Лик Аполлона - Фред Саберхаген

Вскоре Арнобий сообщил Джереми и Ферранте о том, что их ожидает в ближайшем будущем. Согласно его плану, они направятся прямиком к Горе Оракула — туда, куда и собирались с самого начала. Если точно придерживаться этого направления, велика вероятность того, что их группа встретится с военным отрядом под командованием лорда Джона, который сейчас должен находиться где-то в том районе.

Несмотря ни на что, ученый по-прежнему хотел открыть тайну Оракула. Тем временем благодарные поселяне решили предоставить своим почтенным гостям опытного проводника, который, как уверяли деревенские старейшины, покажет им самую короткую и удобную дорогу, — что позволит путешественникам сберечь не один час, или даже день, на пути к Горе.

Провести ученых к Горе вызвалась Катерина Мирандола. — А твои родные не будут… ну, беспокоиться о тебе? — Я думаю, нет. С чего бы им беспокоиться? — Ну… Ты уходишь так далеко от дома, на несколько дней, и в компании трех мужчин… — Я и раньше туда ходила, так что знаю дорогу лучше кого-либо другого. Кроме того, отец считает, что я — под особым покровительством Аполлона! — О-о-о…

Арнобий и двое его спутников провели в деревне еще одну ночь. Их чествовали как почетных гостей. Этой ночью празднество проходило немного поспокойнее, чем вчерашнее. Люди малость притомились, да и запасы медовухи поистощились…

Этой ночью Джереми приснилось, что сам Аполлон привел к нему Кати Мирандолу, — — так, как раньше к нему приходили во снах другие незнакомые девушки. Но Джереми, в памяти которого еще свежи были неприятные воспоминания об изнасилованных женщинах, разбудил спящую девушку, — она ходила во сне — и отослал обратно, в родительский дом. Наутро, проснувшись, Джереми долго мучился, — парень никак не мог понять, приснилось ли ему все это или случилось на самом деле?

Даже когда юноша увиделся с Кати, он все еще не был до конца уверен, что это ему не приснилось. Он осторожно сказал: — Знаешь, вчера мне снилось, что ты ходила во сне… Катерина сидела и заплетала свои пышные волосы цвета меда в косы — самая подходящая прическа для таких длинных волос. — Но… Со мной такого никогда не случалось…

Джереми, не зная наверняка, как же все было на самом деле, решил не углубляться дальше в обсуждение этого вопроса.

Утром следующего дня, после очередного обильного угощения, которое состояло по большей части из хлеба и душистого меда, медовары произнесли несколько речей, в которых помянули своих погибших друзей и родственников, строго соблюдая все надлежащие обряды, и пожелали счастливого пути уцелевшим пилигримам — каковыми они считали Джереми, Ферранте и Арнобия. В своих напутственных речах и прощальных пожеланиях старейшины деревни советовали путникам остерегаться разбойников и солдат тех армий, которые настроены враждебно по отношению к их повелителю.

На маленькой деревенской площади, у святилища, старый жрец принес в жертву Аполлону несколько домашних животных. Всякий раз, когда кровь жертвы окропляла алтарь, что-то внутри Джереми чувствительно содрогалось. Потом на землю у алтаря вылили горшок меда и немного медовухи, — хотя после двух ночей празднеств этого драгоценного напитка в деревне почти не осталось. Прежде чем отправиться в дальнейшее путешествие, Арнобий потребовал, чтобы все его спутники как следует вооружились. Оружия, собранного у погибших разбойников, хватило на небольшой арсенал. Не слишком воинственные жители деревни Медовары охотно разрешили своим почетным гостям выбирать оттуда любое оружие, какое понравится.

Ученый указал на кипу мечей, топоров и дубинок, возвышавшуюся перед ним, и сказал: — Ну, парень, что из этого тебе больше по нраву?

Сам Арнобий повесил на пояс короткий меч, который приличествует носить командиру, и удобный боевой нож, похожий на тот, какой Джереми получил от Сал, а потом потерял. Ферранте пришлось нацепить еще пару добавочных ремней, чтобы поместилось все оружие, которое он для себя отобрал, так что теперь бравый вояка со всех сторон ощетинился лезвиями, словно какой-нибудь сказочный пират. Каждый из «пилигримов» либо забрал обратно свой прежний заплечный мешок, либо нашел себе новый в куче трофеев. Радушные поселяне щедро оделили своих гостей запасной одеждой и запасами еды для путешествия.

Джереми рассеянно перебирал груду всевозможного оружия, не зная, что же выбрать. И вдруг его руки, словно сами собой потянулись к какой-то штуковине, которая внезапно вспыхнула ярким светом, видимым только левому глазу юноши. То, что Джереми вытащил, оказалось самым обычным с виду луком — впрочем, Незваный Гость безмолвно признал, что этот лук чем-то лучше всех прочих, хотя его прежний владелец и заботился о нем из рук вон плохо. Рядом с луком лежал колчан с полудюжиной стрел. Джереми взял тетиву и помял ее двумя пальцами — на взгляд его левого глаза, тетива была малость поистертой. Но нашлась и запасная, хорошая тетива — она была обернута вокруг колчана.

Юноша встал, расставил ноги на ширину шага, упер лук концом в землю, а серединой — о свою ногу, и согнул его, держа обеими руками за другой конец. В таком положении он смог легко снять старую тетиву и сменить ее на новую. Ферранте с удивлением в голосе заметил: — Похоже, ты знаешь, как управляться с этой штукой, парень!

Джереми кивнул и пробормотал что-то невразумительное. Дело в том, что он-то сам никогда в жизни не держал в руках лука до того, как поднял этот из груды разбойничьего оружия. Но, как оказалось, внутренний наставник незаметно для него самого успел обучить его тело всему, что мышцам и нервам требовалось знать об этом предмете, — и, как подозревал Джереми, даже гораздо большему. Левый глаз юноши безошибочно отмечал все малейшие различия между стрелами. Осторожными, чуткими пальцами Джереми выбрал одну стрелу из колчана — ту, что казалась почти безупречной, — и внимательно ее осмотрел. Что-то в глубине его души горестно вздохнуло при виде ее несовершенства. Но любое творение рук человеческих не было лишено недостатков, — так уж повелось на свете. Так все и должно было быть.

Гостеприимство радушных поселян не простиралось настолько, чтобы бескорыстно отдать путникам столь ценное достояние, как два захваченных у бандитов верблюда. Поразмыслив над этим, Арнобий решил, что так даже лучше — если они пойдут дальше пешком и в одеяниях пилигримов, то будут вызывать гораздо меньше подозрений и нежелательного внимания. Все путешественники были в хорошей форме и казались вполне готовыми к долгому пешему переходу.

Выбравшись за пределы деревни медоваров, четверо путников — Джереми, Арнобий, Ферранте и Кати — пешком прошли в обратную сторону по той самой тропинке, по которой разбойники, гоня за собой пленников, спускались с Горы перед злосчастным нападением на деревню. Арнобий говорил об Оракуле не иначе как о цели путешествия, о месте, в котором их небольшая компания должна встретиться с военным отрядом под командованием его брата, лорда Джона, — если удастся благополучно избежать встреч с врагами.