Музыкант. Том 1 - Геннадий Марченко

Свой первый матч за основной состав в этом сезоне я проводил 14 августа, появившись в матче с "Араратом" на поле с первых минут. Мое возвращение динамовские футболисты встретили шутками и подначками, но чувствовалось, что настроение у них не самое радужное. Мы отставали на пять очков от шедшего первым "Спартака", который был явно разозлен неудачей в прошлом сезоне, рассчитывая в этом уж точно добраться до золотых медалей. Ну-ну, поглядим, как у них это получится. Во всяком случае, мой первый выход на поле в игре с армянскими футболистами ознаменовался дублем, а в итоге мы разгромили "Арарат" со счетом — 5:1.

Весь матч в одном из секторов за воротами устраивали перформанс те самые динамовские ультрас, о которых я говорил Тикунову и Лопухову. Зерно упало на благодатную почву. Созданное при клубе объединение болельщиков во главе с неким Васильичем, получив от динамовского руководства карт-бланш, трудилось, не покладая рук. Около сотни фанатов в майках "Динамо" то и дело заводили речевки, запускали по трибунам "волну", один лупил в огромный барабан, а по проходам между рядами зрителей скакал новый талисман клуба — волк в майке с логотипом "Динамо". Причем у многих в руках я видел того же волка, только маленького и плюшевого. Игрушки по 70 копеек за штуку разлетались, как горячие пирожки. Как и значки с шарфами — тут дело было поставлено на поток, с привлечением современного на данный момент заводского оборудования.

Стоя с закрытыми глазами в душе под теплыми струями воды, я думал, как же все-таки соскучился по футболу. Спасибо Всевышнему, что дал мне второй шанс начать жизнь практически сначала и вселил мою пропитую душу в это молодое, здоровое тело. А с ним, с этим телом, и душа как-то помолодела, изменилась, хотелось верить, в лучшую сторону.

Или это так окружающая среда действовала? Сколько вокруг открытых, улыбающихся лиц, готовых всегда прийти на помощь словом и делом, и сам поневоле начинаешь вести себя так же. Страна все еще приходила в себя после войны, в топке которой сгорели миллионы лучших сынов Отчизны. Но эта же война заставила народ сплотиться, стать единым целым, к тому же были живы и вполне себе бодры ветераны, которые составляли костяк партии, еще не прогнившей насквозь, как это случится в конце 80-х. Может быть, такой финал и был неизбежен? А тут еще наши западные "друзья" постарались, что я точно знал со слов бывших комитетчиков, с которыми похаживал в баньку. Ну да ладно, что мог — я сделал. Может быть, мог бы постараться сделать и больше, но не знал как. Не политик я, уж извините, а простой музыкант с футбольным уклоном. И в данный момент решаю задачу по выигрышу бело-голубыми вторых золотых медалей чемпионата СССР подряд.

За дело я принялся, засучив рукава. Как уже упоминал, в своем первом же официальном матче после травмы я вогнал пару мячей в ворота ереванского "Арарата". Затем отличался почти в каждой игре. Если сам не забивал — обязательно отдавал голевую передачу партнеру. А тут еще "Спартак" что-то забуксовал, и за три тура до финиша оказалось, что мы уже на очко красно-белых опережаем. Упустить преимущество могли только по своей дурости, к счастью, такого не произошло. А "Спартак" на второе место едва не пропустил минчан, но все же сумел удержать за собой серебряные позиции.

Хорошо, что Адель я спихнул во Владимирскую филармонию, а организацию ее концертов взвалил на Миху со товарищи. Мол, для себя стараетесь — постарайтесь и для девушки, тем более что она все равно прикреплена к вам, больше ей аккомпанировать пока некому. Учитывая, что репертуар "Апогея" и Адель по стилистике и языку сильно разнился, выступать в одном концерте вместе им не светило. Так что у нашей девчушки сначала были "сборники" с разовыми появлениями на публике, а ближе к ноябрьским праздникам случился первый сольник. Сцена, правда, не в Колонном зале Дома Союзов, а в Центральном доме культуры железнодорожников, но 700 мест как-никак — это вполне себе серьезно.

Мне тоже довелось присутствовать на этом шоу. Прежде чем занять свое место в первом ряду, за кулисами напутствовал свою подопечную, испытывавшую естественный мандраж. Несмотря на присутствие родителей, налил ей рюмку коньяка, как раз из бутылки, подаренной Михой, вроде девчонку малость отпустило. Да и для связок полезно, прогреть не мешает.

Спустился в зал за десять минут до начала шоу. Многие меня узнавали, кто как композитора и исполнителя, а кто как футболиста, третьи и вовсе выражали восхищение, как я умудряюсь сочетать в себе такие качества. Просили автограф или просто перебрасывались парой ничего не значащих фраз. Дома потом или в разговоре со знакомыми будут хвалиться, что вот так запросто общались с юным самородком Егором Мальцевым. А мне что, жалко?

