Тайны "Бесстрашного" - Элизабет Лейрд

Расстегнув застежку, она набросила край плаща на плечи мальчику, а потом откинулась на солому. Джон последовал ее примеру. Плечом и рукой он чувствовал тепло маленького тела. Кожа девочки пахла свежестью.

— Кит, — прошептал он.

Но в ту же секунду Руфус, задумчиво жевавший клок соломы, шумно вздохнул и зафыркал.

— Ты что-то сказал? — зевая, переспросила девочка.

— Нет.

Наступила долгая пауза.

— Джон?

— Что?

— Знаешь, мне немного страшно. Не так, как перед балом, но всё равно… я боюсь.

— Не надо. Я помогу тебе. Ты просто доверься мне.

— А я и доверяю. — В голосе ее он услышал улыбку. — О, как я тебе доверяю.

А еще через несколько секунд ровное дыхание девочки сообщило ему, что она уснула. Джон закрыл глаза и попытался тоже заснуть. Но сон не шел. Каждой частицей своего существа Джон остро сознавал, что она здесь, рядом. Последние несколько месяцев ему было не так уж сложно заглушать те чувства, что проснулись в нем еще давно, в Жалиньяке. В моряцкой одежде Кит почти стала снова мальчишкой, прежним другом и товарищем.

«Но на самом деле всё совсем не так, — сказал себе Джон. — Она не Кит. Она — Катрин, и я люблю ее. И всегда буду любить».

Он впервые осмелился признаться в этом хотя бы сам себе. И теперь чувствовал себя потрясающе счастливо — и необыкновенно глупо.

«Она ни за что не должна об этом узнать. Нельзя себя выдавать. Не то она сочтет меня неуклюжим невежественным болваном».

Джону хотелось повернуться и обнять девочку, но он не смел шевелиться из страха разбудить ее. Тепло ее руки, все так же безмятежно касавшейся его бока, постепенно просачивалось всё дальше, дарило спокойствие и уют.

Джон сам не заметил, как задремал.

Они проспали дольше, чем собирались, и когда наконец проснулись, солнце стояло уже высоко над горизонтом. Кит первой открыла глаза и села. А потом посмотрела на Джона и звонко рассмеялась.

— В чем дело? — сонно спросил он.

— Ты такой смешной. Из волос солома торчит. Ты похож на пугало.

Джон улыбнулся во весь рот. Так приятно было слышать в ее голосе эти дружески-шутливые нотки.

— А сама-то, думаешь, на кого похожа?

Поднявшись на ноги, девочка отряхнула подол. В этом смявшемся и потрепанном платье трудно было узнать прежний элегантный бальный наряд.

— Жаль, мы не захватили ничего на завтрак, — посетовала она. — И как только я не подумала?

— Зато я подумал.

Порывшись за пазухой, Джон вытащил маленькую флягу и закутанный в тряпицу небольшой сверток.

— Грог и корабельные сухари, — пояснил он. — Не бог весть что, но всё же лучше, чем ничего.

Они быстро позавтракали.

— Пожалуй, пора двигаться, — промолвил Джон, отвязывая поводья Руфуса.

Больше всего на свете ему хотелось остаться здесь, в этой крохотной гавани, и выбросить из головы мысли о скорой разлуке, но он знал: медлить нельзя.

Поток людей и повозок почти иссяк, превратившись в узенький ручеек, так что наконец стало возможно идти вверх на холмы против общего течения. Солдаты, хотя хромающие и усталые, пребывали в отличнейшем расположении духа.

— Эй, морячок! — окликнул Джона один из них. — Ты, кажись, не в ту сторону, а? Нас вовсе не надо забирать — мы и сами дойдем до ваших кораблей, времени терять не станем. Правда, ребята?

Джон ответил им приветственной ухмылкой и зашагал дальше. К его радости, никто не проявлял ни малейшего интереса ни к Кит, ни к Руфусу.

На гребень холма они выбрались только уже после полудня. По обе стороны от дороги, насколько хватало глаз, тянулись группки солдат, ждущих приказа отправляться вниз по дороге в Корунью, на корабли, которые отвезут их домой. Солдаты сидели, скорчившись, или лежали прямо на голой земле — иные съежившись в попытках согреться, иные — небрежно развалившись, закинув руки под голову и натянув шляпы на глаза. Никто не двигался, не говорил. От этой тишины, тяжко нависшей над несколькими тысячами человек, у Джона пробежал холодок по спине.

А потом мальчик поднял голову и ахнул. Следующие холмы были куда ближе, чем казалось ночью, — и по всему их гребню толпились солдаты. Много солдат. Многие тысячи. Как раз пока Джон онемело смотрел на них, ветер развернул флаг на высоком древке — и тот заплясал, явственно демонстрируя алую, белую и синие полосы французского знамени.

— Они там, — сказал Джон своей спутнице. — Гляди.

