Мой любимый Метаморф (СИ) - Кривенко Анна

— Повторюсь, при вашем благоразумном поведении вам не причинят вреда. Наоборот, вам оказана великая честь — стать частью армии нового мира! — доктор Питт продолжал вещать.

О, как это напоминало цвиннские лозунги! Но присутствие в лаборатории людей с Ишира доказывало мне, что этот цвинн и весь этот звездолет моей родине не принадлежат.

Вдруг доктор замер на несколько мгновений, к чему-то прислушиваясь. Видимо, в ухе у него находился невидимый глазу передатчик. Выслушав какое-то донесение, он снова взглянул на меня и очень серьезно проговорил:

— Наш генерал желает лично поговорить с тобой! Уж не знаю, чем ты заслужила такую честь…

В последних словах его проскользнуло очевидное презрение ко мне, но я не обратила на это внимание, потому что дверь в помещение бесшумно открылась, впуская широкоплечую фигуру затянутого в военный китель мужчину.

Черные, как смоль, длинные волосы, пронзительно синий взгляд, суровое бледное лицо с легкими намеками на возраст — передо мной стоял «древний император», правая рука Председателя и мой прежний учитель — Шин Орейн!

Я вздрогнула. Этот цвинн всегда вызывал во мне глубокий трепет. Сильнее я, наверное, боялась только самого Председателя, но он хотя бы вообще меня не знал. Этот же мужчина провел рядом со мной несколько лет и, думаю, знал обо мне все!

Доктор Питт мгновенно весь подобрался и сделал трепетный поклон. Его помощники-люди тоже неуклюже склонили головы, и стало очевидно, что Шина Орейна боялась не только я.

Но если он здесь главный, значит… нас действительно похитил Цвинн?

Однако в составе команды иширцы — наши кровные враги! Ничего не понимаю!

Шин Орейн оглядел меня неожиданно насмешливо.

— Полутрансформация, Маруффа? В любовные игры заигралась?

Отчего-то краска начала заливать мое лицо. Наверное, все вокруг думают, что я сменила тело с мужского на женское исключительно ради постельных утех. Но я не стала никого разубеждать. Оправдания сделают меня еще более жалкой и слабой.

— Орг, — Шин обратился к доктору, — что она знает?

— Еще ничего, — тот склонил голову и замер.

— Ладно, — проговорил Шин снова и… взмахом руки спровоцировал мощное ментальное давление на мой разум.

Окружающее все померкло, а я резко оказалась в глубокой внутренней проекции, созданной генералом внутри меня. Даром вот так проникать в ментальное поле живого существа обладали только очень сильные эмпаты. Я таким эмпатом не была.

Шин выступил из тьмы в кружок света, в котором стояла я.

— Ну здравствуй, Маруффа! — проговорил он, и тон его чуточку изменился. Мне показалось, что он даже стал мягче, но это могло оказаться совершенно неверным впечатлением, потому что мягкость была тем качеством, которое никак не ассоциировалось с личностью Шина Орейна. — Удивлена?

Я настороженно кивнула.

— Что ж, — продолжил генерал, — надеюсь на твое благоразумие в ЭТОТ раз!

Мне не нужно было быть телепатом, чтобы понять его намек. Он все обо мне знал! И о Максе тоже! Он знал о наших отношениях и, возможно, о том, что он мой «идеальный» партнер… Мне стало страшно при мысли, что за мной была гораздо более тотальная слежка, чем я думала, и я мгновенно вспомнила о так называемом докторе Питте: одно его присутствие в Академии доказывало, что Шин Орейн внедрил свою власть в Ишир гораздо глубже, чем это можно было бы представить…

— Итак, вопрос первый: кто убил Азота? — голос Шина прозвучал спокойно и даже расслабленно.

Я вздрогнула. Скрывать сейчас что-либо не имело смысла. Я, конечно, могла бы заупрямиться, но стоило бы ему на меня надавить, я не утаила бы совершенно ничего… А соврать в ментальной проекции невозможно! Наверное, именно поэтому он ее и создал…

— Я точно не знаю, но это был цвинн… — ответила я, продолжая смотреть бывшему наставнику в глаза. Я не хотела выглядеть сейчас слабой, даже если он меня прижал к стенке.

— Как это произошло?

Я рассказала все без утайки, но видела по глазам Шина, что почти всё он и так знает.