Для выступления Адель выбрала ту самую мини-юбку, в которой позировала для обложки пластинки. Блузка расстегнута в зоне декольте на одну пуговицу больше приличествующего. На ногах — туфли на шпильке, темные колготки — все должно вызывать у мужской части аудитории повышенное слюноотделение. Неудивительно, что уже сам выход певицы на сцену сопровождался настоящей овацией. Я косился по сторонам и видел, как мужики буквально пожирают глазами Адель, а их половинки сопят и краснеют, наверняка жалея, что притащили мужей на это мероприятие. Хотя кто знает, не исключено, что в итоге все выйдет в плюс, когда возбужденные мужья по возвращении домой устроят своим женам Вальпургиеву ночь.

Помимо "Апогея" девушке аккомпанировал струнный квартет, состоявший из двух скрипок, альта и виолончели. С музыкантами я лично договаривался. В некоторых композициях их присутствие очень даже придется кстати.

Открыла концерт Адель песней "Игрушка", ближе к финалу исполнила две вещи Земфиры. А на прощание, по нашей задумке, она должна была сама представить новую песню "Останусь", с которой лет через сорок выстрелит группа "Город 312".

— Друзья, сейчас я исполню песню, которую совсем недавно написал молодой и талантливый композитор Егор Мальцев, являющийся автором всех песен с моего альбома, — произнесла Адель в микрофон. — Вот он, Егор, в первом ряду, поприветствуйте его… А песня называется "Останусь", я уверена, что она быстро завоюет популярность у советского слушателя.

Вот же ведь, и меня приплела, заставила смущенно раскланиваться и краснеть. Да еще и в финале, после того, как дважды спела на бис свежий хит, пригласила меня на сцену, на поклоны вместе с ней и музыкантами.

Приятно, черт возьми, быть в центре внимания не только на футбольном поле, но и на сцене. Конечно, сейчас главная звезда — моя подопечная, которой в числе прочих рукоплескали ее мама, папа и бабушка, но и я еще раз получил свои 15 минут славы.

После концерта отправились на небольшой банкет в ресторан "Прага", который организовал Завьялов-старший. Завкафедрой МАрхИ расстарался, снял для банкета антресоли Зимнего сада, где годы спустя любили устраивать посиделки Галя Брежнева, Алла Пугачева и прочая светско-советская богема. Завьялов пригласил не только меня и музыкантов "Апогея", но и ректора своего института Ивана Сергеевича Николаева. Оказалось, он сидел рядом с Владимиром Климентьевичем. А я все гадал, что это за пенсионер, с которым папаша Адель так увлеченно общался перед концертом.

— Оленька, Владимир Климентьевич, Ниночка, и вы, Клавдия Степановна, я вас всех поздравляю! Это успех! — поднял бокал с шампанским Николаев. — Давайте же выпьем за то, чтобы карьера Оленьки шла по восходящей!

Выпить я мог только шампанское, поскольку сезон еще не закончился, и о режиме не следовало забывать. Несмотря на то, что в свои 17 лет я все-таки практически совершеннолетний, во всяком случае, здесь до меня никто по этому поводу не докапывался. Так что в этот поздний вечер я все же ограничился игристым напитком, на более крепкое что-то не тянуло.

— А я, если позволите, отдельный тост хотел бы поднять за наше молодое дарование, за нашего Егора, — наполнил бокалы по новой Владимир Климентьевич. — В счастливый час нас свела судьба, если бы не наш Егор — не было бы и сегодняшнего успеха моей дочери.

Ну, ваш так ваш, я не против, лишь бы денежки платили. Кстати, насчет денег… Все песни с альбома скопом я отнес проторенной дорожкой в ВУОАП, уже после того, как программу Адель принял худсовет. Нетребко и его неизменный сосед Михаил Петрович поверили мне на слово, хотя и так вроде бы ничего крамольного в текстах замечено не было. Песня "Айсберг" уже прозвучала в эфире радиостанции "Маяк", а остальные, судя по слухам, уже вовсю исполняли как на танцплощадках, так и в кафе и ресторанах. А вскоре планировал зарегистрировать и композицию "Останусь", мысленно благодаря настоящих авторов песни. В общем, потекли первые ручейки авторских от Адель, проект уже начинал приносить прибыль.

Честно сказать, финансовый вопрос для меня и моих близких не стоял так остро, как во время моего прибытия в этот мир два с лишним года назад. Даже несмотря на то, что в расчетах с музыкантами "Арагви" пришлось перейти на стандартную систему отчисления авторских. Случилось это пару месяцев назад, после приватного разговора у Тикунова. Вадим Степанович напрямую высказал, что такие нелегальные денежные потоки противоречат образу советского композитора, не говоря уже о футболисте, играющем за такое великой клуб, как "Динамо". И только из уважения к моим успехам на футбольном поле он не дал ход уголовному делу по статье 154 УК РСФСР — "Спекуляция", под которую можно было подогнать мой промысел.