Дороги смертников - Артем Каменистый

Этот, усевшись по другую сторону стола, вообще не шевелился. Просто смотрел на Сеула парой черных омутов. Не было в нем ни гордости, ни обреченности, ни униженности вечно притесняемого народа – в нем не было ничего. И дознаватель понимал – этот может сделать что угодно. Сейчас, не моргнув глазом, прикажет посадить гостя на кол. Или предложит ему провести ночь со всеми женщинами селения. И Сеул никак не догадается о его намерениях.

Молчание длилось долго – неприлично долго. Но Сеул в эти игры кого хочешь обыграет и сам – не раз так на задержанных воздействовал. Не отворачиваясь и не отводя взгляда, смотрел на странного горца, сидя так же неподвижно. Если начинаешь копировать манеру поведения собеседника и его движения, это часто выводит из равновесия.

Этого Сеул не вывел. Ничем себя не выдав, тот заговорил внезапно, заставив дознавателя невольно вздрогнуть: уж слишком его завораживал этот непроницаемый взгляд.

– Наместник сказал тебе, что твоя миссия выполнена. Ты мог сидеть в Тионе – пить вино, ходить в бордель, спать на перине. Но ты пошел в эти горы. Почему?

Голос у горца оказался под стать взгляду – будто список товаров в таможенной ведомости перечитывал. Ни одной лишней нотки – полностью лишенный эмоций голос. Ни грустный, ни веселый, ни безразличный – просто никакой. Сеул даже не удивился информированности незнакомца – обладатель такого взгляда просто обязан знать то, о чем другие не догадываются.

– Слова наместника отчасти верны, но я все же не считаю, что моя миссия выполнена. В Тионе я потерял хорошего человека – немало времени с ним проработал. У меня к этой шайке теперь свой счет. Да и сомневаюсь, что наместник смог бы закончить дело лучше, чем я.

– Я спросил не про это. Я спросил, почему ты променял комфорт и безопасность на это?

– А, так вот вы о чем… Знаете, комфорт – это хорошо. Когда ты стар и немощен. И, укрываясь теплым пледом, вспоминаешь время, когда был молодым. Хорошо, если тебе есть что вспомнить. А если, кроме комфорта и безопасности, у тебя ничего не было, это плохо. Тебе нечего будет вспоминать. Я видел немало стариков, которые даже имя свое забывали. Возможно, к этому привела как раз комфортная молодость.

– Ты сказал не все. Не надо недоговаривать – в твоих интересах давать мне полные ответы.

Проклятье – этот непонятный горец мысли читает, что ли?!

– Да, вы правы. Есть еще причина. Но мне сложно ее выразить словами… Я вам сейчас это покажу – так будет понятнее.

Сеул вытащил из широкого кармана маленькую книжицу в толстом кожаном переплете, раскрыл, извлек лист бумаги, скрытый меж страниц, протянул горцу:

– Вот. Это портрет принцессы Вайиры. Сделан с наброска, созданного двадцать лет назад великим Этчи. Вы, думаю, знаете эту печальную историю. Древний хабрийский род, уничтоженный почти полностью, последние представители бежали из страны. Знаменитый род – подарил миру немало известных людей. Нынешний император, по распространенной в народе легенде, полюбил дочь герцогини – вот эту девушку, что на портрете. Но на пути к сердцу и руке красавицы было немало трудностей…

– Я знаю эту легенду, – перебил горец.

– Хорошо, не стану пересказывать. Но я на этой легенде вырос. Император жив до сих пор – это более чем легенда, раз затрагивает ныне живущих. Возможно, это пережиток романтических детских переживаний… Мне хочется притронуться к этой сказке… Не просто прикоснуться – я хочу раскрыть тайну и наказать злодеев, это сотворивших. Вам не понять… Глупое желание: его исполнение не принесет мне ничего. Но так даже лучше – такое нельзя делать ради выгоды, или придется стесняться этого всю оставшуюся жизнь.

– Тебя прислал принц Монк.

Да откуда этот живой памятник все знает?!!!

– Нет. Точнее, не совсем он.

– Все ваше тайное братство – это его инструмент. И ты это понимаешь. Хоть и пытаешься себя обманывать. Хорошо, я принял твои ответы. Я услышал то, что должен был услышать. И готов к твоим вопросам. Я знаю, о чем ты хочешь спросить, но хорошенечко подумай – ведь ты, возможно, ухватишься за медную монету, не заметив бочонка с золотом. Ты неглуп и прекрасно понимаешь, что я – не полудикий горец. Мне известно многое. Очень многое. Твой вопрос, даже самый сокровенный, может увенчаться исчерпывающим ответом. Я решаю – отвечать или нет. Не упусти своего шанса – задавай правильные вопросы. Вот выбор: или ты задаешь мне три вопроса, на которые я дам ответ. Хоть какой-нибудь, но ответ. Или ты можешь до самого полудня задавать свои вопросы, но я могу отвечать молчанием или многими словами. Сам решаю. Подумай над выбором. Я тебя не тороплю. По левую руку от тебя стоит кувшин с охлажденным вином и чаша с водой. Ты можешь выпить чистого вина или разбавить. Если ты голоден, отведай сладких абрикосов. В этом году они первые – нигде еще не созрели, лишь на северном склоне холма, что тянется за рекой.

Сеул, помня наставления Одона, отказываться от предложения не стал. Не рискуя пить сомнительное вино неразбавленным, почти наполовину смешал его с водой, отпил, одобрительно кивнул, достал из корзины мелкий абрикос, надкусил. Фрукт был недозрелый и сильно кислил, но дознаватель ничем не выдал своего недовольства. Все – он выпил и поел предложенное, теперь его здесь резать не станут. Хотя с этого странного горца станется…

Что же спросить? Вариант с разговором до полудня Сеул отбросил сразу – этот собеседник непредсказуем и может вообще не сообщить ничего полезного. Значит, три вопроса.

Как же это мало…

Ладно – начинать надо с главного дела, а там видно будет.

– Я хочу, чтобы вы дали ответ на три моих вопроса.

– Это твой выбор – я готов отвечать.

– Вы знаете, кого мы здесь ищем. Я хочу, чтобы вы рассказали об их логове в ваших горах – где оно находится, численность похитителей, расположение дозоров и вообще всю информацию, которая поможет нам незаметно к ним подобраться.

– Твой вопрос длинный, и его можно счесть целой кучей вопросов.

– Нет – он касается одного. Я просто подробно все описал и жду такого же ответа.

– Такого же? Это твой выбор. Те, кого ты ищешь, сидят в Змеином ущелье. Это плохое место. Темное и сырое. Нет хорошей земли, и делать там горцу нечего. Их там немного – поменьше, чем вас. Народ гор не знает, где их дозоры, – он туда не ходит. У нас с ними договор – они платят деньги и не лезут в наши дела, а мы не лезем в их. Они чужие, но наносят вред другим чужакам. Это хорошо. Это народу гор нравится. Дорогу туда ваш Тиамат знает – легко найдете. А там, на месте, не забывай, что в Змеином ущелье нельзя верить глазам своим – они могут обмануть. Я дал ответ на твой первый вопрос.

– Этого мало. Особенно мне интересно узнать, почему там нельзя доверять глазам?