Кит ахнула.

— Да.

Неподалеку от них стояли два офицера. Один тревожно смотрел из-под ладони на вырисовывающихся на фоне неба французов, точно пытался их пересчитать. Другой тоскливо глядел на море, где сотни шлюпок, отсюда кажущихся совсем крохотными, деловито сновали туда-сюда, перевозя солдат с берега в безопасность на кораблях.

— Они пойдут в атаку? — окликнул их Джон. — Будет сражение?

Один из офицеров пожал плечами. Второй коротко рассмеялся.

— Помоги нам Господь, если да, — произнес он.

Еще через час Кит и Джон находились на склоне извилистой длинной долины, отделявшей их от французов. Местность кругом была сплошь изрезана изгородями и низкими стенками, испещрена полями и фермами Джон и Кит стояли, неуверенно глядя вперед. Было бы безумием просто так взять и попытаться пройти это вот пустое пространство между двумя воюющими воинствами. Их бы немедленно атаковали.

— А что мы будем делать, если начнется сражение? — спросила Кит, стараясь не выдавать паники.

Джон не ответил. Он видел, как по французским рядам пробежала зловещая рябь оживления, — а теперь уже отчетливо различал выкрики и звуки горна, далеко разносящиеся в морозном воздухе. А потом, вдруг, с жуткой внезапностью, французские батареи открыли огонь.

Кит вздрогнула и инстинктивно дернулась назад. Джон пригнулся и принялся оглядываться в поисках укрытия Руфус захрапел, прижал уши и принялся рыть копытом землю, словно ожидая горна, зовущего кавалерию в атаку.

Усталые британские солдаты вокруг, еще мгновение назад лежавшие на земле недвижно, словно трупы, воспряли. Через минуту ранцы уже заняли положенное место на спинах солдат, оружие — в руках, кивера на головах. Англичане смеялись и перешучивались, проворно выстраиваясь в плотные, дисциплинированные колонны. Воздух звенел от лязга прикрепляемых к дулам штыков. Джон схватил Кит за руку.

— Быстрее! Не то окажемся как раз посередине.

Он яростно оглядывался по сторонам.

— Вон! Внизу! — крикнула Кит. — Тот домик!

Джон с первого взгляда убедился, что она права.

Крепкие каменные стены крестьянского домика могли хоть как-то защитить их, если вокруг поднимется перекрестный огонь. Мальчик ринулся вниз по травянистому склону, продираясь через кусты и живые изгороди. Кит с Руфусом мчались за ним по пятам.

Глава 39

Крестьянское хозяйство, к которому они бежали, представляло собой всего-навсего маленькое скопление каменных построек. На двери жилого дома висел железный замок, окна были закрыты тяжелыми ставнями. Наскоро оглядевшись, Кит с Джоном поняли, что тут никого нет. Очевидно, хозяева бежали при подходе двух враждующих армий и увели с собой весь скот. Но дверь коровника осталась открытой.

— Стены довольно крепкие, — заметила Кит, заводя туда Руфуса. — По крайней мере хотя бы каменные. Если начнут бомбардировать, хотя бы щепки летать не будут.

В дальней стене коровника виднелось крохотное окошка. Метя подолом платья грязный пол, Кит подбежала туда и распахнула скрипучие ставни.

— Джон! Смотри! — ахнула она.

Джон заглянул ей через плечо — и от лица у него отхлынула кровь.

Склон перед ними был полностью скрыт колышущейся, живой массой людей. Тысячи за тысячами французских солдат, выстроенных плотными ровными колоннами, текли с вершины холма, с каждой минутой подходя всё ближе и ближе. За спиной у них ревели наполеоновские пушки, выпуская залп за залпом смертоносных ядер, которые сейчас, должно быть, сеяли смерть и смятение в выстроенных на склонах по другую сторону фермы британских войсках.

— Мы прямо у них на пути, — промолвила Кит, и Джон слышал, что она отчаянно пытается сдержать дрожь в голосе. — Здесь оставаться нельзя. У нас ведь даже сабли нет.

Волосы у Джона встали дыбом. Подбежав к двери коровника, он торопливо посмотрел на второй склон долины. Стена вокруг дома и полоса деревьев загораживали обзор, но мальчик различал вдалеке яркие вспышки — это английские батареи вели ответный огонь, прорезывающий колонны французов. А потом вдруг всё пространство вокруг фермы залилось потоком красных мундиров — это англичане ринулись навстречу французам.

Отовсюду доносились крики и стоны раненых, отрывистые команды офицеров, треск и рокот мушкетного огня. Джон в мучительной нерешительности оглянулся по сторонам, а потом бросился обратно к Кит, которая всё так же как зачарованная стояла у окна, глядя на приближающихся французов. Что же делать? Остаться здесь и надеяться на то, что каменные стены защитят их? Или рискнуть и попытаться проскользнуть между двумя сближающимися армиями?