— Что ты скажешь о своем объекте — Максе Беллене? — вдруг прозвучал провокационный вопрос, и я жутко напряглась. Я не хотела бы втягивать Макса ни в какую войну, хотя его уже втянули туда с того момента, как вживили нанороботы…

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Стоп! Тут до меня дошла абсурдность произошедшей цепочки событий. Цвинн послал меня найти иширцев, которым внедрили нанароботы. Моя родина желала получить эти технологии себе. Но… ведь Макса одарили этими самыми технологиями с подачи доктора Питта — он сам мне об этом рассказывал — однако доктор Питт — это не иширец вовсе, а прямой внедренец из окружения Шина Орейна!

Вывод напрашивался только один: «древний император» работал вовсе не на Цвинн!

Шин Орейн, внимательно наблюдавший за моим лицом, хмыкнул.

— Похоже, ты наконец-то начинаешь мыслить шире, Мара!

— От чьего имени вы действуете? — глухо проговорила я, ощущая себя зависшей посреди миров.

— О, это сложный вопрос, но… — Шин сделал ко мне пару шагов и остановился буквально в полуметре от меня, — но будет лучше, если ты просто включишь свои мозги. А я знаю, что они у тебя есть, Мара!

Он похвалил меня? И вообще, раньше Шин Орейн никогда не разговаривал со мной так просто, как будто мы с ним близки. Мне всегда казалось, что он меня недолюбливал.

— Ты не устала быть марионеткой Цвинна, Мара? — вдруг спросил мужчина, и в голосе его незаметно проскользнула толика горечи. — Ты до сих пор думаешь, что Цвинн достоин славы и верности?

Нет, я действительно уже так не думала. Я давно начала сомневаться в том, что моя родина была непогрешима. Цвинн называл иширцев тупоголовым скотом, а я увидели среди них много отличных людей. Цвинн считал семейные ценности досадной помехой, а я обнаружила, что настоящая крепкая семья — это великое счастье для любого мыслящего существа…

— Ты просто не знаешь того, что на самом деле делает Цвинн за вашими спинами, — Шин продолжал рассказывать, неотрывно глядя мне в глаза. — Тысячи агентов — таких, как ты — просто отправляются на бойню, как пушечное мясо. Если бы тебя раскрыли, никто б даже не пошевельнулся, чтобы разрешить тебе покинуть Ишир! А твой «объект»… В документах Макс Беллен УЖЕ зарегистрирован, как объект для лабораторных исследований, а это, сама понимаешь, означает только одно: его разрезали бы по кусочкам, как обычную подопытную крысу…

Я «ахнула» от ужаса — не сдержалась, а генерал усмехнулся.

— Ты же знаешь, что здесь я не смогу соврать, так что суди сама о том, насколько весомы мои слова…

Мне сильно подурнело, накатила тошнота, но я собралась и спросила слабым голосом.

— Но ведь вы тоже нас похитили, мастер… — я непроизвольно назвала его так, как называла во время обучения на Цвинне. — Чего вы этим добиваетесь?

Он внимательно наблюдал за моим лицом, а потом очень серьезно произнес:

— Я добиваюсь того, чтобы ко мне присоединилось, причем добровольно, как можно большее число воинов, готовых бороться за обретение нового мира…

— То есть? — уточнила я.

— Новая армия, Мара! Новая цивилизация! — его голос вдруг приобрел мощь и силу, как будто он действительно был могучим императором. — Цивилизация, которая искоренит изжившие себя порядки… на некоторых планетах!

И я поняла его: он говорил о захвате Цвинна, Ишира и, возможно, других миров. Мне стало жутко.

— Но чем это отличается от того, например, что однажды совершили ракхарцы с нашей планетой? Любая война — это миллионы погибших, море крови, ужас и боль…

Шин иронично поднял бровь.

— И это говорит мне шпион-лаг, которого я лично тренировал для убийства иширцев на их планете?

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Мне почему-то вдруг стало стыдно. Да, я даже сама не осознавала, насколько изменилась. Ишир изменил меня. Макс изменил меня. Любовь изменила…

— Мара, выбор у тебя небольшой: или ты со своим любовником присоединяешься ко мне, или я возвращаю тебя на Цвинн… вместе с ним. Тебе, возможно, даже премию дадут за доставленный объект, но вот ему точно не поздоровится! По-моему, это справедливый ультиматум. Хочешь продолжать борьбу за идеалы Цвинна — пожалуйста, я даже посодействую! А если твои промытые мозги уже все-таки стали на место, то советую примкнуть к тем, кто действительно способен что-то изменить! Третьего не дано: выйти из игры у тебя в любом случае не выйдет!