Красный тряпочник (СИ) - Афонин Владислав

«Большой брат» (пророк, вождь) должен выдать набор опций, как в реальности нужно действовать, чтобы спастись от напасти. Объект добровольно становится рабом. Теперь он полагает, что свобода — это плохо, ибо в состоянии свободы он не знает, что делать, так как не понимает, что происходит. Свобода не даровала объекту средство от напасти ранее, а следовательно, бесполезна. Объект соглашается следовать правилам секты, так как в ней он чувствует себя всегда безопаснее, а «большой брат» (пророк, вождь) позаботится о нуждах и потребностях каждого. Напасть и её последствия больше не беспокоят объект.

Секта полностью захватывает власть. Внимание на теме «напасти» либо акцентируется всё меньше и меньше и постепенно затухает, либо продолжает эксплуатироваться для нагнетания обстановки и удержания рычагов правления в руках секты. Социум находится под тотальным контролем, мир погружается в тёмные времена…

«Интересно, это он про действующую систему писал или про ту, которую собирался выстраивать?» — усмехался Ярослав.

Второй записью оказался ответ из Atommail на письмо одного из последователей:

Доброго дня, дорогой Лейба! Прости, что очень долго не отзывался: не было свободной минуты совершенно.

Ты задал вопрос, который касается абсолютно всей текущей метафизики. Ответ на него занял бы несколько десятков томов, написанных самым мелким шрифтом. Подробно я уже всё расписывал в одном из своих первых эссе «Базовый элемент», когда начал изучать историю не по официальным источникам и стал включать немного критического мышления. Наши враги испоганили сами термины «критическое мышление», «критический анализ», «критический разбор», которые теперь автоматически ассоциируются у обывателя с глупостями и преступлениями всевозможных крипто-, лже- и псевдокоммунистов. Но всегда надо мыслить шире, несмотря на укоренившиеся штампы и клише.

Я всё-таки рекомендую тебе прочитать, если ты ещё этого не сделал, или перечитать «Базовый элемент», ведь это всё-таки суть, основа, на которой должно строиться восприятие любого борца. Тем более борцу, состоящему в нашем революционном движении. Там нет специализированного понятийного аппарата, это текст для самой широкой аудитории.

Итак, начнём. Идёт самая кровавая бойня двадцатого века, развязанная двумя угнетательскими тираниями, — Вторая мировая война. Перед войной и во время неё лучшие умы homo sapiens постепенно начинают осознавать, что маленькие, невидимые глазу частицы могут высвобождать и множить энергию колоссальной мощности. Если создать оружие на основе этих частиц, то можно не просто закончить войну, но и навсегда повергнуть любого противника в небытие и стать властелином мира. Данная частица зовётся атомом. США, Британская империя, Советский Союз и Третий рейх начинают свои атомные проекты. Каждый проект военный, и его конечная цель — создание атомной бомбы.

Америка, мировой символ пошлой буржуазии, в своих «лучших» традициях продолжает высасывать яркие умы планеты, как пылесос. В конце концов, самые талантливые учёные собираются в одном месте, чтобы разработать и применить машину судного дня. Проект называется Манхэттенским, и американцы преуспевают в нём намного быстрее немцев или русских. Однако что-то происходит не так, сроки сдачи первой атомной бомбы постоянно отодвигаются. Открыт второй фронт в Европе, в Океании продолжается нелёгкая борьба с милитаристской Японской империей. Согласно прогнозам американских аналитиков, Германия падёт, но японцы будут сопротивляться ещё достаточно долго. «Достаточно долго» означает новые безвозвратные потери с обеих сторон, возрастающие затраты материальных и нематериальных средств.

По некоторым отрывочным сведениям можно узнать, что в качестве устрашения как японского императора, так и Сталина, которому союзники заслуженно не доверяли из-за прошлых «шалостей», США планировали сброс атомных бомб на два крупных военно-промышленных центра Японской империи. Это должно было произвести фурор на весь мир, заставить Японию капитулировать, а Советский союз — отказаться от своих экспансионистских планов на запад. Но машины судного дня не сработали, не устремились на головы японцев с тяжёлых бомбардировщиков. Их просто физически не существовало в тот момент.

