Приключения новобрачных - Дженнифер Маккуистон

Да, действительно, кто-то уже пытался убить его сегодня. И не только с помощью ночного горшка. Джеймс задумался, вспоминая события сегодняшнего дня. Заслуживала ли Джорджетт безоговорочного доверия? Да, она доказала, что не крала ни его кошелек, ни его коня. Но кто мог поручиться, что она не замешана в чем-то похуже воровства? И где гарантии, что эти двое не в сговоре?

Но если предательские сомнения и закрались в сердце Джеймса, то их сразу же выжег страх, тот жуткий страх, который увидел он в ее глазах. Либо она была самой талантливой актрисой, когда-либо выходившей на пыльные улицы Морега, либо этот очкастый субъект внушал ей патологический ужас. Времени на раздумья не было. Приходилось полагаться на интуицию.

А интуиция подсказывала ему, что Джорджетт в опасности. И она должна знать, что он на ее стороне.

Крепко стиснув руку Джорджетт, Джеймс проговорил:

– Если я еще раз услышу, что вы говорите с моей женой в таком тоне, мистер Бартон… В общем, предупреждаю: вам понадобится серьезная медицинская помощь – и не только в связи с прокушенной рукой.

Хохот у Бартона был крайне неприятный, больше походивший на собачий лай, чем на человеческий смех.

– Я наслышан о вас, мистер Маккензи. Весь город только о вас и говорит. За вашей спиной, разумеется. Но вы всего лишь никчемный второй сын, позор своего отца.

И тут Джеймс потерял над собой контроль. Дрожа от гнева, он двинулся на мистера Бартона, поневоле увлекая за собой пытавшуюся его удержать Джорджетт. Очевидно, она испугалась за кузена. И, если уж начистоту, у нее имелись основания для опасений. Да, он был способен ударить его и даже покалечить!

Маккензи сделал глубокий вдох, призывая себя к спокойствию и рассудительности. Конечно, он желал убить этого мерзавца. Но ему не хотелось, чтобы Джорджетт видела, как он это делает. Не хотелось, чтобы она узнала его с этой неприглядной стороны.

Бартон же, неверно истолковав нерешительность Джеймса, заметно приободрился. Одернув жилетку, он горделиво вытянул шею и покрутил ею – словно индюк, которого пощадил нож мясника.

– Знаете, а я раздумал на ней жениться. Пожалуй, я могу найти себе жену лучше этой, – заявил Бартон, прищурившись. – Хотя сдается мне, между вами пока нет согласия в столь щепетильном вопросе, как брачные узы. Так вы уже решили, женаты вы или нет? Советую определяться поскорее. Кстати, когда я сообщу обо всем вашим родственникам, они вряд ли обрадуются. Впрочем, готов поручиться, ваш отец не пожалеет денег, чтобы замять скандал.

Бартон явно перестарался. Не надо было ему угрожать, тем более – упоминать родственников. Джеймс вырвал руку из цепких пальцев Джорджетт и кинулся на ее кузена. Но тот, проявив сообразительность, тотчас же бросился наутек – бежал быстрее перепуганного кролика.

Выругавшись сквозь зубы, Джеймс лишь смотрел ему вслед.

Джорджетт не понимала, что случилось с тем Рандольфом, которого она когда-то знала и считала другом. Кузен изменился до неузнаваемости.

– Умоляю, не слушайте моего кузена, – пробормотала она. – Он просто… Он хотел на мне жениться, а я ему отказала. И от этого, очевидно, Рандольф слегка тронулся рассудком.

– Тронулся. Можно и так сказать.

Джорджетт болезненно поморщилась. Из-за нее Джеймсу теперь грозили неприятности. Как она могла считать Рандольфа достойным доверия? Как могла думать, что он действовал в ее интересах? Ей и раньше было неуютно в его мрачном, тесном доме на отшибе, а сейчас она и вовсе боялась туда возвращаться. Неужели Рандольф снял этот дом, уже имея на нее виды? Неужели он все спланировал и подготовил заранее, сплел паутину словно паук? А она попалась в нее как глупая муха… И если так, выходит, что этот план созрел у него еще тогда, когда она носила траур по первому мужу…

– Вчера вы упомянули человека, пытавшегося вынудить вас выйти замуж, – проговорил Джеймс – Скажите честно, Джорджетт, кого вы имели в виду? Вашего кузена? Или нам следует расширить список за счет многих других женихов, угрожающих вашей свободе?

– Рандольф никогда не был моим женихом, – довольно резко заявила Джорджетт. – Я думаю, вчера он намеревался сделать меня своей женой, но мне, должно быть, каким-то образом удалось убежать от него.

Джеймс кивнул и проговорил:

– Да, похоже, так и случилось. Вчера вечером вы были чем-то сильно напуганы. У вас есть соображения по поводу того, зачем ему это понадобилось?

Джорджетт в ответ лишь покачала головой. Мотивы Рандольфа оставались для нее загадкой. Возможно, он хотел за ее счет поправить свое финансовое положение. Возможно, у него были иные причины. Но то, что он не пылал к ней страстью, – это точно. Даже делая предложение, он не говорил ни о любви, ни о нежных чувствах – лишь о том, что считал своим долгом ее защитить.

– Он угрожал пойти к моим родственникам, – сказал Джеймс, и было понятно, что эта угроза представляется ему весьма серьезной.

– Мы должны объяснить им, как все произошло. Я уверена, нам не придется…

– Все не так просто, Джорджетт, – перебил Маккензи. Он говорил тихо, но каждое его слово было словно острая пика. – Мой отец скорее поверит ему, чем мне.

Джорджетт тяжело вздохнула. Казалось невероятным, что кто-то может больше доверять словам полубезумного Рандольфа, чем словам этого серьезного, крепко стоящего на ногах мужчины. Она прикоснулась к его руке и почувствовала, как напряглись мышцы. Он казался прочным и надежным как каменная стена. И каким же ничтожным и жалким выглядел по сравнению с ним ее кузен. Будь ее воля, она бы на куски разорвала этого подлого интригана. Но было и еще кое-что в недавнем эпизоде… Было нечто такое, что доставило ей пусть мелкую, но все же радость. Джеймс полез из-за нее в драку, и он стал первым мужчиной в ее жизни, сделавшим это. А ведь она даже не была его любовницей… К тому же они вскоре расстанутся навсегда.

– Рандольф всего лишь бедный студент, который не видит иного способа обеспечить свое будущее, кроме как за счет состояния жены. И выбор его пал на меня, потому что ему так было удобно. Ваши родственники, конечно же, сразу поймут, с кем имеют дело, и выставят его за дверь.

– Сомневаюсь, что мистер Бартон в беседе с моим отцом заикнется хоть словом о своих истинных мотивах. Думаю, он найдет что сказать. И его аргументы будут звучать для моего отца вполне убедительно. Так вы сказали, он студент? И что же он изучает?

– Ботанику, в частности – местные растения. Я должна была догадаться, что у него не все в порядке с головой, в первый же день, как только приехала. – Сейчас Джорджетт поражалась собственной наивности. Надо было немедленно развернуться и уехать, как только она увидела тот жуткий дом. И уж тем более когда узнала, что ей придется жить с Рандольфом вдвоем, без горничной! – Кузен часто бродит по окрестностям, размахивая какими-то прутиками словно мечами, и постоянно бубнит себе под нос латинские названия растений.