Вопреки (СИ) - "_Lukiny_"

- Ты никогда меня не слушаешь. Я мало для тебя делаю?

Блондин не сопротивлялся. Только прикрыл на секунду глаза, когда девушка закричала. Конечно, в кармане была глина, и ему требовались всего-то секунд 10, чтобы вырваться. Только зачем? В какой-то момент подрывник поднял глаза на кукольника, и в них тенью скользнула грусть. Но он тут же опустил голову.

- Нет, Данна. Ты делаешь много.

- Но ты все равно не слушаешься, – Акасуна подошел и приподнял лицо Дея за подбородок. – Тебя придется наказать.

У блондина дрогнули губы, но, помедлив, он сказал только одно:

- Делай то, что считаешь нужным, Данна.

Шепот. Обреченный? Нет, скорее смиренный. Выбора было не много. Его не было вообще.

“Правильно. Пора. А то я уж успел подумать, что в сказку попал”, – с долей самоиронии подумал Дей, глядя в глаза кукольнику.

- Молодец. За то, что ты сознаешь свою вину, я смягчу твое наказание.

Блондин напрягся. В следующий миг кукла резко утянула его под воду, он даже не сразу это понял. Кукла крепко держала его локоть, не давая дернуться. Через прозрачную гладь он видел Акасуну. Кукла все не отпускала. Воздуха начинало не хватать, и Дей схватился за горло.

“Успокойся. Он все равно не даст тебе умереть” – на грани паники подумал он.

Это было невероятно тяжело – собрать всю волю и успокоиться. Он просто расслабился и закрыл глаза.

“А если даст… То плевать”

Медленно он выпустил из груди весь оставшийся воздух. Легкие немного драло. Он мог выдержать теперь не больше 30 секунд – и следующий вдох стал бы решающим. Мучительные секунды тянулись как часы, у Дея кружилась голова. Он уже почти отключился, как кукла выдернула его из-под воды. Блондин тяжело закашлялся, практически повиснув на ней. Было ощущение, что легкие порезали изнутри. Впрочем, глаз он так и не открыл. Кашлем его крутило еще долго, но, в конце концов, вроде отпустило. Только дыхание восстановить не получалось.

Акасуна терпеливо дождался, когда у парня пройдет приступ. Кукла грубо потащила подрывника обратно в лагерь и там резко разжала руку. Дей рухнул на траву рядом с костром.

- Я надеюсь, теперь ты будешь хорошо себя вести, – холодно сказал Сасори, опустившись на бревно.

Тяжело перевернувшись на бок, блондин опустошенным взглядом уставился в огонь.

- Да, Данна.

Его голос был тихим и немного хриплым от кашля. Кукольник кидал в огонь мелкие щепки, неотрывно наблюдая за подрывником. Лишнее его слово или движение могло спровоцировать новую вспышку. Но дураком Дей не был, поэтому просто молчал от греха подальше. Знал, что когда Акасуна достигает точки, то лучше молчать, пока не спросит. Да и не хотелось ничего говорить. Слишком сильно его пошатнуло от этого.

“Стоит задуматься, наверное, правда? До этого он так не жестил. Геометрическая прогрессия. И сколько его срывов мне еще удастся пережить? Два? Три? Весело. Безудержное веселье”

Мысли ворочались тяжело, видимо, его сознание рефлекторно создавало привычку ограничивать себя во время вспышек кукольника.

Прошло довольно много времени.

- Замерз? – спросил Сасори.

Блондин с трудом сфокусировал на нем взгляд.

- Не знаю, – шепотом ответил Дей. Он чувствовал, что его тело сотрясает легкая дрожь, но так, как будто бы это было не его тело. – Ничего не чувствую.

Рядом с ним затрещала кукла. Грубо подняв парня, она дотащила его до кукольника, пересевшего на землю, и скинула рядом с ним. Акасуна аккуратно положил его голову на свои колени.

- Ты не можешь ничего не чувствовать, – спокойно произнес он, хотя в его голосе все еще сквозили холодные, угрожающие нотки. Он погладил блондина по голове.

На Дея плавно опустилось покрывало.

- Наверное, – выдохнул он.

- Тогда скажи, что ты чувствуешь, – настойчиво повторил Сасори.

- Хорошо.

Блондин закрыл глаза. Он старался вернуть своему телу способность чувствовать, а голове – думать.