Германия капитулировала, сдавленная с двух сторон, однако битва на Тихом океане продолжилась, и Америка смогла сломить Японию лишь к 1947 году. США распылили имеющиеся у них ресурсы на продолжающуюся войну, чем не преминул воспользоваться Сталин. Внезапно он заключил сепаратный союз с Японией. Перегруппировавшись и собравшись с силами, СССР пересёк линию соприкосновения с бывшими союзниками и начал наступление на запад. Черчилль спешно корректирует операцию «Немыслимое», пока столь нужные в Европе войска США увязли в Японии. После долгих и затяжных сражений ввиду численного превосходства Красной армии англо-американские войска эвакуируются в Великобританию в ходе Второй Дюнкеркской операции. СССР достигает Атлантического океана, через некоторое время — Гибралтара и устанавливает практически по всей Европе коммунистические режимы, лояльные Кремлю. Исключениями стали Швеция и Норвегия, где Советский Союз не сумел бы нормально высадиться из-за недостаточной мощи Балтийского и Северного флотов, Финляндия, в которую после двух неудачных попыток СССР не отважился соваться, Швейцария, Лихтенштейн и непосредственно Великобритания. Исландия и Гренландия попали под аннексию и превратились в англо-американские совладения.

Новая война или вероломное продолжение Второй мировой в Европе продлилось недолго: англосаксы и советы вскоре заключили мирный договор. Ресурсы обеих сторон за восемь лет непрерывного интенсивного противостояния критически истощились. Черчилль выигрывает выборы у своего оппонента К. Эттли и произносит знаменитую Фултонскую речь. Горячая фаза логично перешла в холодную.

Сталин учёл неудачный опыт в Испании, когда «свои» массовые репрессии, перенесённые на чужую территорию, вызвали жёсткую реакцию со стороны локальной оппозиции и привели к крушению левого режима. В новых сателлитах Советского Союза с появившимися аббревиатурами «-НР» или «-ССР» стала проводиться политика некоего «облегчённого» социализма. После смерти тирана она стала ещё мягче, чтобы местные народы сильно не ощущали давление Москвы, хотя самых недовольных в конце сороковых — начале пятидесятых всё-таки успели подчистить. Однако надо признать, что с данными европейцами в этом плане обращались на порядок человечнее, нежели с народами России, Восточной Европы и побеждёнными немцами.

Невозможно целыми нациями и странами было сбежать за океан. Многие гении своих народов остались среди масс ошеломлённых соотечественников. Кнутом и пряником СССР высосал многих из них на «большую землю», то есть к себе. Это позволило гигантской империи опять разрастись экстенсивно и быстро восстановить разрушенное войной народное хозяйство. Бурный взрыв научно-технического прогресса вследствие подобной политики сформировал концепцию современного образа жизни. Аэромобили, монструозных размеров дома, роботы, имланты, кибернетические протезы, визоры, электрооружие, космические корабли, сверхзвуковые гражданские рейсы, полёты на Венеру, технологии распознавания личности и многое, многое другое, созданное слишком рано и не свойственное нашему времени — всё это уходит корнями в итоги первых послевоенных лет. Хотя поколение моих родителей помнит, что здания строились в нормальную высоту, машины не умели летать, а вместо сопл они использовали обыкновенные колёса, ездили исключительно по земле и назывались автомобилями. Появись атомное оружие у американцев в 1945 году, а не позже — кто б знал, как завернулся бы ход человеческой истории?

Но, несмотря на фактическое расширение Советского Союза до Атлантики, экономика страны всё равно стала сначала стагнировать, а затем — схлопываться. Один из членов Политбюро в типичном советском двоемыслии произнёс в те годы известный афоризм: «Коммунизм мы построили, но он невозможен». Чтобы выйти из тупика, руководители государства решаются на изменения и дают Косыгину полный карт-бланш. В шестидесятые А.Н. Косыгин проводит политику децентрализации, вводит отдельные рыночные механизмы. В семидесятые академик В.М. Глушков, несмотря на травлю, разрабатывает и внедряет всесоюзную автоматизированную систему управления. Зависимость от «ручного» труда бюрократии значительно спадает, государственное управление становится проще, легче и быстрее, ибо за человека работает ЭВМ, оздоровляются процессы на всех уровнях принятия решений. Вкалывают роботы, а не человек. Наконец, в восьмидесятые Ю.В. Андропов де-факто провозглашает постепенный, но полный переход к рынку. Вывески «Ленин», «СССР», «КПСС», «КГБ», «Комсомол» и т. д. остаются, однако внутренняя суть претерпевает тотальные изменения. Всё это происходит на фоне того, как Америка, наполненная советской агентурой, сама становится более коммунистической, нежели мы!