Тракт Черной Вдовы - Сона Исаева

— Неужто правда можно по болотам пройти?

— Это только леди-хозяин может! Иной раз как шагнёт в топь, аж дух захватывает, утонет же! Ан-нет, перед ней как будто лес расступается. Клянусь, сам видел!

— Что-то не так, леди Моэр?

— Я думала, будет гораздо меньше вина, — тридцать шесть ящиков по восемнадцать бутылок. Как мы это потащим?

— Так это не проблема, коня вашего запряжем, а повозку потом вернёте, — моему коню идея категорически не понравилась.

Ладно, уговорю Тыковку, а дальше как? Моя тропа достаточно узкая, ни одна повозка не проедет, просто намертво застрянет.

Фрост задумчиво осматривал наш груз

— Были мы как-то на снежной заставе. Там даже в студеную зиму болота льдом не покрывались. А нам пушки тащить надо было. Но те болота обычные были, не как эти… Не обычные. Так мы щитами путь пушкам давали.

— Это как?

— Кто-то идет впереди, кладет щиты, конь проезжает, а другие обгоняют и перед конём опять щиты кладёт.

— Фрост, тропа очень узкая. Если шаг в сторону, боюсь, уже не найдём.

Все задумались. Местные жители, пичкающие нас кашей с травяным отваром, и вовсе приуныли. Они так надеялись продать своё вино по достойной цене, что все опять о них вспомнят, и тут такая досада. Покупателю просто всё не унести.

— Есть идея, — тихо проговорила я, — но путь назад будет ещё опаснее, согласны?

Приготовления заняли не очень много времени, а вот путь домой был долгим.

Теперь за мной след в след шёл обиженный Тыковка, который от досады слопал мою кепку, а за ним цепочкой, как деревянная гусеница, ехала на досках партия вина. И наливки, и домашней водки. Наш груз увеличился вдвое. Радостные жители ту самую повозку даже подарили, когда я им оплатила всю партию с лихвой. Повозка уныло поскрипывала, привязанная сверху «гусеницы». Мужчин пришлось привязать веревкой к ящикам. Они ведь совсем по краю тропы шли. А груз тяжелый, не даст утащить трясине свою новую жертву.

Зато все радовались дневному свету. Кроме меня. Ночью хотя бы помощники были.

После болот дело пошло веселее. Канализации я тоже успела облазить, сравнивая каждый поворот с картой, которая не совпадала с официальными чертежами градоуправления, зато была очень точной.

Так-то, выкусите! У меня есть туз в рукаве!

— Что такое туз? — Спросил Фрост.

— Я вслух это сказала?

— Вы вообще последний путь только и делаете, что под нос себе бормочите.

— Извините.

После болот канализации уже никто не боялся. И повозка пригодилась. Время уже близилось к ужину, когда мы, уставшие, грязные и голодные вышли из подвала в помещение закрытого книжного магазина.

Никто уже не разговаривал, все просто кучей свалились на свободные стулья, а кто-то даже моментально уснул.

Я плюхнулась на ступеньки, да так неуклюже, что проехалась попой по нескольким из них. Но тело так устало, что у него не осталось сил, чтобы болеть.

И вот мы лежим, где кто горазд, я в позе звездочки на ступеньках, испуская флюиды болотной кикиморы, мечтающая о ванне и бургере, а лучше — о массаже. Да-да, теми самыми смуглыми руками. Кажется, от одной мысли о Кенане я растеклась лужицей ещё больше, а Тыковка в жесте поддержки решил поделиться недогрызенным кирпичом, как дверь магазина открывается и залетает девочка из приюта:

— Макбул при смерти! Его невесту похитили!

Глава 27

Вопрос на засыпку: плохой ли я человек, если первой мыслью при новости, что Кенан при смерти, была «почему именно сегодня»? Серьезно, я значительно переоценила себя в рейде за партией вина. Все мои силы написали заявление об уходе и в обиде хлопнули дверями, на прощание показав неприличный жест, оставив мою бренную тушку неподвижной.

Но делать нечего. Кенан мне помог, и не раз, даже, когда я не просила. Сейчас он тоже не просит, но, вдруг, я могу ответить ему добром? Кто вообще может совершить покушение на Верховного Канцлера, да ещё и мага, и уйти незамеченным, прихватив его невесту?

Первой кандидатурой был, конечно Фитха. Честно говоря, если в королевстве случится засуха и торнадо, я тоже в него пальцем тыкну со словами «а я вот ви-и-идела…».

Свой отряд я отпустила по домам отсыпаться, только незаметно. А сама поплелась за девочкой, которая достаточно шустро лавировала по столичным улочкам. Я даже не знала, где живёт герцог.

И моя ошибка номер один: я не удосужилась помыться и переодеться, прежде чем нагрянуть в гости. Выглядела я, скажем так, не очень. То есть, очень не очень. В сапогах, казалось, собралась вся грязь болот и парочка останков мелких птиц, да и волосы пахли и выглядели так, что вот-вот начну притягивать местную фауну, ту, которая на падаль соблазняется. Даже Тыковка выглядел так, будто, если бы мог, заткнул нос копытом.

— Как я внутрь попаду? — Дом герцога производил неизгладимое впечатление. Это сколько надо денег иметь, чтобы содержать такую величественную махину? Даже с улицы я сквозь панорамные окна первого этажа видела массивные люстры с десятками свечей. Сколько бумаги за одну такую можно купить!

— Точно не через парадный, — девочка скептически осмотрела меня, а потом красноречиво перевела взгляд на гвардейцев.

— Ты вообще знаешь, что произошло?

— Ну, говорят, что невестушка с мамкой пришла чай пить, вроде как традиция у них там, не знаю. Там, наверное, ещё гости были. Так молодая леди, та, что не толстая мамка, а невестушка, так она себя плохо почувствовала, её в гостевую комнату повели. А там и герцог потом провёл гостей и поднялся справиться, как она. А её нет, — девчонка на слове «нет» так хлопнула в ладоши, будто пыталась изобразить новогоднюю хлопушку, — там уже Макбул куда-то кинулся, на черновой лестнице он и того.

— Что того?!

— Ну, ранен был.

— А где комнаты для гостей знаешь? И та черновая лестница?

— Знаю, мамка моя тут работала, я маленькая жила. А потом она