Мажор - Соколов Иванович

  Подаю сигнал, и парни один за другим подкрадываются к входам в местные казармы. Двое к правому: Листик и Маркони, трое к левому: Молот, Пьеро и подоспевший Хан, показавший знаком, что все нормально. Присоединяюсь к двойке. Ну, танцуем!

  Фу ты, ну ты! Ну и духан же! Пуля не убьет, так носкаин отравит! Мы конечно парни привычные, но не настолько же! Хоть противогаз надевай! Поворачиваюсь к парням, Листик смахивает невидимую слезу с глаз. Типа, глаза режет... Едва улыбаясь, киваю...

  Как-то слышал, что убивать спящих не просто, одна ошибка, и он может вскрикнуть - это смотря кому, вы экзамен сдавали? Если Степанычу, то хрен тут кто пикнет... Обычно читая книги, часто натыкался на момент: когда или кто-то проснется, или диверсант в темноте за что-нибудь зацепится. В темноте? А лампочка в коридоре? Короче у нас никто не то что не проснулся, а даже не хрипанул. А еще говорят, что противная эта работа... А я скажу что нормальная! Всяко лучше, чем из-за каких-то слабостей или принципов хоронить своих парней! Нет, я лучше так, ножичком поработаю... Все два зала...

  Выходим в коридор, оставив за спиной заваленную трупами и залитую кровью казарму. Ага! У Маркони кровь на рукаве! Показываю пальцем и неодобрительно качаю головой. Димка виновато разводит руками. А вот и наши красавцы из проема напротив... У Молота на щеке кровавый развод. Димка тут же показывает на него: дескать, и кто тут облажался? Взглядом спрашиваю: "Как дела?". Марат кивает: "Все ровно!". Потом подбородком указывает на Молота, и будто обреченно вздыхает. Олег чуть ножкой шаркать не начал... Ну да ладно, потом поприкалываемся над ним, когда его Степаныч будет дрючить. Что значит стучать западло? Это в детском саду западло, а тут косяк, который может стоить жизни не только ему, но и другим. Он ведь не как Димон, рукавом вляпался, на него плеснуло... Так что ответит по всей строгости... Степанычу!

ГЛАВА ТРИДЦАТЬ ПЕРВАЯ

  Дверь, за которой должны были быть девушки, оказалась запертой, пошуровав по карманам незадачливого охранника нашли ключ. Точнее два... Один из них подошел, а вот второй, оказался от следующей двери, находящейся на противоположной стороне не длинного перехода. В чем смысл такого расположения, так и осталось не ясным. Оставив Листика и Маркони в коридоре, вдруг пропустили кого? Пошли...

  Вставив ключ, проворачиваю его в замке. Вдруг за дверью раздается едва слышный женский крик, вкупе с мужским матом... Мгновение и распахнув дверь, оказываюсь внутри, припадаю на одно колено: открывая сектор парням...

  Возле стены, не большой пещерки, сбившись в кучку, сидят испуганные девушки... Почти посредине, возле расстеленного на полу матраса, прижав руки к окровавленному животу, лежит женщина. Рядом стоит молодой парень, тот самый с поста, левой рукой держит за волосы совсем молоденькую девушку, в правой окровавленный нож.

  - Не стрелять, - шиплю сквозь зубы, выпускаю пулю ему в локоть.

  Сухой щелчок ПБ и нож выпадает из руки. Парни зло щурятся на ублюдка, и, несмотря, на стиснутые до белизны костяшек пальцы - никто так и не выстрелил. Все же армия вбивает выполнение приказа, до безусловного рефлекса.

  - Связать!

  - Зачем? - удивленно спрашивает Олег.

  - Выполнять, - сжав зубы, Молот идет, к скулящему подонку.

  Киваю Хану, и тот оттаскивает, от лежащей молодой женщины, ревущую во весь голос девчонку. Пьеро тут же подтянув аптечку, приступает к осмотру.

  - Пустите! Пустите! Катюша, прости... Катенька!

  Девчушка пытается вырваться, но Марат только сильнее прижимает ее к себе, шепча:

  - Все будет хорошо, все будет хорошо...

  Пока Пьеро возится с раненой, говорю все так же сбившимся в кучу испуганным пленницам:

  - Значит так! Сидим тихо! Не шумим! Работает спецназ. Все понятно?

  Дождавшись, пары неуверенных кивков, продолжаю:

  - Не бойтесь, не обидим. Свои мы... - подмигиваю девчонкам. - А теперь объясните, что тут произошло?

  И вот тут раздались всхлипы, и радостные возгласы, правда, довольно тихие. Все же запуганны были девушки капитально... Но вот поднялась одна из женщин постарше и, шикнув на остальных, каким-то потерянным голосом поведала:

  - Это Рита, - кивает на ревущую в объятиях Хана девушку. - А это ее старшая сестра, Катя, они из местных... - яростно блеснув глазами, ткнула пальцем в связанного: - Этого охранник привел, и сказал, чтоб мы были послушными... А он сразу на Ритку глаз положил! Начал лапать, она, было, начала сопротивляться, но охранник ее ударил, велев лежать смирно... Ну а этот давай штаны спускать, а Ритка опять... Тут Катька и вмешалась, пообещала ублажить, так как никто другой, но чтоб сестру не трогали! Охранник предложил согласиться, начав расхваливать ее... Да и, мол, Ритка на продажу... А этот... - женщина замолчала, подыскивая слова: - А этот и спрашивает. Мол, та ли это Катя, которую впятером воспитывали? Тот подтвердил! У этого аж руки затряслись. Он Катьку повалил. Ну и вы понимаете?

  Киваю. Куда уж понятнее.

  - Ритка ревет, мы ее в сторону увели, чтоб не смотрела. Ну, вот, а этот минут через пять закончил, посидел, подумал и решил все же Ритку... того... Катька ему говорит: "Ты обещал". А он засмеялся, толкнул ее и Ритку повалил... Тут Катька как подскочит, зеркальцем об пол, и на него. Вон на скуле порез, чуть-чуть до горла не достала... А он ее ножом... - женщина, закрыв лицо руками, заплакала: - Мы полгода с ней вместе...

  Сглотнув комок в горле, остановил начавшего пинать ублюдка, Молота:

  - Перестань, а то убьешь!

  - Туда ему и дорога! - прошипел Олег, правда, пинать перестал.

  - Думаешь? А если мозг подключить?

  - Действительно! - Молот нехорошо улыбнулся. - Тороплюсь что-то...

  - Вот, вот... - качаю головой и, повернувшись к Пьеро, сажусь на корточки и спрашиваю: - Ну как?

  Петька, как-то обреченно бинтующий женщину, поднял на меня глаза, в которых поблескивали слезы. Слезы: в глазах человека, который, только что, не сомневаясь, отправил на тот свет почти десяток человек. Пусть и бандитов, но все же...

  - Без вариантов. Минут пять-десять осталось...

  Ох... Ты ж... Не успел я Катя, не успел... Надо хоть сестре дать попрощаться, вот только язык будто присох к гортани... Но все же надо.

  Поворачиваю голову, и мне на глаза попадается осколок окровавленного зеркала, взгляд сам переходит на изрезанные пальцы правой руки, которые сжимали этот кусок стекла... Бедная женщина, несмотря на то, что ее саму давно сломали, смогла найти в себе силы в попытке защитить сестру. Пусть не удачно, но она пыталась, на себя уже давно махнула рукой... А за сестру билась до конца! И тут мозг пронзила вспышка: билась, защищала!