Восход Ганимеда - Андрей Ливадный

Окинув взглядом помещение, в котором оказались перевернуты кверху дном все не закрепленные у пола предметы, он с видимым усилием отнял руки от кровоточащих ушей и склонился над Ладой, которая, как ему показалось, потеряла сознание.

Наумов встал достаточно резко, и крошево битого стекла посыпалось с него, вторя треску разбушевавшегося на улице пожара тонким, жалобным перезвоном.

Оглядевшись по сторонам, он увидел, что на части терминалов продолжают искриться контрольные огни, и, не тратя времени на слова и уговоры, резко поднял за шиворот потерявшего всякое соображение оператора.

— Связь, живо! — приказал он. — И прекрати ныть! Как ни странно, но его резкость подействовала на

Виктора самым благотворным образом. Он энергично закивал, вцепившись дрожащими пальцами в скошенный угол компьютерной консоли. Затем, не издав ни звука, он переместил продолжавшие дрожать пальцы на сенсорную клавиатуру.

Очевидно, взрывная волна смела с крыши здания все тарелки спутниковой связи, но спустя некоторое время операционная система компьютера нашла резерв, оповестив оператора веселым помаргиванием светодиодов над табличкой «подключение резервных линий».

В недрах терминала что-то защелкало, и венчавший его экран внезапно осветился.

— База, говорит космопорт «Северный», — заученной скороговоркой забубнил Виктор, бросив на Наумова торжествующий и уже вполне осмысленный взгляд.

Несколько мгновений в эфире продолжала царить разрываемая треском помех тишина, потом искажения исчезли, и одновременно с прорвавшимся издалека голосом на экране видеоканала появилось бледное, вытянутое лицо сорокалетнего служащего из администрации колонии.

— С кем я говорю? — осведомился Наумов, цепко обхватив пальцами стойку микрофона, выступающего из скошенной приборной панели.

— Wer bist du?! — Человек на том конце связи потрясенно уставился на попавший в фокус передающей видеокамеры фрагмент скафандра Наумова с нашивкой Военно-космических сил России, болтающийся на плече штурмовой автомат, а затем его блуждающий взгляд переместился на лицо полковника.

— Он спрашивает, кто вы такой, — раздался за спиной Наумова голос Семена. — По-моему, здесь должен быть встроенный автопереводчик, верно? — обратился он к Виктору.

Тот энергично кивнул, поспешив исправить свою оплошность, и в тишину операторской внезапно ворвался ровный, оцифрованный голос, записанный в память машины:

— Отвечайте, кто вы такой, или я прекращу связь!

— С вами говорит полковник ВКС России Наумов.

— Господин Наумов? — Казалось, его собеседник несколько потрясен. — Нас предупреждали о скором прилете нового главы российской военной миссии, но как вы попали на поверхность Ганимеда? Или я говорю с бортом «Альфы»?

— Вы говорите с космопортом «Северный» российского сектора освоения, — развеял его сомнения Наумов. — Я хочу знать, что тут происходит и почему не предприняты меры для эвакуации жителей сектора? На моих глазах только что произошла катастрофа при попытке вывести из ангара орбитальный челнок «Буран». Где службы эвакуации? Почему тут остались охваченные паникой люди, которым не оказана помощь?

— Вы задаете не те вопросы, полковник, и направлены они не по адресу!.. — внезапно огрызнулся его собеседник. — План эвакуации прекратил свое действие тридцать минут назад. Все, кто успел спастись, уже находятся в убежище, и сейчас входы герметизированы! Я могу высказать вам свое сочувствие по поводу трагических обстоятельств нашего знакомства…

Лада, которая в этот момент подошла к Наумову и встала рядом с Семеном, за его плечом, видела, как краска сбежала с лица полковника, оставив лишь смертельную, пепельно-серую бледность.

— Объяснитесь! — резко потребовал он. — И назовите свое имя, черт побери!

— Моя фамилия Гюнтер, — не менее резко и раздраженно произнес администратор. — Я заместитель начальника колонии. Я не знаю, откуда вы свалились, господин Наумов, но ваши упреки в адрес администрации смехотворны и неуместны. На Ганимеде произошла катастрофа, и в этом повинны люди вашего ведомства! Адресуйте все вопросы господину Кински на борт «Гарри Трумэна». Пусть он попробует объяснить вам, что происходит на Ганимеде!..

