Полет Кондора - Владимир Лещенко

По обочинам возвышался бурьян в человеческий рост, на нейлоновых веревках у домов моталось ветхое тряпье — неведомо как уцелевшие остатки вывешенной когда–то на просушку одежды. Дома, обмытые едкими дождями, бесстыдно выставляли на обозрение серые шлакоблоки и кирпич стен. Иногда казалось, что в окнах возникает какое–то шевеление.

Дома облупленные, грязные, с разбитыми окнами, под которыми грудами в рост человека лежал всякий хлам — ящики, бочки, ржавые куски железа, ломаная мебель, гнилое тряпье. Как будто толпа безумных старьевщиков выкидывала из окон добро, оставленное в брошенных жилищах. Пару раз из подвалов доносились подозрительные звуки.

В таких местах, прикинул Кондор, самая большая опасность — контролеры и крысы с их повелителями. Но техника показывала полное отсутствие мутантов — что успокаивало. Припахивало помойкой — хотя все должно было перегнить уже не один год назад. Их окутывала мрачная, мертвая тишина — как в древнем склепе.

Кондор подал знак остановиться, вглядываясь в пространство на площади. Перевернутый автобус, врезавшийся в перевернутый же грузовик, и серый БТР с эмблемой в виде головы оскалившегося волка и надписью «ОМОН», раздавивший какой–то павильончик.

— Ты ничего не чуешь? — осведомился Кондор, не поворачивая головы.

— Не знаю, — сообщил Игорь, уже привычно сдвигая поближе автомат. И добавил: — Что–то стремно…

— Угу. Того и бойся… — Сталкер все явственнее ощущал на себе чей–то взгляд, непонятный, но давящий. Так бывалый боец ощущает, когда вражеский снайпер, не отводя глаза от окуляра, ловит каждое твое движение.

Он даже прикинул, откуда на него может смотреть неизвестный, — от обычной кирпичной пятиэтажки словно тянуло сквознячком. На фасаде ее когда–то была мозаика, изображавшая уже не понять что — смальта и кафель как будто оплавились, расплылись, стекая вниз.

Кондор обвел взглядом перекресток. Надо же — обе улицы перекрыты. Первую загораживал рухнувший пятиэтажный дом, в центре второй трепетала потоками воздуха «мясорубка», позади которой еще, если он не ошибался и не врал детектор, имелась гравиплешь. Что еще хуже, дальше мерцала зелень «кислотной вдовы» — аномалии редкой в этих краях. И единственный путь пролегал как раз мимо странного, излучавшего опасность дома…

Шли минуты, а Кондор все не мог принять решения. Конечно, это могут быть разыгравшиеся нервы или просто наложившиеся друг на друга поля Зоны, в принципе безопасные, но… Поневоле вспоминались рассказы про разные нехорошие чудеса в таких вот селах и поселках. Вроде целых вполне ларьков с пивом и закуской и даже с продавцами внутри — с вполне живыми на вид, словно бы ларек стоял на улице обычного города. (И про то, что происходило с любопытными, к этим ларькам подходившими, — тоже.) Или про курсирующие по улицам ржавые автобусы, набитые скелетами, со скелетом за рулем. Правда, скелеты вели себя несколько не свойственно приличным костям — ходили по салону и даже говорили по мобильникам…

Позади него еле слышно вздохнул Игорь.

— Давай назад, — скомандовал сталкер. — Что–то у меня это место не вызывает доверия.

Обойдя нехороший квартал, они оказались в местном лесопарке, глубоко врезавшемся в жилые районы брошенного поселка.

Иногда Кондор замечал в густой траве и разросшихся кустарниках то обломки пластика, то остатки скамейки или бетон дорожки, то бутылки от пива. Возможно, те, что пили из них, давно стали прахом, — мельком подумал Кондор. Впрочем, тут же он заметил наглядное свидетельство того, что заниматься философией не время и не место: полоса взрытой земли и кровавое пятно на траве — тут ели кого–то малоразмерного.

— Кабаны погуляли, — озабоченно сообщил Кондор. — Не хотелось бы с ними встретиться.

Игорь с недоумением посмотрел на странный след, словно тут проехала какая–то непонятная машина на одной гусенице — извивающаяся изрытая полоса грунта и мха в язвах дыр.

— Штук пять взрослых и три–четыре подсвинка, — констатировал сталкер. — Они так ходят в местах, где много аномалий, — цепочкой по одному–два, чтобы не влететь.

А Игорь, несколько секунд поизучав глубокие выбоины в грунте от когтей, вполголоса что–то пробормотал, что–то явно нелестное насчет местной фауны. Кондор в этом смысле был вполне с ним согласен, ибо среди вольных бродяг давно шли споры, кого в Зоне больше, собак или кабанов, и кто из них вреднее?

