Чертова гора - Луис Ламур

Он вел машину довольно быстро, но осмотрительно, направляясь обратно в мотель. Припарковав там свой джип, он отправился прямиком в кафе.

Галлафер расположился за дальним столиком. Увидев вошедшего Майка, он криво усмехнулся.

- Я так и думал, что ты придешь. Ну что, виделся с Иден Фостер?

- Мы довольно мило побеседовали. Но только потом случилась небольшая заминка.

Галлафер посмотрел на него поверх своей чашки с кофе.

- Давай, рассказывай.

- Да и рассказывать особо нечего. Просто два амбала решили, что они очень крутые, - ответил Раглан. - Сразу видно, нездешние.

Майк взял со стола кофейник, оставленный офицанткой и налил себе кофе.

- Все, что нужно сделать, я буду должен сделать сам. Иден ничем не может мне помочь.

- Не может или не хочет?

- Скорее всего не может. Очевидно, никому там до этого нет дела. По-моему, она уже настроилась на то, чтобы отчалить оттуда куда-нибудь. Ей здесь у нас больше нравится.

- И что же теперь?

- Я пойду сам. Другого выбора у меня нет.

- Ты что, на самом деле веришь во все это?

- Приходится. - Немного помолчав, он спросил. - Ты Волкмейера нигде по близости не видел?

- Нет. Я проехал было к нему, но только не застал дома. Или по крайней мере, если он там даже и был, то никаких посетителей все равно не принимал.

Майк Раглан чувствовал крайнюю усталось. Непродолжительная стычка в доме у Иден внесла некоторое разнообразие в общий ход событий. В тот момент ему пришлось столкнуться лицом к лицу с чем-то вполне реальным, с тем врагом, которого он мог одолеть. Хотя в остальном ситуация продолжала оставаться слишком уж неопределенной, и при таком раскладе он никак не мог быть уверен в том, что ожидает его в следующий момент. И хотя сам он неплохо разбирался во всевозможных техниках мошшеничества и ловкачества, но только на сей раз ему приходилось иметь дело с той реальностью, что выходила далеко за рамки его познаний.

Он подумал о Волкмейере. Этот рассудительный, молчаливый человек теперь казался ему даже более загадочным, чем прежде. Конечно, когда-то Раглан спас его от верной гибели, но сколь существенно это может быть теперь? А самому на ум уже приходит навязчивая мысль типа "..., а чем ты отплатил мне за это?"

Волкмейер внезапно разбогател, и по крайней мере единожды его благосостояние пополнилось за счет золотых кругляшков, очень похожих на те, что старый ковбой из Флагстаффа нашел на Обратной Стороне. И что сие может означать? То что Волкмейер протоптал дорожку к тому же тайнику? Маловероятно, но все же возможно. Или он наткнулся на другой тайник? Или может быть таким образом с ним расплачивались те, кому он оказывал некие услуги?

Волкмейер был довольно опасным человеком. Верный товарищ, человек, на которого можно положиться, и именно поэтому Раглан решил доверить ему прикрывать их отход. Но только на чье стороне он теперь?

Галафер нарушил затянувшееся молчание.

- Я уже говорил тебе, что ездил повидать Волкмейера? Его не оказалось дома, но я все же решил осмотреться немного на месте, в надежде, что он, возможно, скоро объявится. Ничего не скажешь, шикарно у него там, просто шикарно. Просто с ума сойти, до чего же хорошо.

Раглан теперь обернулся к нему и был весь во внимании.

- Огромный домина для одного человека, - продолжал тем временем Галлафер. - Гараж на три машины, а сам Волкмейер разъезжает повсюду по большей части на белом пикапе. По крайней мере другой машины я у него не видел.

Все это очень и очень любопытно, и поэтому я попытался кое-что выведать. Похоже он вкладывал деньги в несколько политических кампаний. По-крупному денег на ветер не бросает, но его имя все же встречается в довольно солидных списках, так что с ним считаются и к его мнению прислушиваются.

Дом его ранчо выстроен среди холмов, что говорится на отшибе. Никто не видит, кто навещает его там и кто от него выходит. Туда ведет пара-тройка окольных дорог, и по одной из них как будто особенно много ездили последнее время. Во всяком случае гораздо чаще, чем обычно путешествуют по дорогам подобным той. - Галлафер замолчал, собираясь с мыслями. - И среди прочих оставленных шинами следов там были и те, что совпадают с отпечатками протекторов того твоего автофургона.

Галлафер отставил от себя чашку.

- Я подумал, что тебе это должно послужить поводом для раздумий.