— Он врет! — внезапно вмешался в их диалог Виктор. — Вы врете, господин Гюнтер! Я дежурил на связи, когда все началось! Первым был сигнал с процессорной станции переработки, извещающий о сбое в работе автоматических систем и отсутствии операторов на рабочем месте! Никто не дал приказа о немедленной эвакуации, как то предписано! Я сам принимал распоряжение фон Дюрге о том, что не стоит извещать население…

— Поломки на процессорных станциях происходят регулярно!.. — огрызнулся Гюнтер. — Мы выслали аварийно-ремонтную группу, но она не смогла добраться до процессорной станции, потому что на орбите внезапно появился американский боевой крейсер, который сбросил десант в район ледника! — Удивительно, но оцифрованный перевод передавал эмоции голоса, или Наумову так показалось из-за искаженного, перекошенного лица администратора, который, казалось, не выговаривал, а сплевывал слова с побелевших от напряжения губ. — По словам очевидцев, там завязался настоящий бой, который привел к разрушению ретранслятора телеметрии! — произнес он, подавшись к объективам передающих камер. — Они уничтожили оборудование процессорной станции! А потом этот бесноватый Кински вышел на связь и объявил, что Ганимед атакован неземными формами жизни!

— Зачем «Трумэн» прилетел сюда?!. — Наумов хмурился, пытаясь переварить полученные от Гюнтера сведения, и несколько томительных секунд прошли в напряженной тишине.

— Спросите это у Кински! — опять огрызнулся Гюнтер.

— Ладно!.. — угрожающе подвел итог их беседе Наумов. — Не можете ответить, спрошу у Кински, не сомневайтесь! Но у меня есть еще две проблемы!.. — резко заявил он, мрачно вперившись в экран. — Первая — это люди, которые, как я понял, все еще остаются на территории сектора, а вторая — «Альфа», что висит на парковочной орбите в ожидании разгрузки. Что вы можете сказать по этому поводу? Мне нужно знать, на что рассчитывать и какую вы сможете оказать помощь!

— Я не могу оказать вам никакой помощи, полковник… — быстро сказал немец, который, очевидно, был внутренне готов к ответу на подобный вопрос. — Я знаю, сейчас вы взбеситесь, но вам придется понять, что это не Земля. Атмосфера Ганимеда очень молода и капризна — в случае массового отказа автоматики очистки последствия вполне сравнимы с применением химического оружия. Такие прецеденты уже были несколько лет назад. — Гюнтер говорил почти скороговоркой, будто опасался, что его перебьют. — Любая крупная поломка на станциях переработки требует срочной эвакуации населения в убежище, — пояснил он. — Собственно, его и начали строить из-за тех самых сбоев в работе процессоров, что имели место два года назад… Таков закон, потому что вредные примеси распространяются со скоростью ветра и на первых порах могут оказаться неощутимы при дыхании. Эти инструкции, к сожалению, написаны кровью и поэтому должны соблюдаться неукоснительно!..

До Наумова наконец начал доходить смысл того, что пытался донести до его сознания главный администратор колонии.

— Вы что, не собираетесь разгружать «Альфу»?! — подавшись к экрану, спросил он. — Совсем с ума сошли? Решили закупориться под землей, бросив на произвол судьбы тех, кто не успел к сроку укрыться в убежище?! Забыли, что ни у одного спящего пассажира «Альфы» нет даже шанса на обратный путь?! — Казалось, Наумов просто не хочет верить в те слова, что срывались с его языка в виде вопросов. — Там же две тысячи человек!

— Два не равняется семи, полковник, — жутковато усмехнулся Гюнтер. — Когда я прилетел сюда, мне тоже многое казалось странным, а порой больше — бесчеловечным… пока я наконец не понял, что тут не Земля, а Дальний космос написал свои законы выживания, не важно, нравятся они кому-то или нет! — Он уже не говорил, а кричал прямо в камеру. — Обстоятельства выше меня или вас, полковник! В районе процессорной станции произошла катастрофа! — Он вытер тыльной стороной ладони выступивший на лбу пот. — Прием колонистов с борта «Альфы» на данный момент невозможен, и мы честно предупредили об этом сменного капитана Гормана. Возможно, вся атмосфера Ганимеда вскоре будет отравлена бесконтрольными выбросами с ледника! Здесь просто нельзя будет жить… — упавшим голосом добавил он.

Рука Наумова внезапно потянулась к скошенной консоли.

— Что вы собираетесь делать?! — заметив его жест, обеспокоился Гюнтер.

— Заткнуть тебе пасть, трусливый ублюдок! — едва сдерживая клокочущую внутри ярость, произнес полковник, отключая связь. — Живи до ста лет, крыса… — яростно выдохнул он и отвернулся, не в силах смотреть ни на погасший экран, ни на бледные лица своих спутников…