Школа на краю империи - Ян Анатольевич Бадевский
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
…чтобы провалиться в одну из своих инкарнаций.
Бамбуковые заросли, раскисшая земля под ногами, одинокий путник, которого я должен убить. Некогда великий полководец, от одного слова которого трепетали десятки тысяч людей. А теперь — бродяга в рванине и конусовидной соломенной шляпе. Без видимых признаков оружия, но я знал, что этот мужик носит с собой «рога оленя» — страшную силу в умелых руках.
Я планировал разделаться с этим человеком, не вступая в ближний бой.
Для этого у меня были заготовлены бамбуковые копья.
Много копий.
Оружие, знаете ли, можно сделать из чего угодно. Срубил мечом побег бамбука под острым углом, отсёк лишнее — вот тебе и готовый дротик. Поражает человека без доспехов не хуже обычного копья…
Я начинаю метать дротики.
Заострённые палки летят сквозь дождь к зыбкой фигурке… которая неожиданно приходит в движение. Полководец Фэй скользит, уклоняется, отводит побеги руками… Впечатляет, но мне нужно выполнить свою работу.
Бегу по лесу.
Отправляю в полёт ещё пару копий.
Тщетно.
Законы сна неумолимы. Следующий кадр — мы бьёмся с Фэем. У меня короткая синобигатана, у этого выродка — легендарные кастеты. Мы промокли насквозь, и не только от дождя. Я успел зацепить Фэя, да и он пару раз ткнул меня своими железками.
Шум дождя переплетается со звоном стали.
Внезапно с головы противника слетает соломенная шляпа… и я вижу перед собой лицо девушки с чёрными волосами. Насмешливый взгляд, хищная улыбка…
— Скользи, — говорит девушка.
И я вываливаюсь из своих видений в холодную комнату.
Думаю, я проснулся от того, что замёрз. Дожди моментально напоминают, что да, субтропики, но в сырую погоду не помешало бы подумать об отоплении.
— Бродяга, — позвал я.
— Доброе утро, Сергей.
— Когда наступят холода, ты проведёшь в дом тепло? И чем топить будешь, если не секрет?
— В Фазисе нет централизованной отопительной системы, — сообщил артефакт.
— А что есть? Как они выкручиваются?
— Газовые котлы. Печь с дровами. У всех разные решения.
Здорово.
Мы не в состоянии подрубиться к теплотрассе.
— А ты можешь использовать газ из трубы, чтобы создать тепло?
— Конечно. Если мы находимся в черте города, проблемы нет. Я оснащу все этажи газовыми конвекторами, и вы сможете регулировать температуру.
— А если трубы поблизости не окажется?
— Дровяная печь. Но учти, дрова придётся покупать самим — я не могу генерировать их из протоматерии.
— Понятно.
Зевнув, я начал выбираться из-под одеяла.
Окно запотело, снаружи всё было затянуто серой пеленой. Ливень утих, превратившись в монотонную барабанную дробь. Будильник, созданный домоморфом, не успел сработать. Я отключил допотопный механизм нажатием кнопки и выглянул наружу. За стеклом виднелась часть пустыря и прилегающая к таунхаусам улочка, сплошь покрытая лужами.
Дождь продолжал моросить.
Интересно, почему не работают хвалёные тучеразгонители? С другой стороны… в Фазисе много чего не работает. Вчера, например, нам на полдня вырубили электричество.
Бегать по такой погоде не хотелось, и я занялся силовухой. Три подхода отжиманий, планка, бёрпи, приседания. Затем я догадался выпросить у домоморфа турник — и перекладина появилась над дверью в комнату. Чтобы прибавить бодрости, я открыл форточку в спальне и гостиной второго этажа. Потянуло сквозняком, но такие мелочи бешеную собаку не останавливают.
Справившись с основными комплексами, я приступил к растяжке, после чего уселся на деревянном полу, восстановил дыхание и погрузился в медитацию.
Душ оказался в моей безраздельной власти.
Когда я шёл на кухню, то услышал будильник Джан.
Мы выходим на занятия вместе, только школы у нас разные. Морфистка ездит на автобусе в сторону порта, причём выходит за полчаса до меня. Школа у Джан обычная, там не встретишь клановых бойцов и аристо, привыкших нанимать гувернёров и боевых инструкторов за болшьшие деньги. Только низшие слои общества. Образование бесплатное, питание — нет. Собственно, поэтому моя подруга и зависала в ПСП. Раньше.
— Привет, — сказал я.
Волосы у Джан были взъерошены. Ночнушка с медвежатами создавала обманчивый образ домашней девочки, привыкшей слушаться маму и помогать бабуле с закатками.
— Что это ты варишь? — Джан втянула ноздрями воздух.
Сегодня пятница.
А это означает, что я должен отмучиться последний день и на сорок восемь часов забыть об отморозках, жаждущих моей смерти.
— Овсянка, — ухмыльнулся я, помешивая бурду в кастрюльке. — Пища чемпионов.
Глава 26
Дождь малость поутих, и я без особых проблем добрался до остановки.
Автобус был набит битком.
Я уточнил маршрут у кондуктора и спокойно уселся в задней части салона. Машины запрудили все полосы, и мы дважды втыкались в пробки. Перекрёсток Судьбы и Дарвина был затоплен водой. Легковушки бороздили это мутное озеро, словно моторные катера. В глаза бросился тарахтящий агрегат коммунальщиков, пытающихся что-то откачать по гофрированной трубе из провала люка. Саму шахту я не видел — скрылась под водой.
На подступах к гимназии мне пришлось перепрыгивать широкие лужи, огибать припаркованные на тротуаре машины и следить за фоновой обстановкой. Мне показалось, что рядом медленно проехал чёрный гроб представительского класса с тонированными стёклами. Гроб смахивал на помесь «волги» и «ситроена» с неразборчивым родовым гербом на капоте.
Замираю на полушаге.
Чёрный автомобиль останавливается рядом.
Стекло со стороны водителя ползёт вниз. Встречаюсь глазами с бритоголовым мужиком в дорогом костюме-тройке. Квадратная челюсть, прямой нос, выцветшие на южном солнце брови. Тип пристально смотрит на меня, словно запоминая. Взгляд чуть ли не вгоняет меня в брусчатку. Ну, мужик думает, что так должно быть, но со мной такие вещи не работают. Выдержав эту безмолвную дуэль, отворачиваюсь и неспешно иду на занятия. Тачка срывается с места и, едва не обдав меня брызгами, уносится прочь.
Первым уроком шёл психоморфинг.
Я уже догадывался, что меня ждёт, но реальность превзошла любые прогнозы. В кабинете напрочь отсутствовали парты, зато имелись в наличии глубокие кожаные кресла. Мои одноклассники снимали рюкзаки, отстёгивали ножны с мечами и устраивались поудобнее. Ираклий помахал мне рукой с галёрки, и я двинулся к своему приятелю, стараясь не мешать людям.
День начинался спокойно.
Никто не пытался меня зацепить, вызвать на дуэль или обложить буями. Половина аудитории демонстративно игнорировала мой приход, вторая, преимущественно женская, перешёптывалась и хихикала.
Я уселся рядом с Ираклием в углу комнаты.
До начала урока оставалось ещё несколько минут, и руки тянулись достать из портфеля тетрадку. Вот только
