Вертоград старчества. Оптинский патерик на фоне истории обители - Монах Лазарь (Афанасьев)

24 июня 1865 года он в последний раз побывал в скиту, в праздник Рождества Предтечи присутствовал на литургии. А 7 июля слег в постель. «Что делать? — печально пошутил он. — Хоть жаль, а надо батьку на погост нести». При сильных страданиях он не давал себе покоя, принимая желающих проститься с ним и получить напутствие. Умирающий каждому говорил что-нибудь и всех оделял образками. Отец Антоний был мирен духом и даже сказал однажды, что ждет исхода своего как праздника. Дня за два велел положить на столик у постели свечи, ладан и кадильницу для отпевания своего. В день кончины он попросил одеть его в схиму, но этого не могли исполнить и положили одежду эту на него сверху, как бы накрыв его ею. Перед кончиной, во время чтения канона на исход души, явились ему, вероятно, бесы, так как он грозно взглянул в левую сторону и сжал руку в кулак… Затем вид его снова стал мирен, и, больше уже не сказав ни слова, он почил. Это было 7 августа 1865 года. Погребение совершено было 10-го числа. Отец Антоний упокоился рядом с отцом Моисеем, своим духовным отцом и родным братом, в Воздвиженском приделе Казанского собора.

В продолжение нашего некрополя отметим здесь тех оптинских насельников, которые окончили житие свое в течение шестидесятых годов и о которых сохранились сведения, в иных случаях совсем краткие: лишь надпись на могильном памятнике. С таковой мы и начнем: «На месте сем погребено, — гласит надпись на чугунной плите кладбища между Казанским и Введенским храмами, — тело иеросхимонаха Нифонта, скончавшегося 1860 г. мая 12 числа на 46 г. от роду. В обитель сию поступил в 1832 г. из мещанского сословия гор. Крапивны, по имени до пострижения Николай Шелков. В мантию пострижен в 1845, авг. 5; рукоположен во иеродиакона 1848 г. июня 25; в иеромонаха 1850 апр. 29 дня»240. Другая чугунная плита (близ паперти храма преподобной Марии Египетской): «На сем месте покоится тело иеродиакона Серапиона. Скончался 1861 г. янв. 28 дня на 48 г. от рождения. Поступил в О. П. в 1835 г. Из Орловских граждан Стефан Шкретковский»241. Надпись на третьей плите гласит: «Под сим памятником погребено тело с миром почившего монаха Космы, потрудившегося в обители сей в святом послушании 20 лет. Скончался со всеми христианскими напутствиями окт. 26 дня 1862 года. Он родом был из дворян фамилии Сакович»242.

Монах Андрей Свешников (рясофорный) служил по горной части в Сибири, потом на пароходах в Чёрном море. Был холост. Поступил в скит Оптиной пустыни в ноябре 1861 года сорока пяти лет. 24 декабря 1863-го был пострижен в рясофор. В конце 1864-го серьезно заболел и скончался на день памяти святой великомученицы Варвары — 4 декабря 1864 года. Скитской монах Мартин, скончавшийся двадцати двух лет от чахотки 4 августа 1863 года, пострижен был на смертном одре. По благословению старца Амвросия творил Иисусову молитву по четкам даже на церковных службах. Умер в надежде на милосердие Искупителя.

Около шести лет провел в Оптиной пустыни в будущем архимандрит Никодим (Демутье), там был пострижен (1840) и рукоположен в иеродиакона и иеромонаха (1842). В миру его звали Николаем Петровичем Демутье, он был дворянин (родился в 1800 году). На восемнадцатом году жизни по окончании кадетского корпуса стал офицером, но почти сразу бросил все и тайно от всех ушел искать монастырской жизни. До Оптиной был на послушаниях в Одесском Успенском, Площанском, в Сергиевой пустыни под Петербургом (когда там был настоятелем будущий святитель архимандрит Игнатий Брянчанинов). В 1842 году отец Никодим был назначен настоятелем в Мещовский Георгиевский монастырь, который был совершенно разрушен бурей в 1837 году… В 1853 году он стал после игумена Антония, ушедшего на покой в родную свою Оптину, настоятелем Малоярославецкого Николаевского монастыря. В 1862 году архимандрит Никодим вышел на покой, оставшись в своей обители, здесь и скончался 7 марта 1864 года. В житии его сказано, что он при жизни, будучи уже архимандритом, в отношении братии «держал себя не как начальник, а как старший брат; в отношении к архипастырю как послушнейший сын, в отношении к старцам, опытным в духовной жизни, и в особенности к великому старцу отцу Макарию, как покорный и преданный во всем ученик…..Он часто сам

выметал пыль из своей келии… всегда сам для себя ставил самовар, поставлял и убирал чайную посуду и нередко ходил в дубленом полушубке и в лаптях. Среди занятий по управлению монастырем он часто думал об уединенной жизни…»243. На «покое» он весьма много молился, оставляя келию только в воскресные и праздничные дни для слушания церковных служб. Правила свои читал по скитскому чину. То, что он получил в Оптиной пустыни как монах, он сохранил на всю жизнь.

Монах Димитрий поступил в скит в 1853 году. 24 июля 1857 года был пострижен в рясофор. Послушание его было — уход за пчелами на пасеке. Он отличался великим трудолюбием, но в 1862 году, осенью, открылась у него чахотка. Долго он не обращал на нее внимания, не ожидая скорой смерти, потому и не готовился к ней. Но вот 30 января 1864 года привезена была в очередной раз в Оптину чудотворная Калужская икона Божией Матери. Помолившись перед ней, отец Димитрий к ней приложился, и Матерь Божия открыла ему память смертную, он вдруг почувствовал близость своей кончины. Сохраняя полное спокойствие духа, он стал готовиться к исходу, прощаться со всеми… 29 марта того же года он отошел ко Господу.

От чахотки же скончался в скиту в возрасте двадцати одного года и монах Емилиан, поступивший в скит восемнадцати лет. Был хлебником, помощником садовника, прислуживал престарелым инокам. Физически был крепок и во всем воздержан. «Однажды, сидя вместе с ним за вечерней трапезой, скитский иеромонах Платон, жалея постоянно находящегося в трудах послушника, сказал ему: “Емилиан! Что ты так мало ешь? Ешь больше!”. А он, застыдившись от этих слов, и вовсе перестал есть». Когда он лежал в болезни, ему захотелось ухи. Его сосед, брат, отправился к старцу Амвросию и сказал ему об этом. Старец спросил своего келейника: «Что, уха у нас есть?». Тот отвечал: «Есть немного, только на вашу долю». — «Отдайте больному, просит», — «Батюшка, вам-то нечего будет…» — «Отдать!» Конечно, отдали. За три недели до кончины болящий был пострижен в рясофор. Скончался 8 декабря