Архангельские былины и исторические песни, собранные А. Д. Григорьевым. Том 3 - Александр Дмитриевич Григорьев

А черной шатёр рытнобархатной,

И фсё розвеял-розмётал он по чисту полю!»

Говорыл тут стар казак веть Илья Муромец:

145. «Виноват ты, Добрынюш(к)а; голову срублю!»

И тут-то Добрынюшка розжалилсэ:

«Уш ты ой еси, веть мой ты крестовой брат,

Крестовой брат, стар казак да Илья Муромец!

Уш я ездил Добрынюшка я по фсем землям,

150. Я по фсем землям и ездил по фсем странам;

Искал я сибе поединьшшыка,

Поединьшыка искал сибе супротивника, —

Я не мог веть натти сибе поединьшычька,

Поединьшычка натти сибе супротивника.

155. И ехал я Добры(н)юшка по чисту полю —

Я завидял веть ф полюшки черной щатёр

А черной веть да рытнобархатной.

И подъехал я Добрынюшка ко черну шатру;

У шатра лежыт веть бочька з зеленым вином,

160. А на бочьки-то чарочька позолочена,

И на чарочьки потписи потписаны,

И на чарочьки подрези подрезаны:

“Хто не возьмёт этой чары единой рукой,

Хто не выпьёт этой чары и к едину духу, —

165. Тому молоццу веть жывому не быть

И от того же шатра прочь не отъехати!” —

За беду мне-ка пало за великую

И за великую досаду показалосе;

Я соскакивал Добрынюшка со добра коня,

170. Привя(за)л я коня-де г<к> золоту кольцу,

Наливал я эту чярочьку позолочону,

Наливал эту чяру я дополна,

Принимал эту чяру я единой рукой

И выпивал я эту чяру к едину духу

175. (А не мала эта чяра — веть ф полтара ведра!);

Наливал я Добрынюшка и фтору чару,

Принимал я эту чяру единой рукой,

Выпивал я эту чярочьку к едину духу;

Наливал я Добрынюш(к)а и третью чару,

180. Принимал веть чярочьку единой рукой,

Выпивал эту чяру к едину духу.

Очи ясныя у мня тогда смутилисе,

Могучи мои плечя да росходилисе, —

Ростоптал я взял бочьку з зеленым вином,

185. И ростоптал я взял чярочьку позолочону,

И прирвал я весь черной шатёр

И фсё розвеял-розмётал по чисту полю!»

Говорыл-то стар казак веть Илья Муромец:

«Виноват ты, Дунаюшко; голову срублю:

190. Бутто нам молоццам ф поли выезду нет?!.»

Говорыл-то стар казак им таково слово:

«Вы типерице, рибятушка, побратайтесь,

Золотыми крестами вы покрестовайтесь;

И поедём мы фсе, ребятушка, ф стольне-Киев-грат!»

195. Ишше тут-то Дунайко и покрестовалсэ

И с тем же Добрынюшкой Микитичом.

И скакали рибятушка на добрых коней,

Фсе поехали ребята ф стольне Киев-град

Ко тому же ко князю да ко Владимеру.

200. Тут-то княсь — и для их он — пир доспел.

И фсе тут на пиру тут напивалисе,

Ише фсе же на пиру да наедалисе, —

И фсе на пиру стали пьяны-весёлы.

И тут-то Дунаюшко сын Ивановичь

205. И тут-то Дунаюшко росплакалсэ,

Он князю-то Владимеру розжалилсэ:

«Уш ты солнышко, веть княсь да стольнекиевской!

Ты позволь-ко-се мне да слово вымолвить

И не позволь-ко-се меня за слово сказнить!»

210. Говорыл ему княсь веть таковы слова:

«Говоры-ко-се, Дунаюшко, що тибе надобно».

Говорыл тут Дунайко таковы слова:

«Я служил как королю веть ляховинскому,

Я служил веть королю равно двенаццэть лет:

215. Ишше три года служил я веть ф придверьниках,

И три года служил я ф предворотниках,

И три года служил я ф портомойниках,

Ише три года служил я ф приключьниках;

И подарил мне за это король черной шатёр

220. А черной-от шатёр веть рытнобархатной,

И подарил он мне бочьку з зеленым вином,

И подарил он мне чярочьку позолочену,

Подарил он мне ишше дубовой столб

И ф столбу-то колечюшко золочёноё.

225. Как уехал веть я во чисто полё;

И во ту же веть пору и во то время

Как приехал Добрынюшк(а) Микитиц млад:

Ростоптал у мня бочьку з зеленым вином,

Ростоптал у мня чярочьку позолочену,

230. И прырвал он весь веть черной шатёр,

И розмётал он фсё ето по чисту полю!»

Говорил-то веть княсь тут таково слово:

«Виноват ты, Добрынюшка; голову срублю!»

Тут ставал как Добрынюш(к)а на резвы ноги,

235. И говорыл-то Добрынюш(к)а таковы слова:

«Уш ты солнышко, княсь веть стольнекиевской!

Ты позволь-ко-се мне-ка слово вымолвить, —

Не позволь ты миня да за слово сказнить!»

Говорыл-то ему княсь таковы слова:

240. «Говоры-ко-се, Добрынюшка, що тибе надобно»

Говорыл тут Добрынюшка Микитичь млад:

«Уш я ездил Добрынюшка по фсем землям,

Я по фсем землям и ездил я по фсем странам:

Я искал веть сибе фсё поединьшычька,

245. Поединьшычька искал я супротивничька, —

Я не мог веть натти себе поединьшыка,

Поедини(ь)шыка натти себе супротивника.

И ехал я Добрынюш(к)а по чисту полю,

И завидял я ф полюшки черной шатёр

250. А черной я шатёр да рытнобархатной,

И подъехал я Добрынюшка ко черну шатру.

У шатра веть лежит бочька з зеленым вином.

И на бочьки лежит чярочька позолочена,

И на чярочьки потписи потписаны,

255. Ну на чярочьки подрези подрезаны:

“Хто не возьмёт этой чяры единой рукой,

Хто не выпьёт этой чяры к едину духу, —

Тому веть молоццу да жывому не быть,

От того шатра прочь не отъехати!”

260. И за беду мне-ка пало и за великую,

За великую досаду мне показалосе:

Я соскакивал Добрынюш(к)а со добра коня,

Привязал я коня веть к золоту кольцу,

Ишше брал эту чярочьку позолочену,

265. Наливал эту чяру я зелена вина,

Принимал я эту чяру единой рукой, —

Выпивал я эту чярочьку к едину духу;

Наливал я да и фтору чару,

Принимал я веть чяру единой рукой, —

270. Выпивал я эту чяру к едину духу;

Наливал я веть и третью чяру,

Принимал я веть чяру единой рукой, —

Выпивал эту чяру к едину духу