Крепкий, как скала - Кристина Уоррен

Она перестала сомневаться в том, что Уинн его пара. Какой в этом смысл? Она полюбила большого воина, и борьба с ним только навредит ей. А на свете было множество других существ, готовых причинить ей боль.

Когда напряжение Нокса заполнило комнату, он откинул голову назад и издал разочарованный звук. Когда снова встретился с ней взглядом, глаза Стража горели ярким пламенем.

— Одно слово, один намек на то, что тебе плохо, и я покончу с этим, маленькая ведьма. Ты поняла? — Его пальцы впились в ее талию, но она не вздрогнула. Уинн чувствовала его беспокойство как живое существо и ненавидела быть его причиной. — Я сделаю все необходимое, чтобы ты была в безопасности, даже если это означает, что проклятая тетрадь сгорит в огне, а Обществу удастся осуществить задуманное. Это ясно?

Уинн серьезно кивнула.

— Вполне.

Нокс зарычал, его губы скривились, обнажив нечеловеческие клыки — явное свидетельство того, как близок он был к потере контроля. Она чувствовала его нежелание отпускать ее, даже когда он заставил свои руки разжаться. Но на этот раз он не отошел к стене. Вместо этого встал прямо за ее стулом, готовый в любой момент схватить ее и положить конец рискованной работе.

Он посмотрел на Гриффина.

— Если она должна это сделать, то покажи ей. Чтобы она справилась с этим как можно быстрее. Я хочу, чтобы все закончилось.

— Мы тоже этого хотим, — пробормотал Гриффин, согласно кивая. Он выглядел не более довольным, чем Нокс, решением Уинн продолжить работу, но заметно собрался с силами и перешел к инструкциям по снятию третьего заклинания. — Думаю, это последнее, поэтому его будет трудно снять. В этом случае Нокс прав. Чем быстрее, тем лучше. Быстрое снятие дает магии меньше времени, чтобы создать обратную реакцию против тебя. Работай осторожно, но так быстро, как только сможешь.

Уинн кивнула, ее внимание уже было сосредоточено на тетрадке. Она чувствовала себя боксером, сидящим на табурете в перерыве между раундами, а тренер и наставник пытаются подготовить ее к следующим трем минутам боя. Она надеялась, что ей удастся покинуть ринг самостоятельно, а не потерять сознание.

Проведя рукой по обложке тетрадки, Уинн нащупала третье заклинание. Ей не пришлось искать. Оно лежало прямо на поверхности, как свернувшаяся кобра, ожидающая удара.

Или гремучая змея, потому что Уинн готова была поклясться, что слышала в воздухе низкий неприятный гул предупреждения. Она осторожно прикоснулась к нему и ахнула, а затем отдернула руку назад, чувствуя тошноту.

— Что случилось? — потребовал Нокс. — Тебе больно?

— Нет, все дело в заклинании. — Уинн продолжала смотреть на тетрадку, но выражение ее лица теперь стало испуганным, с оттенком отвращения. — Это заклинание было наложено с помощью магии крови. — Она беспомощно посмотрела на своего дядю. — Зачем Брану вообще использовать магию крови?

Магия крови, независимо от того, какие намерения стояли за ней, всегда означала пересечение границ. Очень немногие виды магии можно назвать чистыми, потому что у силы есть своя цель, и даже самые благородные цели могут иметь непредвиденные последствия.

Серая магия охватывала большую часть работы с энергией, независимо от того, является ли работник ведьмой, Хранителем или кем-то другим. Серая магия не несла за собой зла, но признавала возможность того, что ее результат может либо навредить, либо помочь, в зависимости от ситуации. Но черная магия — это совсем другое дело.

Черная магия либо направлена на причинение вреда, либо является результатом вреда. Очевидным примером являются чернокнижники, намерение которых просто и ясно состоит в том, чтобы причинить объекту вред или раздор.

Жертвоприношение было самым черным поступком на практике, потому что оно требовало присутствие живого человека. Очевидно, что магия Общества была чернее черного, но Бран никогда этого не делал. До сих пор.

Магия крови всегда считалась черной магией, потому что требовала причинения вреда. Даже самое малое количество крови не могло быть взято у добровольной жертвы без причинения вреда. Даже тот, кто использовал одну каплю крови, добровольно взятую из собственной руки, должен был поранить эту руку, чтобы ее собрать.

В свое время Уинн знала одного или двух магов, которые прибегали к магии крови, когда их потребность в силе становилась крайней. Они обычно делали то, что она только что описала: укалывали себя иглой или делали неглубокий порез, а затем использовали каплю или две выделившейся крови для подпитки заклинания.

Они не были злыми людьми, по крайней мере те, которых она знала; они просто верили, что кровь поможет им добраться до конечной цели. Уинн не верила, что любая цель стоит этого.

Кровь была сущностью жизни, потому что без нее ни одно одушевленное существо не могло выжить. Эта истина придавала ей огромную силу, превосходящую силу любого другого вещества на земле, будь то земля, вода, огонь или воздух. Магия, созданная на основе крови, использовала эту силу, чтобы поднять свою энергию в стратосферу. Принцип этой магии был понятен Уинн, но мысль о том, что ее брат использовал ее, — нет.

Стоявший рядом с ней Гриффин выругался. Уинн его не винила. Если бы она была христианкой, она бы сейчас перекрестилась.

— Должно быть, он был в отчаянии, — прошептал ее дядя. — Раз решил прибегнуть к этой магии, чтобы скрыть информацию в тетрадке.

Уинн пожевала нижнюю губу и провела руками по лицу.

— Я никогда раньше не прикасалась к магии крови. Не знаю, хватит ли сил.

Она почувствовала, как руки Нокса легли ей на плечи и сжали их.

— Ты не обязана. Правда. Даже если тетрадь сгорит, мне все равно. Мы можем победить Общество и без этого.

Соблазн шептал ей на ухо. Как же ей хотелось в это верить. Было бы намного проще и менее тревожно, если бы она просто бросила тетрадь в камин и зажгла спичку. Она могла бы даже станцевать небольшой танец, пока та будет горит.

Но разве это что-то изменит? Бран не вернется, а Общество продолжит замышлять зло, мир останется в опасности, а Уинн придется жить с осознанием того, что она могла бы остановить это, если бы просто взяла себя в руки и сделала свою работу.

Потянувшись, она похлопала Нокса по руке.

— Нет, я могу это сделать. Я сказала, что смогу, и говорила серьезно. Это ничего не меняет, правда. На самом деле, это только делает все более важным.

Гриффин похлопал ее по колену.

— Помни, Уинн, что кровь Брана — это и твоя кровь. Вы брат и сестра, рожденные от одних матери и отца, связанные генетикой и целой жизнью. Это