Тайна Ночи Свечей (СИ) - Дьюк Эйвери

— Легче всего отыскать на свободном пространстве, где нет толпы посторонних, увешанных гроздьями, сбивающих со следа артефактов, так отец говорит. А на этом пустыре, как ты уже могла заметить, нет ни бесконечных улиц, ни переулков, ни тупиков, да и других гостей города тоже что-то не видно, — самодовольно оправдала досадную ошибку Виви, продолжая поигрывать простеньким украшением.

Вопреки всей своей неказистости, редкая вещица стоила целое состояние и обладала удивительными свойствами. Парные артефакты-маячки прокладывали кратчайшие возможные пути от одного к другому и никогда не ошибались, даже если их разводило по разным королевствам.

Глава 16.2 За шаг до излома судьбы

— Но она спасла нас… — намеренно игнорируя сокрушительные доводы подруги, резко переменила тему для разговора Тэмми, опасливо разглядывая притихшую незнакомку.

— А ты в свою очередь спасла ее, треснув того чокнутого булыжником по макушке и теперь мы в расчете, — припечатала Виви, указывая пальцем на поверженного врага. Больше она его не боялась. Куда как сильнее беспокоили сгрудившиеся в отдалении оборванцы, а точнее то, что напугало их до такой степени, после чего все они замерли у подножья башни и не шевелились, словно боясь выдать себя неосторожным жестом или шагом. Дальние развалины частично загораживали обзор, не давая оценить всю картину целиком, но не мешали вслушиваться. Вскоре Виви различила, усиленный эхом, низкий утробный рык.

— А это еще что такое сейчас было? — воинственно вздернув подбородок, пробурчала, вечно ни к месту храбрящаяся Тэмми, чем немало раздосадовала перенервничавшую, злую подругу. — И все-таки нельзя отвечать черной неблагодарностью на помощь. Ты только посмотри, она уже успокоилась и совсем не дергается.

— Может умерла? — невпопад бросила Виви, продолжая сосредоточенно разглядывать неподвижную толпу. Тэмми надулась, открыла было рот, чтобы ответить, но передумала и решила попытаться нащупать у незнакомки пульс, как это проделывал старинный друг семьи, ученый боривальский целитель. Но то ли она как-то не так нажимала, то ли участок шеи был выбран не самый подходящий, обнаружить признаки жизни так и не удалось. Как и прежде, захотелось поскорее убрать руку. Холодная кожа напоминала гладкий, наполированный камень или толстое новенькое стекло, такая же твердая, скользкая и безжизненная.

Но не успела маленькая двуликая отстраниться или хотя бы отвести взгляд, как длинные, пушистые ресницы незнакомки дрогнули и медленно поползли вверх. И уж лучше бы приоткрывшиеся вслед за ними глаза оказались белыми, как у всех ранее виданных, самых страшных прядильщиков! Но увы, под воспаленными веками скрывались иные глаза — ясные, отражающие солнечные лучи, окутанные еле заметным, красноватым свечением. На месте привычных глазных яблок сияли бездонные, затягивающие зеркала. Невольно заглянув в них, девочка ужаснулась и моментально позабыла обо всех, пережитых за кровавую Ночь Свечей ужасах. То, что таилось в глубине зеркальных глаз, было не только страшнее, но и в разы опаснее. Стеклянные омуты лишали воли, не позволяли дернуться и все тянули, тянули на себя нечто важное, делающее Тэмми самой собой. Или, быть может, они вытягивали из нее саму жизнь?

Тэмми не могла защититься от беды, все на что ее хватило — это короткий, жалобный, полузадушенный всхлип, но и этого оказалось достаточно, чтобы привлечь чуткое внимание Виви. Маленькая злюка не стала разбираться в причинах необычного поведения подруги, а поступила так, как поступала всегда — вначале сделать все возможное, чтобы оказаться подальше от источника проблем и только потом уже выяснять что это, собственно говоря, было. Резво оттолкнувшись от замшелого валуна, служившего все это время надежной опорой, она решительно пропрыгала, разделявшее их расстояние, на здоровой ноге, поджимая вывихнутую и, что есть сил дернула на себя Тэмми. Рывок вышел знатным, несопротивляющаяся подруга стремительно отлетела назад, сбивая с ног Виви и, падая за ней следом.

