Пять лет спустя (СИ) - Богдашов Сергей Александрович

— Звучит обнадёживающе, — покатал я в голове незнакомое название кафедры, — Было бы неплохо группу учёных подключить к нашим исследованиям. Можете пообещать им для начала бюджет в сто тысяч рублей, если они возьмутся найти для нас подходящие материалы и технологии.

— Какие оклады специалистам обещать, если такие вдруг найдутся и меня устроят?

— Для начала, раза в два выше, чем у них сейчас. Ну, и само собой, жильё здесь в Бережково, мы им предоставим бесплатно.

Эта оговорка вовсе не случайна. Проживание в столице стоит изрядных денег и запросто съедает половину зарплаты.

Кто-то может и хмыкнет по поводу переезда из столицы в небольшой провинциальный городок. Но тут дело вкуса. Продукты у нас в магазинах намного лучше и раза в полтора — два дешевле. Выбор чаёв, сортов кофе, кондитерских изделий Камышинской фабрики и тропических фруктов, доставленных из Окинавы, такой, что столице и не снилось. Опять же тишина, чистый воздух и собственный дом, где есть все удобства и приличный участок земли.

Кстати, таких домов уже не так много осталось. Надо будет дать команду, чтобы начинали застраивать следующий участок, давно уже размеченный под строительство. Все коммуникации там заведены, так что строители быстро справятся.

Строить мы теперь умеем фантастическими темпами. Мой главный строитель организовал четыре специализированные бригады, каждая из которых снабжена своей специфической техникой и оборудованием. Одни заливают фундаменты, другие возводят стены, в основном используя заливной пенобетон, третьи проводят плиточные работы и украшательство лестниц и фасадов различной керамикой и прочими облицовочными материалами, а четвёртые ставят крыши, окна и двери.

На всё про всё у них девять видов типовых опалубок и ещё три универсальных набора.

Строим кластерами. Как только готов архитектурный план будущего небольшого посёлка, туда заходит техника. Участок выравнивают, заводят коммуникации, а потом отсыпают бутовым камнем и щебнем дороги. После окончания стройки, когда посёлок покинет тяжёлая строительная техника, дороги ещё раз выровняют и отсыплют уже отсевом, а потом закатают в асфальт.

Специализированные бригады работают по чёткому графику. Фундаменты посёлка на шестьдесят строений заливают за неделю. Ещё две недели уходит на отливку пенобетоном стен и межэтажных перекрытий. Основное время тратиться на монтаж опалубки. Но обычно её устанавливают днём, а ночью уже заливают из установок, смонтированных на грузовиках. Один грамотный инженер контролирует два — три десятка рабочих, выверяя уровни, а также закладку труб и проводки. В бригаде пенобетонной заливки пять инженеров и почти сотня работяг. В их распоряжении четыре установки по производству пенобетона, способные закачивать пенобетонную смесь по десять кубометров в час.

Десять кубометров в час — это много. Если представить себе периметр дома в виде развёрнутой стены, метра в три высотой и в полметра толщиной, то у дома двенадцать на двенадцать метров она составит сорок восемь метров. Двадцать четыре куба пенобетона. Для бригады пенобетонщиков — это два с половиной часа работы. На самом деле — гораздо меньше. Не стоит забывать про дверные и оконные проёмы, которые идут в минус к объёму.

Признаюсь, когда я первый раз это увидел, а потом осмотрел те стены, которые были залиты позавчера, то прилично офигел.

Оказывается, если разбить процесс строительства на отдельные операции, то весь пафос строителей, а заодно, и дороговизна их работ, становятся величиной не сильно значимой. Нет там чудес и особых знаний и навыков. Тупо нужно иметь десятка полтора взрослых мужиков, половина из которых уже сталкивалась со строительством по нашему принципу. А дальше, поставленный над ними инженер всё им расскажет, а заодно и проконтролирует выполнение работ.

Если это выразить во вполне вменяемой калькуляции, то все будут довольны, и строители, и заказчики.

Мне это надо? Или это очередная домашняя задача для Алёны?

