Ключ Времен - Александр Прозоров

- Ну что, давайте перекусим? - предложил он. - Горячее сырым не бывает.

- Подожди, зубы о кашу обломаешь, - покачала девушка головой, помешивая варево деревянной ложкой на длинной ручке. Потрогала ладонью челюсть:

- Однако бил ты сильно, ведун. Мог бы и понежнее, - проворчала она.

- Ну прости, пожалуйста. А куда было деваться? - Ведун отступил. - Пойду, лошадей пока навьючу. - Он покрутил головой: - А где воевода?

- Не знаю, - пожал плечами Ермолай, поднявшийся помочь Середину. - Может, в кусты отлучился?

- Нет, не в кусты: - встревожился Сварт. - А ведь и вправду, я его с самого утра ни разу не видел.

- И я, - вспомнил Олег.

- И я: - Ермолай опустил уку на меч и во все горло заорал: - Микула!!! Микула, отзовись!!!

Люди затаили дыхание, но, кроме потрескивания углей и свиста ветра в ветвях, не услышали ничего.

- Микула-а-а!!! - Голос ратника сорвался, и он, кашляя, пробормотал: - Видать, далеко отошел: Мику-у-ула-а-а-а!!!

- Хватит орать, - оборвал его Олег, поворачиваясь к костру. - Сам знаешь, что не откликнется. В стороне он от нас был. Вот и не заметили, как мавка увела: Тварь!

Ну что, Ермолай, как мыслишь, надо эту нежить истреблять? Можно на это жизнь положить?

- Сам бы живота не пожалел: - Судорожно сжатые на рукояти меча пальцы побелели от напряжения. - Как ее поймать, нежить эту?

- Слизь нужна жабья, - вздохнул Олег. - Много. С перцем она разводится, "куриной слепотой" сушеной и растертой и когтями волчьими. Делаешь круг на сухом берегу неподалеку от болота, отсыпаешь порошком, заговариваешь. Коли мавка в круг влезет, то выйти уже не может и за пару месяцев выгорает на солнце полностью. Мороз, впрочем, ей тоже сил не добавляет. А чтобы она в круг заползла, в центре татя пойманного али невольника привязать нужно. Изменника. Человека живого, в общем. Слыхивал я, были волхвы, которые сами входили в круг, надеясь устоять перед мороком мавки, или оставались вне круга, опять же надеясь устоять и вырвать привязанного на веревке соратника, что в кругу ждет. Но насчет удачи таких попыток молва куда как скупа.

- Собрать, высушить: - попытался осмыслить услышанное дружинник.

- Это долго, - кивнул ведун. - Очень долго. Я ведь не готовил с собой этого зелья. Поэтому для мести придется возвращаться сюда специально. Давайте есть и двигаться дальше. Микулу нам не вернуть, а княжич все еще не найден.

Завтракали молча: настроение путников не располагало к беседам. Очистив котел от каши, поднялись в седло и продолжили свой путь по узкой, но накатанной дороге. Куница забралась Олегу за пазуху и благополучно уснула, однако люди поступить таким же образом не могли. Они покачивались в седлах, то и дело кивая головой, проваливаясь под жарким солнцем в дрему и снова вырываясь из нее. Поэтому, когда незадолго до полудня ведун увидел впереди обширную зеленую поляну, он объявил привал и вытащил сонную Купаву из-за пазухи:

- А за старшую остаешься ты, Купава. Ты уже выспалась, тебе и сторожить. Если что-то случится, пищи что есть мочи и кусай всех за уши.

Коням ослабили подпруги и отпустили их в центре поляны, сами люди легли по краям - чтобы скакуны не разбрелись.

Ведун вытащил из сумки свою шкуру, бросил на траву, расстегнул пояс, собираясь положить рядом.

- Наверное, ты ударил меня так сильно, что я стала некрасивой:

- С чего ты взяла? - обернулся к Кире Олег.

- Ты ложишься отдельно. Ты совсем не тянешься ко мне. Ты ни разу за все время меня не поцеловал:

- Я?

Середин оглянулся на дружинников, но те укладывались довольно далеко, демонстративно не смотря в его сторону. Куница, забравшись на седло гнедой, воинственно крутила мордашкой - но сидела спиной к нему. Тогда ведун привлек девушку к себе и вместе с ней опрокинулся на шкуру, прикрывшись ее краем.

И только после этого тоска по сгинувшему товарищу немного отпустила его сердце.

Горы Аспида

Отдых пришелся как нельзя кстати. Всего через час после того, как путники выступили с дневки, подковы копыт звонко застучали по камням, все чаще и чаще выпирающим из черной торфянистой земли, высокие деревья постепенно сменились чахлыми карликами, а неуклонно идущая вверх дорога запетляла между похожими на громадные окаменевшие пальцы скалами. Огромные крутые отвесы с гладкими, словно зачищенными старательным работником, склонами, потрясали и подавляли своим величием.

- Осторожнее, - предупредил Сварт. - Здесь очень много змей. Потому эти горы и названы горами Аспида.

- Откуда ты знаешь, что это они? - поинтересовался Олег.

- Дорога между Юрьевым и Пернавой, неподалеку от озера, - пожал плечами дружинник. - В этих землях нет других гор. А озеро наверняка находилось где-то за топью, у которой мы вставали на ночлег. Там ведь низина.

- Низина, - задумчиво кивнул Середин, соглашаясь с доводами дружинника. К тому же он не мог вспомнить никаких серьезных возвышенностей на территории Прибалтики. И если они обнаружились - то скорее всего, некая сила очень умело маскировала их много, много веков. - Непонятно только, зачем? Не из-за Корнея же!

- Что ты говоришь? - оглянулся Сварт.

- Ничего: - покачал головой ведун, увидев возле гранитного валуна совершенно белый человеческий костяк. - Пожалуй, пешим тут лучше не ходить.

- Конным тоже, - отметил ратник. - Хотя, конечно, потерять коня не так обидно, как себя самого.

Новый поворот. За ним пыльная дорога уперлась в высокую арку - и оборвалась, словно служила предостережением для рискнувших ступить за нее. Хотя, конечно, следы путников могли просто не остаться на прочных камнях. Сама арка образовывалась телами двух огромных змей, хвосты которых упирались в основания скал, а массивные головы переплетались в самой верхней точке арки и были обращены на путников. Между зубами, каждый из которых раза в два превышал рост человека, виднелся тонкий раздвоенный язык, а над распахнутой пастью горели вечным огнем желтые глаза с узкими зрачками.

Олега даже передернуло, настолько живыми они казались. Чуть воображения - и создастся полная иллюзия того, что вот сейчас до уха долетит шелест змеиной кожи по шершавой поверхности камня, над застывшими людьми разнесется злобное шипение и появятся извивающиеся тела змей.

Наверное, не у него одного предстала перед глазами эта картинка, так как Кира судорожно вздохнула и взялась за рукоять кинжала, пытаясь найти поддержку в привычном оружии. Ермолай закряхтел и осторожно огляделся. Только Сварт остался внешне спокоен. Он смотрел на арку и молчал, витая мыслями где-то в прошлом. Ни о чем не знала только куница. Она попросту спала, забравшись к ведуну в седельную сумку.