Союз трёх императоров - Сергей Анатольевич Балакин

великому огорчению Вильгельма британские адмиралы лезть в драку не спешили. В Лондоне прекрасно понимали, что сам факт наличия Королевского флота, численно превосходящего объединённые флоты противников, является надёжной гарантией безопасности метрополии. И пока это превосходство сохраняется, затевать крупномасштабную десантную операцию против британских островов равносильно самоубийству. Поэтому от генерального сражения англичане уклонялись: зачем рисковать? Существующее положение их вполне устраивало. И Гранд Флит следовал принципу «Wait and see» – «Жди и смотри», что точно соответствует нашему российскому «поживём – увидим».

В качестве противодействия британской выжидательной политике германский Адмирал-штаб предложил кое-что но-

венькое – доктрину подводной войны. Жизнь показала, что это было своевременное и дальновидное решение. Но здесь необходимо сделать небольшое отступление.

Ошеломляющие успехи подводных лодок, достигнутые в первые месяцы войны, оказались совершенно неожиданными для адмиралов всех наций. Насколько недооценивались эти невзрачные и непривычные судёнышки, наглядно продемонстрировал командир субмарины «U-9» капитан-лейтенант Отто Веддиген, в один сентябрьский день пустивший ко дну сразу три английских броненосных крейсера – «Кресси», «Абукир» и «Хог». Уничтожение один за другим трёх мощных кораблей общим водоизмещением 36 тысяч тонн утлой 500-тонной лодкой произвело потрясающий эффект. Но это было лишь начало. Вскоре жертвами немецких «у-ботов» в Северном море стали линкор «Формидейбл» и три других британских крейсера. Ещё три броненосных крейсера – один французский и два итальянских – были отправлены на дно немецкими и австрийскими подводниками на Адриатическом море. Успехи подводных сил Антанты выглядят намного скромнее, но потопление английскими подлодками броненосных крейсеров «Паллада» и «Принц Адальберт» – тоже повод призадуматься и провести переоценку ценностей.

Самым радикальным образом отреагировали немцы. Они срочно пересмотрели взгляды на боевое использование подводных лодок. Теперь именно «у-ботам» надлежало нанести удар в самое уязвимое место Британской империи – по морским коммуникациям, от которых так зависела экономика метрополии. Около восьмидесяти процентов необходимого сырья доставлялось в Англию морем, преимущественно из колоний. Потребность населения островов «Туманного Альбиона» только в продовольствии оценивалась почти в полтора миллиона тонн в месяц. Бесперебойное снабжение империи обеспечивал её торговый флот, крупнейший в мире. Моря и океаны бороздили 9250 британских паровых и парусных судов общим тоннажем более 19 миллионов тонн. Для сравнения: германский торговый флот, занимавший второе место, был в четыре (!) раза меньше.

Так вот, согласно замыслу, многочисленные стада подводных лодок должны были окружить Британские острова и установить их плотную блокаду. На первом этапе район действия субмарин ограничивался лишь прибрежными водами,

официально объявленными как «запретные зоны». При этом подводников обязали аккуратно соблюдать международные соглашения и щадить нейтральные суда. Забегая вперёд, заметим, что выполнялись эти требования не всеми и не долго… Во исполнение задуманного кайзер Вильгельм в декабре

1915 года утвердил грандиозную программу массового строительства субмарин на шести судостроительных заводах. Первоначальными планами предполагалось в течение ближайших двадцати месяцев построить 225 подводных лодок; но впоследствии заказ увеличили до шестисот единиц! До конца 1918 года германский и российский флоты в сумме получили 490 «стальных акул», построенных по этой программе. Заказ на остальные 110 аннулировали, так как надобность в них к тому времени отпала.

Но полная переоценка подводных лодок как стратегического оружия морской войны всё же была ещё впереди. А весной

1916 года адмиралы хотя и признали субмарины полноценным боевым средством флота, но пока продолжали свято верить в несокрушимую мощь линейных кораблей. Дредноуты и ещё раз дредноуты – в конечном счёте, лишь они могут обеспечить владение морем…

Битва у Скагеррака

звестный факт: на войне заблуждения стоят неимоверно дорого. Любовь «Владычицы морей» к линкорам и крейсерам привела к парадоксальной ситуации: британский флот был сильнейшим в мире, но при этом на морях и океанах терпел одно поражение за другим. Череда позорных оплеух в Эгейском море, потеря Мальты, Гибралтара и Суэцкого канала, да тут ещё эти чёртовы подводные лодки!.. Смена британского военно-морского командования стала неизбежной. Черчилль и Фишер ушли в отставку. Новым Первым лордом Адмиралтейства, то есть морским министром, стал Артур Бальфур, а Первым морским лордом – адмирал Генри Джексон. Оба были интеллектуалами-теоретиками – имели учёные степени и научные труды, но… у них напрочь отсутствовали такие необходимые на войне качества, как решительность, способность быстро действовать и брать на себя ответственность за допущенные ошибки. Они хорошо смотрелись бы на академической кафедре, но не на высших постах Ройял Нэйви в столь критичное для империи время. К тому же Генри Джексон был типичным «паркетным адмиралом» – за последние шесть лет он ни разу не выходил в море и потому среди «морских волков» не пользовался никаким авторитетом.

А положение «Владычицы морей» стремительно ухудшалось. К апрелю 1916 года (то есть ещё до начала ввода в строй подводных лодок новой программы) на счету немецких, русских и австрийских субмарин было 211 потопленных английских торговых судов общим тоннажем более полумиллиона тонн. Тогда Адмиралтейству подобные цифры казались огромными, но на самом деле это были даже не цветочки, а ещё бутончики. Ягодки созрели полгода спустя, когда потери британского торгового флота возросли на порядок!

Тем не менее, уже первые результаты подводной войны начали сказываться на экономике страны. Из-за дефицита продуктов в метрополии ввели продовольственные карточки. С полок магазинов исчез мармелад – любимое лакомство англичан. Дома и промышленные помещения не отапливались – ощущалась нехватка топлива. Из-за многократно выросшей цены на бензин автомобилей на улицах Лондона становилось всё меньше – они вновь уступили место гужевому транспорту.

Моральное состояние общества становилось удручающим. Жителей Британских островов угнетало то, что сильнейший в мире флот бездействовал – нанести поражение врагу он то ли не хотел, то ли не мог. Стране как никогда нужна была громкая победа, способная вызвать моральный подъём, всплеск патриотизма. В сложившейся ситуации достичь этого можно лишь одним путём: разбить неприятеля в генеральном сражении на море. Вот ведь ирония судьбы: величайшую в истории морскую битву довелось осуществить вовсе не лихим авантюристам Черчиллю и Фишеру, а осторожным академистам Бальфуру и Джексону…

В начале апреля 1916 года военно-морскую базу Скапа-Флоу на Оркнейских островах, где находились основные силы Гранд Флита, посетили король Георг V, военный министр лорд Китченер и высшие чины Адмиралтейства. Высокие гости прибыли на неприметном, но быстроходном эсминце «Тартар». Чтобы свести к минимуму возможность атаки вражеской субмариной, эсминец весь путь от Глазго до Скапа шёл полным ходом, а королевский штандарт в целях соблюдения секретности на мачте не поднимался. Ещё два однотипных эсминца сопровождали импровизированную яхту в качестве эскорта.

Церемония встречи первых лиц государства выглядела весьма скромно. Команды кораблей в почётные шеренги не выстраивались – протокольные почести мирного времени в британском флоте были отменены. Монарха и