Рожденные в пламени (ЛП) - Кайм Ник

— Брат-сержант!— окликнул его Т'келл. — Твои раны не слишком серьезны?

Занду постоянно ощущал их, но покачал головой. Взмахом руки он послал вперед четверых легионеров. Они одновременно подняли болтеры к плечу, направив правые ретинальные линзы вдоль прикладов. Занду тоже держал болтер образца «Фобос» со штыком с драконьими зубами и подствольным волкитом.

— Бо́льшую часть удара приняла на себя броня, — сказал Занду. Он хлопнул сбоку по своему шлему, на что показатель целостности доспеха откликнулся кратковременной красной вспышкой, но тут же вернул себе зеленый цвет. — Надо размяться, Отец Кузни.

Т'келл кивнул. Из-за информации, поступающей по внутренней связи, он не слишком внимательно отнесся к этому разговору. Занду видел это по застывшему выражению глаз технодесантника.

— Уровень радиации растет, — через несколько секунд объявил Т'келл. — И я не могу определить причину этого явления. Данные говорят о том, что источник не активен. Как насчет герметичности твоей брони, брат-сержант?

— Все в порядке, Отец Кузни.

Т'келл снова замолчал. Они добрались до цели.

Отделение рассредоточилось вокруг сбитого «Лэндспидера», и каждый воин занял свой пост, пристально наблюдая за обломками машины и окрестностями. Два других «Лэндспидера» тоже были уничтожены, но упали далеко от этого места. Сбитый аппарат Т'келл намеревался осмотреть внимательно.

Вблизи стало ясно, что оба члена экипажа погибли. Грудь пилота была разворочена — по всей видимости, взрывом снаряда. Его грудная клетка раскололась посередине, и оставшиеся внутренности превратились в сплошную массу. Стрелка разрезало пополам, так что нижняя часть тела упала в нескольких метрах от места крушения, а верхнюю половину сжатые кулаки удержали за пультом мультимелты, просевшей на своих креплениях.

Занду, помня об упорстве и стойкости бывших боевых братьев, предпочел сначала удостовериться, что ни один из легионеров не подает признаков жизни.

— Оба мертвы, — объявил он и жестом подозвал Т'келла, ожидавшего его заключения. — Что ты надеешься здесь найти? — спросил он.

Отец Кузни подключился механодендритами к панели управления «Лэндспидера». При крушении была побеждена штурвальная колонка, а сенсорный дисплей, треснувший и темный, сильно искрил.

— Вернее, надеюсь не найти, — ответил Т'келл.

Он снова замер, стараясь обнаружить любую информацию, сохранившуюся в примитивном когитаторе «Лэндспидера».

Отец Кузни занялся своей работой, а Занду в это время смог подробно осмотреть окрестности. Он догадался, что «Лэндспидер» упал на окраине разрушенного и заброшенного города. Здесь уже вовсю разрослись лианы. Мхи и лишайники, словно одеялом, укрыли разбитую крепостную стену. Насекомые устроили себе гнезда в трещинах между камнями, по расположению которых можно было определить, где раньше пролегали дороги и улицы. Между разошедшимися плитами покрытия уже пробились пучки жесткой травы, и Занду не раз замечал тени пугливых диких животных, бродивших по городу. Казалось, что не люди, а сама природа воспротивилась разрушениям и завоевывала это место. Он с горечью отметил, что камни под ногами — на самом деле кости, наполовину погребенные в пыли и принесенном ветрами мусоре. Бедренные кости, зубы, отдельные осколки черепов покрывали равнину, словно огромную могилу.

Опытный боец, Занду знал, что такое война. Эти люди были уничтожены... или уничтожили сами себя. И довольно давно. Его внимание привлекла строка граффити на одной из уцелевших, но потемневших от времени стен. В переводе с низкого готика она гласила: «Все это совершили мы сами».

Похоже было, что она высечена в камне ножом или каким-то другим клинком. На некоторых костях еще сохранились обрывки формы, и он мог поклясться, что часть их явно отличалась от формы солдат Империума. Не этого ли опасался Вулкан, не страшила ли его способность человечества к самоуничтожению? Что же за ужасные чудеса он создал?

— Помилуй нас, примарх, — прошептал он.

Т'келл стукнул кулаком по панели «Лэндспидера», нарушив ход мыслей Занду.

