянии организовать крупных акций, Игорь Седьмой Сестрорецкий был всецело увлечен азиатскими делами.

Тем не менее этот "бардак" имел и ошеломляюще позитивные результаты. В частности непоследовательные и несвязанные действия Ивана Бельского и Андрея Шуйского чуть поставили Сестрорецкое княжество на колени.

Сестрорецкое княжество все еще оставалось государством с крайне малой плотностью населения. Так, превосходя Московское государство по площади на порядок (в 10 раз), по населению оно превосходило его только вдвое (13 миллионов человек против 5–6 миллионов). При этом языческая экономика была более развита и нуждалась в рабочей силе в намного большей степени. Фактически только два "промышленных центра" язычников (собственно Сестрорецк с бассейном Вычегды и нижнее течение Двины — Белоград и Холмогоры) были более-менее обеспечены собственными трудовыми ресурсами. А запад и юг Сестрорецкого княжества (бывшие новгородские земли, Белозерск, Вологда и Устюг) широко использовали рабочих приходивших на заработки с московских земель. После того как митрополитом стал архиепископ новгородский Макарий — давний и последовательный противник язычества, количество христиан осмеливавшихся работать на язычников заметно уменьшилось. Митрополит обрушился на таких "отходников" с серией проповедей и, повлияв на Андрея Шуйского, добился закрытия границы для них. Это было достигнуто путем комплекса мер, в первую очередь налоговых — с вернувшихся с севера людей стали брать повышенные подати.