Цветущий ад. Том 2 - Сергей Владимирович Руденко

Действительно, кроме четырех громадин, на борту нашлась дюжина пушек, которые я называл «сорокапятками». Ровно такой же тип артиллерии, как и на нашей почившей канонерке. Все они были установлены на специальных станках, и большей частью прикрывали корабль именно от атак на земле, но со всех сторон. Именно поэтому с того направления, где мы атаковали, была зона «ответственности» только одной из них.

…Пока мы переговаривались, ошарашенный десантник выбрался из-за баррикады и принялся пусть не слишком уверенно, но довольно бесстрашно осматривать то, что осталось от его преследователей. Время от времени оглядываясь в сторону корабля, но идти к нам отчего-то не спешил. И удивило это, как тут же выяснилось, не только меня.

— Слушайте, а чего он там сидит, ждет особого приглашения? — удивился Прапор, растирая натруженные мышцы рук.

— Вот, тоже удивляюсь, — признался я. — Думаю, надо узнать…

Мой собеседник обернулся с вопросом в глазах.

— Да, будь любезен, возьми пару своих парней, и сходи туда. Герой пусть поднимается на борт, а ты посмотри там, может быть, кто-то из них выжил и способен разговаривать? Было бы полезно пообщаться… — уже в спину Прапору я добавил, что пусть кто-то из первого отделения поднимется и доложит, что там и как у них получилось.

Козырнув, тот прихватил пару своих бойцов и покинул бронебашню. В это время вся остальная команда сгрудилась вокруг пушки: Ромка мой приказ мимо ушей не пропустил и, судя по всему, решил это дело не откладывать в долгий ящик. Разумно, тем более что в любой момент нас могли атаковать, и каждое орудие окажется нелишним.

Да, лекция началась, но сам я в этот момент с особой отчетливостью осознал, насколько же жалко смотрится наша команда на таком громадном корабле. Будто группа муравьев на медведе.

«…Хотя теоретически, нас ведь достаточно, чтобы улететь, а перед этим еще и спалить это змеиное кубло…» — пробормотал я мысленно, стараясь не впасть в пессимизм. Признаться сейчас — на фоне нашей пусть временной, но победы — сделать это было не так уж и сложно.

* * *

Вторая половина дня

Англоязычный лектор со своей группой давно уже переместился к пушке помельче — для удешевления экспериментов, позже наконец-то появился и один из бойцов первого отделения. С его слов получалось, что они буквально чудом успели покинуть свое укрытие еще до нападения. Потом, правда, преследователи как-то узнали об этом и почти нагнали их:

— Наверное, кто-то из соседей сдал, мы же не обыскивали дома, так что могли сидеть и шпионить… — предположил рассказчик, и я не нашел поводов возражать: все так и могло быть.

Но парням все же удалось обойтись без потерь. Все благодаря десантнику, что их прикрывал. Оказалось, это был их новый командир отделения — пока еще официально не утвержденный, но уже доказавший право командовать капрал, с кликухой Копчёный. Они буквально накануне выбрали его, мужик ответственно отнесся к доверию товарищей, и по дороге ему дважды пришлись отставать, чтоб прикрыть остальных с риском для жизни.

— Капитан, в общем, парни рассчитывают, что у тебя возражений против назначения не будет… — напомнил тот перед тем, как вернуться к остальным, и я его заверил, что с этим все «ок!» и пусть не переживают.

После этого я некоторое время наблюдал, как Прапор со своими людьми брезгливо изучает уцелевшие тела, но без звука это было совсем уж скучное кино и в какой-то момент я решил, что есть дела и поважнее, чем в одиночестве.

Прихватив одного из пленников — того, с характером, как самого опытного — я отправился изучать управления рейдера. Англичанину я, на всякий случай, сковал руки за спиной. Благо в их корабельном карцере нашлись отлично выполненные металлические наручники.

Кстати, а вот решетки на корабле были из какой-то очень твёрдой породы, но все же деревянные. Металл пускать на это строители явно посчитали не оправданными расходами. С другой стороны и понятно — железа они накопили куда больше, чем мы, но все же не настолько много чтобы спешить его применять так же широко, как и на Земле…

Силовых агрегатов я насчитал тридцать два. Как и на крошке-канонерке располагались они парами вдоль всего корпуса. Еще во время штурма я уже более-менее опытным взглядом посматривал в закутки, где они стояли. И мое внимание не могли не привлечь кабели, объединяющие движители в единую сеть. Мой невольный консультант подробностей не знал, но подтвердил, что всеми корабельными машинами капитан действительно управлял из рубки. Логично, что она была расположена почти в самой высокой точке корпуса — на пристройке к верхней палубе.

Туда-то мы и отправились в первую очередь.

Попасть внутрь оказалось не так уж и просто. По крайней мере, с палубы туда было явно не войти — все входы-выходы были заперты. Однако поймав парочку ехидных взглядов пленника, я пообещал, что сброшу мудака вниз, и он признался, что единственный незапертый вход находится внутри. Так полагалось делать по местной технике безопасности.

Мы вернулись к ближайшему люку, пару минут пропетляли в узких переходах и вышли к еще одной бронированной двери с прикрытыми бронестворками бойницами. Полный оборот маховика — как на киношной подлодке какой-нибудь — открыл доступ в святая святых бронебашенного рейдера.

Взгляд моего путника стал совсем уж кислым, и я вдруг сообразил:

— Мать твою, так ты же «вахтенный»! Наверное, старшим был, среди тех, кто здесь остался?

— Нет! — отрезал англичанин, но потом признался. — Не сразу. Капитан оставил за старшего одного из Сайкли, офицера-штурмана, но когда его ранили во время перестрелки, у меня появилась возможность возглавить оборону…

— Ты мог выделиться, а вместо этого облажался⁈ — я не испытывал какого-то особого ехидства, победитель может себе позволить снисходительность, просто вырвалось. Ну и прозвучало, конечно же, не без подкола. Чтоб как-то смягчить впечатление, и не дать собеседнику замкнуться в себе, тут же подкинул следующий вопрос. — Слушай, а тебе вообще не обидно было, что вами правят нелюди?

Тот от возмущения аж вскинулся, побагровел, но мгновение спустя взгляд его вильнул и ответил пленник явно не так, как собирался. По-моему, ему даже пришлось сделать над собой ощутимое усилие для этого:

— Всегда так было, как здесь очнёшься, так и попадаешь под их власть.

— Ты не ответил…

— Те, кто даже на самое невинное сомнение в праве нагов распоряжаться