- Неприятно, что одежда так липнет к телу. Прохладно, но... Но не холодно… пока нет... Рука болит... У твоей куклы железная хватка… А еще… Ты до смерти меня напугал...

Повернув голову, Дей спрятал лицо на коленях Акасуны.

Кукольник промолчал. Подрывник быстро уснул. Собственно, Сасори этого и ждал.

Утром Дей проснулся от ноющей головной боли. Руку стянула повязка, он был раздет и лежал на импровизированном настиле из подручных средств под покрывалом. А голова все еще лежала на коленях кукольника. Будто ничего и не случилось.

Мысленно восстановив свое собственное “Я” в сознании, блондин медленно вдохнул и выдохнул. Где-то рядом зачирикала птица, громко так, заливисто. По вискам ударило набатом. Дей тихо застонал и, схватившись за голову, скатился с колен Сасори, сел рядом, бок к боку. Одеяло сползло на талию, обмотавшись вокруг. Он согнулся, уткнувшись лбом в собственные колени.

- Господи, убей ее нахер, – застонал подрывник.

Ровно через секунду бедная пташка подавилась собственным клювом. Блондин облегченно выдохнул и опустил руки.

- Спасибо…

Мягко и настойчиво Дея заставили лечь. В его голове все еще долбили колокола. Блондин скользнул взглядом по руке – кажется, на этот раз хватануло сильно. Он вздохнул. Отлично, еще и горло драло.

- Сделай мне одолжение, – Дей повернулся на другой бок, спасая глаза от света, который больно резал даже через закрытые веки. На руку, которая теперь была под ним, было плевать, голова болела явно сильнее. Здоровой рукой он обнял своего личного деспота, уткнувшись лицом в его живот. – Когда ты в следующий раз перевоплотишься, просто убей меня сразу.

Кукольник усмехнулся.

- Как твоя рука?

- Пустяки. Бывало и хуже.

Акасуна молчал, о чем-то задумавшись. Блондин скосил на него глаза и, вздохнув, поднялся. Сел рядом лицом к лицу и провел пальцем по его щеке.

- Если ты снова начнешь тему, что мне нужно бежать от тебя как можно дальше, я тебя ударю. Серьезно.

Подавшись вперед, он приблизил лицо к лицу Сасори. Они чувствовали дыхание друг друга. Глаза в глаза.

- Поэтому лучше не надо.

- Ладно, в другой раз. Сейчас я могу прихлопнуть тебя, как мушку.

На губах блондина мелькнула улыбка.

- Ты можешь сделать это всегда. Ведь я даже не стану тебе мешать, – шепнул Дей и, не особо задумываясь, поцеловал парня.

Было время, уже давно, когда его неосознаваемая еще преданность кукольнику только зарождалась, Пейн, став свидетелем их стычки, задумчиво спросил Дея, почему он дерется с ним не в полную силу. Тот только плечами пожал, сказав, что Акасуна сильнее. Лидер бросил на него долгий непроницаемый взгляд и сказал, что такое вполне может быть. Однако, Дейдара оказался в Акацки не просто так, и Пейн сам видел, на что способен подрывник. Но когда он дрался с Сасори, создавалось ощущение, что он сам дерется только для вида, просто позволяя рыжему демону побеждать. Дей только отмахнулся от него. Пейн больше к этому разговору не возвращался. Зато это сделала Конан спустя пару лет. И ей блондин ответил, ненадолго задумавшись, одним простым вздохом: “Не могу”. Он даже мысленно никогда не допускал, что может всерьез поднять на него руку, что может причинить боль, которую в своей жизни причинял очень многим. И для него это было насколько невозможно, настолько и естественно. И Конан оставалось только поражаться его отношению к кукольнику.

Память об этом сейчас промелькнула со скоростью звука в голове блондина. Он отстранился от Сасори, посмотрев в его лицо.

“Ничего не изменилось. Я и сейчас не могу”

Акасуна усмехнулся и прижался лбом ко лбу Дея.

- Дурень. Ты только приходи в себя скорее.

- Твоими молитвами, – с усмешкой ответил подрывник, прикрыв глаза. – Дай мне минут 15, и можем идти.

Со вздохом Дей отстранился и, обмотавшись в покрывало, поднялся. Поморщился от вспыхнувшей в висках боли и, подхватив сумку, пошел к озеру. Подойдя к кромке воды, он невольно повел плечами и обернулся. Их маленькую полянку за деревьями видно не было. Блондин вздохнул.