— Ничего! — воскликнул он.

— Но, кажется, ты все-таки чем-то обеспокоен.

— Так и есть.

— Я ничего не нашел. Когитатор мертв. Выгрузка невозможна, так что предупреждение могло быть отправлено, но сказать с уверенностью нельзя.

Занду окинул взглядом горизонт. В тишине слышался далекий гул парящего вверху корабля.

— Небо чистое, нет никого, кроме нас. Если бы контакт произошел, мы бы об этом уже узнали.

Задумчивость не покинула Т'келла, но Занду догадался, что его беспокоит что-то еще:

— Ты не ожидал кого-то здесь обнаружить, верно?

— Да. Предполагалось, что это пустынное место, не имеющее никакого стратегического или военного значения.

Т'келл вызвал экипаж и распорядился посадить корабль в нескольких сотнях метров от места крушения. Как только отделение поднялось на борт, Обек поспешил сообщить новости:

— Примерно в двадцати километрах к северу отсюда находится аванпост.

— Действующий?

— Неизвестно. Это информация с авгуров дальнего действия, так что объект должен быть большим. «Свершение»?

— Возможно. До сих пор не оправдалось ни одно из моих ожиданий. Если безопасность этого места нарушена, нам придется оставить артефакты на борту «Чаши огня» на неопределенное время.

— Согласен, — сказал Обек и передал приказ пилоту, не утруждая себя вопросом, что делать в случае отказа от «Свершения». — Я себя чувствую так, — хмуро продолжил он, — словно в руках готовая взорваться вихревая граната.

— И это недалеко от истины, брат-капитан, — подтвердил Т'келл.

— Наш отец своим молотом создал немало чудес науки и вдохновения. Я знаю, поскольку сам их видел. Они не имеют себе равных в служении добру, но и величайшему злу тоже. Это оружие, брат-капитан.

— Оружие само по себе ни доброе, ни злое. Это определяет тот, кто им владеет.

— Именно так, брат.

Глава 4. Отцовское наследие

Зау'улл приложил руку в латной перчатке к стене Хранилища — в надежде стать ближе к Вулкану. Т'келл соорудил этот склад с единственной целью: перевезти в нем артефакты в «Свершение». Капеллан считал, что сейчас только он находится в самой глубине «Чаши огня», но вскоре к нему присоединился Краск.

— Я завидую тебе, Отец Огня.

— Почему же, брат? — спросил Зау'улл, смущенно уронив руку.

Его кисть помедлила в нескольких дюймах от металлической поверхности и лишь затем опустилась к бедру. Капеллан повернулся к Виверну. Это боевое имя Краск присвоил, чтобы перенять у зверя-тезки жестокую отвагу. Его люди тоже брали себе подобные имена и носили их, будто маски.

— Я завидую твоей близости к нашему отцу, к его... — Он на мгновение задумался, подбирая слово. — К его сущности, которую ты один способен ощущать.

Он почти высказал идею, что дух Вулкана, его душа, в каком-то виде продолжает жить. Но такие понятия до сих пор не приветствовались, хотя просвещенная Галактика быстро скатывалась обратно к суевериям.

— Да, его сущность, — рассеянно повторил Зау'улл.

— Стоять на страже его наследия — великая честь.

Капеллан улыбнулся:

— У тебя поэтическое настроение, брат.

Краск моргнул, будто Зау'улл сказал что-то непонятное. Его взгляд переместился к Хранилищу. Огромное, но неприметное с виду сооружение. Пять шедевров, пять чудес, созданных Вулканом. Т'келл надежно запер его, так что открыть генетически закодированную дверь Хранилища без применения силы, кроме него, могли только Обек и Зау'улл.

— Я никогда не видел работ отца, за исключением его личного снаряжения.

— Этот корабль — тоже его творение, брат, — напомнил Зау'улл. — Как и орудие, на нем установленное.

В отсеке было душно, и, несмотря на значительные размеры, помещение казалось тесным. Палуба и стены были выполнены из черного металла. Вентканалы беспрепятственно разносили сажу и пепел, наполняя коридоры звездолета едким запахом, напоминавшим о расположенных внизу сотнях литейных мастерских и кузницах. «Чаша огня» не была военным кораблем. Здесь не имелось оружия, как на боевой барже, но имелась возможность его создать.