Человеческий фактор - Юрий Мухин

Таким образом, осуществление этого стратегического замысла стало полностью определяться осуществимостью оперативного — найдется ли у Красной Армии полководец, который предложит план быстрого прорыва обороны немцев в Белоруссии? Поскольку в случае замедления прорыва немцы успели бы перебросить в Польшу и Белоруссию войска с юга.

Такой план предложили Жуков и Василевский, и Сталин с ними согласился. Но Рокоссовский, командовавший фронтом, которому и надо было осуществить этот прорыв, предложил свой план, к тому же бросавший вызов военным канонам. Сталин заколебался. Жуков и Василевский выступили против плана Рокоссовского. Наступил момент, перед которым все трагедии Шекспира выглядят водевилями.

Если Сталин ошибется, то тогда в летней кампании 1944 г. сотни тысяч советских солдат и офицеров погибнут зря; если примет правильное решение, то у немцев наступит агония. Сталин медлил. Он дважды отправлял Рокоссовского в соседнюю комнату подумать и отказаться от своего плана. Но Рокоссовский стоял на своем. И Сталин принял его план, несмотря на то, что он «противоречил» военной науке, несмотря на то, что против выступал Генштаб и Жуков. Это мало кто понимает, но это и есть подвиг — то, на что решаются очень немногие. Реализация плана Рокоссовского показала, что это действительно план победы. В ходе операции опробовался и план Жукова с Генштабом. Опыт подтвердил — их план вел к поражению.

А теперь оцените Рокоссовского. Один против всех! Против авторитетов, против начальников. А стоило ему согласиться — и никакой ответственности, что бы ни произошло. Победили — подставляй командующий фронтом грудь под награды. Потерпели поражение — а при чем тут Рокоссовский? Это же ведь не его план. Представьте, а если бы мы потерпели поражение не прорвав оборону или прорвав ее слишком поздно? Ведь сколько смертей легло бы на совесть автора плана — Рокоссовского. Я уже не говорю о внешнем позоре — ведь Жуков бил бы себя в грудь и кричал: «Не послушали меня, великого полководца!» Уж точно не молчал бы.

Герой демократии

Вот подвиг Сталина и Рокоссовского мне понятен, и я хотел бы его повторить, хотя спаси Господь Россию от такой необходимости. А какие из жуковских подвигов повторять — я не знаю. Тем более, что в описании его апологетов они похожи на анекдоты.

Вот его шофер А. Н. Бучин рассказывает Н. Н. Яковлеву (вместо военного училища поступившему в 1944 г. в МГИМО и ставшему там профессором истории), как Жуков опробовал построенный для него специальный поезд вылазкой в «двадцатых числах декабря» 1942 г. на Юго-Западный фронт, где заканчивалась Среднедонская операция (16—30 декабря), одна из операций Сталинградской битвы.

«Машины сгрузили, и на безотказном „хорьхе“ мы колесили несколько дней по зимним степным дорогам, где заблудиться ничего не стоило. Несколько раз находили верную дорогу только благодаря сказочной способности Г. К. Жукова ориентироваться…

Какая-то мутная была поездка. По опустевшим дорогам, фронт ушел вперед, подолгу разыскивали нужные штабы и части. Снег милосердно покрыл шрамы войны, но не везде. Стояли сильные морозы, и трупы убитых и замерших красноармейцев и вражеских солдат иногда застывали в жутких позах».

Обычно Бучин упоминает командующих, к которым Жуков заезжал в других поездках, а здесь ни малейшей информации даже о том, встречался ли Жуков хотя бы с командующим фронтом Н. Ф. Ватутиным. На дорогах видели колонны пленных итальянцев и трупы. Это все о войне. Зато:

«Предельно усталые мы возвращались в поезд, так и простоявший на станции Анна. В вагоне посапывал самовар. Отогревались, гоняя чай до седьмого пота. Приятное занятие прервало приглашение в салон-вагон. За столом Георгий Константинович и Лида Захарова. „Вот что, Александр Николаевич! — серьезно сказал он. — Вы, говорят, поете. Спой!“

В эту поездку Бедов, по просьбе Жукова, нашел разбитного паренька учить генерала армии играть на баяне. Я немного пел, подражая Лещенко. Напел, кажется, „У самовара я и моя Маша“. Жуков одобрил: „Хорошо поешь!“ Лида похлопала в маленькие ладошки, и с тем был отпущен отдыхать.

На станции Анна единственный раз за всю войну Георгий Константинович распорядился делить „трофеи“. При разгроме итальянской армии где-то на складе захватили бочку рома и привезли к нашему поезду».