— Я ведь тебя предупреждала, что от нее следует держаться подальше! Но разве ты меня хоть когда-то слушала? — ворчала, взбешенная двуликая, держась за отбитый локоть. — Да что с тобой творится? Ну ответь же!

Виновница переполоха пошевелилась и медленно подняла руку, прикрывая широким рукавом лицо от солнца. Это неторопливое движение совсем не понравилось Виви. Она замолкла и перешла от бесполезных вопросов к действиям — не отводя взгляда от приходящей в себя прядильщицы, девочка с размаху залепила обмякшей Тэмми звонкую пощечину. Та ойкнула и моментально пришла в себя. Среагировала на звук и, напугавшая ее, незнакомка — медленно тяжело приподнялась на локтях и уже собиралась обернуться, когда побледневшая, осунувшаяся, как после долгой болезни Тэмми, неожиданно резво вскочила на ноги, вздернула за руку Виви и, не оборачиваясь, со всех ног понеслась обратно к арке.

— Шевелись, эта еще хуже! — жалобно пискнула до смерти перепуганная Тэмми, волоча за собой, еле поспевающую, вопящую от боли в ноге Виви. Благородный настрой на ответную помощь испарился как не бывало, оставив после себя лишь ужас и надежду, что страшная незнакомка все же не станет нападать на них, как и оставшийся лежать лицом вниз, сумасшедший прядильщик, невесть за что, едва не располосовавший их серпом.

— Постойте, — раздалась вдогонку хриплая, надрывная просьба, сопровождаемая слабым взмахом руки, в тщетной попытке поймать хоть одну из уносящихся прочь девчонок. Расслышав сиплый зов, маленькие двуликие слаженно завизжали и еще ускорились, хотя до этого считали, будто и так несутся на пределе своих возможностей.

— Ловцова Корда и все ее обитатели… — кряхтя и постанывая, принялась ругаться Тера, стараясь одновременно подняться на ноги и стянуть через голову, порядком поднадоевшее, разорванное в нескольких местах платье, под которым обнаружилась плотная белая рубашка, неброский полосатый жилет с карманами и крепкие кожаные штаны, перетянутые тонкими, прочными ремешками.

Разлетались во все стороны маленькие, незаметные пуговицы, трещали швы несчастливого одеяния северянок, ныли отбитые в схватке с прядильщиком ребра и никак не желал утихать неясный гул, напоминающий то ли пьяные возгласы, то ли…

Завертевшись на месте, Тера едва не споткнулась о тело неподвижного прядильщика, выругалась сквозь зубы, с размаху припечатала подол вывернутого платья ботинком к земле и резко дернула ткань вниз. Раздался финальный протестующий треск и, раскрасневшаяся от натуги пленница, выбралась на свободу, растеряв половину мастерского грима и окончательно придя в себя после вынужденного отдыха на камнях.

Немного отдышавшись, уперев руки в колени, зеркальщица помотала головой, морщась от дикой боли в передавленной шее, похлопала себя по щекам, отгоняя остатки заторможенности, и постаралась размять затекшие плечи. Резвая попытка не увенчалась успехом, правая рука никак не желала слушаться и подниматься вверх, упорно соперничая по доставляемым неудобством и с шеей, и с ребрами. Убедившись, что других сюрпризов не предвидится, Тера сложила ладонь лодочкой, поднесла к лицу и уставилась в сторону видневшегося вдалеке храма.

Новая точка обзора не шла ни в какие сравнения с прежней, но и ее вполне хватило, чтобы уже через минуту Тера, забывшись, попыталась довольно присвистнуть. До боли знакомая, унылая картина существенно преобразилась и, судя по всему, именно эти немыслимые изменения послужили источником невообразимого шума, предоставившего ей шанс на спасение от удара серпом. Мало того что ни о каком огне, пусть хоть прошлогоднем, слабеньком, больше и речи не было, так еще и количество башен заметно сократилось, особенно справа от шпиля, которого так же нельзя было разглядеть. Главный храм Корды остался без святыни, а значит, ритуал все же удалось сорвать и с каким потрясающим размахом!

— Ну хоть что-то хорошее… — еще не зная, как именно реагировать на масштабные разрушения, хрипло протянула Тера, мысленно перебирая варианты развития событий, при которых выстрел Ригби мог нанести прядильщикам настолько впечатляющий урон.