С его точки зрения, что те, что эти — разница как между сортами дерьма.

На всякий случай Кондор приказал Игорю чаще оглядываться по сторонам и сам старался быть предельно внимательным — и убавил скорость движения. Именно поэтому им и удалось избежать нежелательной встречи. Правда, не с кабанами — Зона напомнила путникам нехитрую истину, что самый опасный зверь на ее просторах — человек.

Внезапно, как это всегда бывает, впереди и слева раздались крики и выстрелы, и среди деревьев засвистели пули. Кондор молниеносно опрокинул стоящего перед ним Игоря и быстро потащил в ближайшие кусты, шепча на Ухо: «Не дергайся, дурень! Молчи!»

Притихнув, они лежали около дерева. Пули вокруг засвистели гуще, на них посыпалась срезанная ими хвоя.

— Отползаем!

Они поползли прочь, умоляя Черного Сталкера, чтобы какой–нибудь участник перестрелки не сунулся сюда.

А пальба все нарастала. Видимо, к месту действия подтягивались подкрепления.

За стеной разросшегося кустарника был овражек, куда скатились Кондор и его спутник.

Стрельба закончилась, и Кондор, взяв бинокль, осторожно выглянул через кусты, стараясь не потревожить ни листика.

Картина, его взгляду представшая, была ему не в диковинку.

Несомненные бандиты, числом с полдюжины, в бронежилетах и шлемах, с автоматами наготове, рыскали среди трупов экипированных точно так же людей. Видимо, две шайки выясняли отношения, а может, мародеры разгромили отряд сталкеров — на глаза Кондору попалась пара больших контейнеров для артефактов. Оставив в покое убитых, налетчики принялись обшаривать окраинные дома поселка, и недаром: почти сразу один появился в дверях, волоча чей–то рюкзак. Главарь — высокий мужчина в маске и старом омоновском шлеме — нервно жевал незажженную сигару. Почти рядом с ним стоял молодой человек, снявший маску и жадно вдыхающий свежий воздух. Автомата у него не было — лишь кобура с пистолетом на поясе, черные длинные волосы развевались на ветру. Судя по выражению лица, он был зол — причем особенно это было видно, когда главарь начинал говорить. Он что–то редко отвечал, от чего атаман тоже злился, принимаясь тыкать ладонью в черной перчатке в сторону трупов — возможно, имея в виду, что они понесли потери или подстрелили ценного заложника. (Скажем, того, кто знал тайники или богатые артефактами места — как помнил Кондор, за такими охотятся особенно старательно.)

Наконец старший в банде зло выплюнул сигару на асфальт и злобно растер подошвой. Затем пошел к коренастому бандиту, видимо, отвечавшему за операцию. Выслушав короткий ответ, атаман молниеносно схватил его за воротник и начал трясти. Затем так же резко отпустил бандита и зашагал прочь — прямо на длинноволосого. Тот изрядно оторопел, подвигаясь назад, но старший вдруг резко развернулся и, вырвав пистолет из кобуры, метким выстрелом отправил коренастого на тот свет.

Раскинув руки в разные стороны, тот упал, и на лице его перед кончиной отразилось глубокое недоумение. Молодой налетчик во время выстрела дернулся было, протянул руку к кобуре, но при виде наставленного в лоб ствола тут же вытянул руки по швам. Главарь, тыкая в сторону выбежавших на улицу бандитов дулом своего АПС, зло ухмыльнулся и убрал оружие, преспокойно достав новую сигару. Но это еще был не конец — трое бандитов наклонились над убитым, что–то вопя и потрясая кулаками. Четвертый, напротив, не вопил, но очень спокойно передернул затвор автомата, уставясь прямо на главаря. Дальше события стали разворачиваться как в дрянном боевике. Длинноволосый бандит, который стоял, казалось, ко всему безучастный, внезапно выхватил «форт двенадцатый–эм» и выпалил в главаря. Надо заметить, стрелком он был довольно метким — раз угодил в неприкрытое бронепластинами плечо так, что кровь брызнула фонанчиком, явно оказался перебит сосуд.

Впрочем, это был его последний успех — АПС выплюнул три пули, прошившие левую ногу стрелку. Но и главарю не поздоровилось: четверка бандитов начала палить в него — видимо, поступок длинноволосого сорвал предохранители в их мозгах. Хотя стреляли они почти в упор, но попали всего дважды. Однако оба выстрела оказались смертельными. Первая пуля разворотила броню на груди, прошила ткань комбеза, кожу, пробила ребра и угодила прямо в сердце. Вторая пуля ударила в горло и вышла через затылок.

Но на этом дело не кончилось: яркая полоса прочертила след от гаража и ударила в стену, откуда оставшиеся бандиты вели огонь — судя по силе взрыва, сработал не обычный «бульдог», любимый сталкерами, а РПГ–7 с тандемным зарядом.