Итак, 2—3 дня Жуков в теплом «хорьхе» пытался догнать далеко ушедший фронт, затем вернулся в теплый вагон, попил с любовницей чайку с ромом, поучился играть на баяне, заставил шофера усладить слух любовницы песней и уехал в Москву, где его ждал орден Суворова I степени № 1 за разгром немецких войск под Сталинградом. Как много мужчин в СССР не смогли бы повторить этот подвиг? Думаю, что их не перепугала бы необходимость переспать с любовницей. Справились бы. Но вы посмотрите в какой восторг привел Н. Н. Яковлева этот пикник полководца.

«Я никогда не встречал в литературе упоминаний о поездке Г. К. Жукова в районе Среднего Дона в конце 1942 г. Рассказанное вами объясняет потрясающие успехи наших войск в те дни — разгром 8-й итальянской армии».

Помилуй Бог — да она уже была разгромлена и пленена к тому времени — пленных ведь уже в тыл гнали! Не Жуков ее разбил, а те советские солдаты, замерзшие трупы которых Жуков обозревал вдоль дорог, те, которым не то что медалей, а даже трофейного рома не досталось.

Кстати, А. Н. Бучин пишет, что грудь у любовницы Жукова — Лиды Захаровой — была маленькой. Может быть поэтому на ее груди уместилось всего лишь 10 советских и иностранных (!) боевых наград. Так как за всю войну Бучин не отмечает, что кто-либо из многочисленной обслуги Жукова (охрана, адъютанты, ординарцы, повара, шоферы и т. д.) был хотя бы ранен, то лейтенант медицинской службы Л. Захарова, видимо, получала свои награды исключительно за бесстрашие в сексе.

Л. Захарова

А самого Бучина сослуживцы, издеваясь (он этого и сегодня не понимает), называли «генералом Эйзенхауэром», так как у шофера Жукова количество орденских планок было сравнимо с орденскими планками главнокомандующего армией США. Причем, в своей лакейской наглости Бучин был еще и переборчив. Когда у него в 1943 г. при очередном посещении фронта забарахлила машина под Жуковым и тот «наказал» его медалью «За отвагу», Бучин в своих воспоминаниях фыркнул: «Я рассчитывал хотя бы на орден Великой Отечественной». Как видите — каков пан, таковы и холопы.

Или вот такой подвиг. Тот же историк Н. Н. Яковлев, написавший, кстати, книгу о Г. К. Жукове, восторгается:

…Смотрите: в Московской стратегической оборонительной операции (30.09—05.12.1941) мы потеряли (безвозвратные потери — убитые, в плену) 514 338 человек, контрнаступление под Москвой (06.12.1941 — 07.01.1942) — 139 586 человек, Ржевско-Вяземская стратегическая наступательная операция (08.01.1942 — 20.04.1942) — 272 320 человек. Там, где Г. К. Жуков с начала до конца и без вмешательства свыше планировал и вел сражение — контрнаступление под Москвой, — потери значительно уступали оборонительному периоду.

А при отступлении ему кто мешал командовать? Он ведь в обороне и приказы Сталина отменял, если вы помните по воспоминаниям Рокоссовского.

Зимой 41—42 гг. на советско-германском фронте действовало с нашей стороны более 50-ти армий, из которых 10 — у Жукова. Потери, о которых вспоминают сами немцы, они понесли от Тимошенко — под Ростовом и Ельцом. Но, допустим, каждая наша армия уничтожала немцев пропорционально, и войска под командованием Жукова нанесли немцам пятую часть потерь от всех их потерь на нашем фронте за этот период.

Тогда (по оперативным сводкам из дневника Гальдера): обороняясь и безвозвратно потеряв 514 тыс. советских солдат, Жуков нанес немцам безвозвратные потери около 10 тыс. человек; наступая с декабря по январь и потеряв 140 тыс. человек, нанес немцам потери в 7 тыс.; наступая с января по апрель и потеряв 272 тыс. человек, нанес немцам потерь в 15 тыс. человек. Отступая и убив одного немца, войска Жукова потеряли убитыми и пленными 51 советского воина, а наступая — 20 и 18 человек соответственно. Это подвиг полководца?

Среди патриотов распространяется идея о том, что полководческий талант Жукова настолько велик, что его вынуждены-де уважать даже демократы. Ничего подобного, именно демократы, от Хрущева до Ельцина, его «полководческие подвиги» и раздувают.

Я писал, что в марте 1941 г. Жуков представил правительству план стратегического развертывания Красной Армии, по которому главный удар немцев ожидался на Украине. По плану Жукова войска были так сосредоточены у границ, что это повлекло гибель Западного фронта и тяжелейшие потери 1941 года. Из-за большой секретности этот план не был доверен машинистке и его лично от руки написал генерал-майор Василевский. Люди, которые готовят документ для подписи начальнику, называются «исполнителями» и их никогда не вспоминают в связи с документом.