- Ты только что говорил о деньгах для избирательных кампаний. А позволь узнать, сам-то ты за кого?

- Меня назначили сюда, а не выбрали. Но когда речь зашла обо мне, то он поддержал мою кандидатуру. - Галлафер вытер губы тыльной стороной ладони. - Я называю вещи своими именами, Майк, и прошу тебя это учесть. Я слонялся без дела и был готов взяться за любую работу, пока не получил это место.

Он опять ненадолго замолчал, а затем заговорил снова.

- А феноменом Волкмейера я заинтересовался не вдруг и далеко не сейчас. Мне было просто интересно, как это человеку удалось там стремительно разбогатеть, тем более что последнее время сделать хороший бизнес на разведении скота было практически невозможно. Я и сам был непрочь немного разжиться деньжатами - в рамках закона, разумеется - поэтому меня крайне волновало все, что связано с этим вопросом. Волкмейер же утверждал, будто бы он получает доход от использования рудников, на которых никто больше не работает.

Они провели за праздными разговорами еще с полчаса, дискутируя о футболе, вспоминая о спортсменах былых времен и рассуждая о скачках на необъезженных лошадях. Галлафер как будто дожидался чего-то, да и Раглан тоже не особенно торопился заняться тем, что ему предстояло чделать.

- Хороший у тебя пес, мне очень понравился, - неожиданно сказал Галлафер.

- Если он объявится здесь один, без меня, то можешь забрать его себе.

Галлафер огляделся по сторонам.

- Думаешь, и такое возможно?

Раглан пожал плечами.

- Я отправляюсь в логово врага, в то место, о котором мне, можно сказать, ровным счетом ничего неизвестно, где все и вся против меня. И в такой обстановке я еще надеюсь разыскать неведомо в какую темницу упрятанного человека. Я бы сказал, что у меня один шанс из миллиона.

- Так зачем тогда ты собираешься сделать это?

- Сейчас он зависит от меня. Так же как местные жители полагаются на тебя в смысле своей безопасности. А кроме меня у него больше никого нет.

- И долго ты собираешься там пробыть?

- Ровно столько, сколько потребуется. Я не знаком с их ходом времени. Я вообще не знаю, на что это все похоже. Мы привыкли к этому миру, но ведь за его грнаью все может оказаться совсем иначе. Может быть меня здесь не будет всего несколько минут, хотя скорее всего в нашем исчислении это займет неделю или даже месяц. Но сам я лично собираюсь управиться со всем за несколько часов нашего времени.

И затем, не спеша он принялся объяснять то немногое, что было известно ему самому.

- Эта их Запретная территория занимает довольно немалую площадь: большие здания, прочные стены из камня, возведенные когда-то много лет назад. Большинство этих построек в настоящее время ими не используются. Передо мной сложилась довольно ясная картина прочно укоренившейся власти автократического порядка, когда все, так сказать, благие начинания так никогда и не были воплощены в жизнь. Мне представляются люди, которые не только давно потеряли волю сопротивляться, но у которых даже никогда и не возникало мысли о возможности какого-либо противления злу. Все несогласные давным-давно бежали от ненавистного режима и обосновались в горах, где и по сей день живут потомки древнего племени анасази.

С одной стороны они хотят заполучить себе кое-что из того, чем располагаем мы здесь, но с другой стороны и опасаются проникновения туда от нас различных чуждых им идей. Я не верю в существование у них там некоей сверхсилы или какого-то всенаправляющего сверхразума. Это всего-навсего маленький, замкнутый мирок, в котором царят страх, ненависть, в котором все держится на страхе перед всем чужеродным, что может быть привнесено туда извне. Черт возьми, может быть я и ошибаюсь. Я ничего точно не знаю, Галлафер, и могу до конца быть уверен лишь в том, что когда Эрик откопал эту киву, это стало равносильно тому, что открыть сундучок Пандоры, если, конечно, ты помнишь тот старый миф.

- Мне лучше пойти с тобой.

- Я не хочу, чтобы со мной шел ни ты, ни кто-либо другой. Если уж я сам не смогу позаботиться о себе, то этого не сможет сделать никто, тем более что я гораздо лучше, чем кто бы то ни было знаю, чего следует ожидать от этой затеи. Я хочу сделать так, чтобы мне не приходилось заботиться больше ни о ком, кроме как о самом себе, чтобы не нужно было тревожиться, что каждый момент с кем-то что-то может случиться. Если я не смогу управиться сам, то другие и тем более не справятся. Ты ведь тоже создан для своей работы. Хороший полицейский может заранее почувствовать опасность, а я примерно знаю, чего можно ожидать от того мира.