Впрочем, меня опять не туда унесло.

Вряд ли кому интересно, что на самом деле себестоимость дома двенадцать на двенадцать в Бережково примерно такая же, как стоимость новостройки далеко не в центре столицы, где тебе предложат жильё в восемнадцать — двадцать квадратных метров.

Понятное дело, что если думать головой, то качество жизни оба этих решения предполагают очень разные.

Но это всё величина переменная, и вряд ли её можно оценить по достоинству.

Частные дома у нас лидируют. Есть и пятиэтажки, но их мало. Пожалуй, десятка два наберётся.

Если перевести это в цены за квадратный метр, то у столичного жилья вообще нет шансов. Один к четырём, а то и к восьми. Примерно такой существует коэффициент разброса по ценам у нас, и в столице за один квадратный метр.

Сейчас строителей добавилось. К каждой бригаде приданы молодые парни из Маньчжурии и Японии. Пока их не так много. Всего по два с половиной десятка из каждой страны. Есть надежда, что через полгода — год я получу хотя бы по десятку будущих бригадиров, а то пока мне очень не нравится, как строят дома в этих странах, особенно в Маньчжурии. Хотя и Япония какими-то изысками не блещет. Стоит выехать из города и на их домики в деревнях без слёз смотреть невозможно. Бумага и палки.

Проблема жилья — штука архиважная. Пожалуй, её можно отнести к одному из тех краеугольных камней, на которых зиждется основа крепкого и здорового государства.

Еда, здоровье, жильё и мирное небо над головой.

Дай это население и оно уже будет не выживать, а жить.

С продуктами у меня всё вроде бы нормализовалось. Торговля и транспорт восполняют недостаток продуктов питания в очень приличных объёмах. По крайней мере пшеничная мука перестала быть в Японии показателем роскоши и богатой жизни, а с Курил и Сахалина им везут столько рыбы и морепродуктов, что уже японские рыбаки начали жаловаться на падение цен.

Неплохо помогает Корея. Похоже они готовы последний рис отдать, лишь бы им увеличили поставки качественной маньчжурской стали.

Если выстрелят государственные программы оздоровления наций, а причин для их провала я пока не вижу, то у обеих Императриц появится ещё одна точка опоры.

И тогда самое время будет заняться жилищной программой.

По мелочам она уже идёт. С того же Сахалина в Японию везут сталь и лес уже во вполне приличных объёмах. По крайней мере Сахалин у меня уже давно перестал быть убыточным и добрая половина доходов от него как раз получается в результате торговли с Японией.

Да и японцы с Россией предпочитают торговать через Сахалин, а то и через Курилы.

Никакого секрета здесь нет. Элементарный расчёт. Купцу проще мне заплатить десять процентов пошлины, чем двадцать таможне Владивостока.

Да, эти деньги попахивают... Но оттого и идут все таможенные сборы на развитие островов.

На них Сахалин строит дороги, причалы, электростанции, а также школы и детские сады.

Раз в три месяца моя газета "Сахалинская правда" публикует таблицу на первой странице. Там в одной колонке обозначен приход таможенных платежей, а во второй — на что они израсходованы.

Думаете, смешно и наивно? Как бы не так. После первого же отчёта местные жители нам столько интересного в письмах рассказали, что мне пришлось заказывать дирижабль для отряда егерей. Почти два месяца им потребовалось, чтобы отловить всех контрабандистов, указанных в письмах, и взыскать с них положенные отчисления и штрафы.

Кстати, отряд егерей до сих пор на Сахалине. Как-то так вышло, что работы у них не убавляется.

Сахалинцы, убедившись, что деньги действительно идут на улучшение их жизни, настоящую травлю устроили тем, кто пытается мимо моих мытарей просочиться. А если учесть, что тем деятелям, кто попался повторно, штраф уже не грозит, о чём они были в первый раз предупреждены, то ранее необитаемые Курильские острова начинают постепенно становиться очень даже обитаемыми. Скажу больше, островов на всех уже не хватает.