Чужие миры - Анастасия Пак

– Значит, миром разошлись, – прохладно заметил Грили и досадливо поморщился.

Шериан едва сдержал легкую насмешливую улыбку. Жаль, но князь, кажется так и не понял, какой угрозы избежал. Тени могли и, если б не чей-то приказ, оставили бы этот город мертвым раз и навсегда.

Но вслух он сказал другое:

– Боюсь, князь, ни я, ни кто-либо другой не остановили бы их. Я упоминал, что раньше встречался с тенями, но они были… другими. Причем не только по Силе, но даже по сущности. Может, это и к лучшему, что все так вышло.

– Может и так, – неохотно согласился князь. – В любом случае я рад, что все закончилось…хотя бы на время. Спасибо, Шериан. Я знаю, что ты мог бы этого не делать.

– Не мог, – ответил он, – это было бы подлостью.

– В самом деле? – приподнял брови Грили. – А мне казалось, что западные земли только на том и основаны, что на грязном колдовстве, интригах, изворотливой подлости и хаосе.

– Хорошие люди есть везде, – серьезно ответил Шериан. – Например, император Краен. – Князь поморщился при упоминании этого имени. – Просто иногда все мы совершаем ошибки, пытаемся сделать как лучше, а в итоге все летит к чертям. Бывает трудно осознать, что именно изменило первоначальную цель. Да я и сам не уверен, как стану действовать в сложной ситуации, смогу ли вовремя становиться. – Он печально улыбнулся, памятуя о силе, стоящей выше его желаний – силе жажды теней.

– Сможешь, – дружелюбно ответил князь, и из его глаз ушла напряженность. – Знаешь, Шериан, я тоже кое-что понял. Не все чужестранцы одинаковы. Тебе я буду рад всегда. А насчет Краена… Ты говоришь так, словно знаком с ним лично и достаточно долго?

– Три года, – негромко произнес он.

– Я слышал, что там происходит, – медленно проговорил Грили, вмиг уловив всю недосказанность. – Ты вернешься туда, Шериан. Не сейчас, еще слишком рано, но ты возвратишься к своему императору, пусть даже для того, чтобы принять его последний вздох. И когда тебе надо будет куда-нибудь уйти, приезжай сюда.

– Благодарю, князь, – поклонился Шериан, чувствуя, как на душе стало необыкновенно легко. – Ваши земли – словно иной уютный мир, и я никогда еще не чувствовал себя настолько дома, как здесь.

"Разве что в Ризморе", – пронеслось в голове.

– Ну вот видишь, Шериан, – улыбнулся князь, – какое сегодня знаменательное событие. В кои-то веки нашли общий язык человек с западных земель и человек с восточных. Это надо отметить.

Грили протянул ему тяжелый золотой кубок, доверху наполненный терпким вином.

– Присоединяйтесь, друзья, – позвал он застывших как истуканы воинов, судорожно пытающихся уложить все сказанное в одну ровную линию.

При словах князя их лица просветлели, дружинники слитно шагнули вперед, и теплая комната сразу же напиталась веселыми мужскими голосами, смехом и чуть хмельным радушием.

Дни и ночи относительного затишья пошли упругим шагом. Жизнь налаживалась, возвращаясь в свой обычный круговорот. Время бежало быстрой струйкой золотистого песка меж пальцев, но если восточные земли обрели покой, то западные все сильнее шатались, словно что-то подрывало их незримые устои, пусть не такие осязаемые, как за морем, но не менее крепкие. То, что должно было стать великой империей, рассыпалось в своем основании, медленно, но неотвратимо. Пусть пока еще это не было заметно, но уже давало крохотные разрушительные трещинки, все более расширяющиеся кверху. Но это сейчас. Никто не знал, что в скором времени они сгладятся и исчезнут, а жизнь станет совсем другой.

Волки тихо рыскали по ночам, вливаясь в обычный ритм опасной жизни. Их глаза уже обрели былую зоркость, пальцы крепко сжимали тонкие отточенные лезвия. Они были такой же неотвратимой частью любого города, как и его нищие кварталы. Все, чего они хотели – это лучшей доли, и добивались ее каждый по-своему. С презрением смотрели они на тех, кто лишь жаловался на судьбу, ничего не предпринимая, чтобы вырваться из бездонной сырой ямы.

Все, во что они верили, это в превосходство ночи над днем. Ее гибкость, ум, вечная молодость и притяжение всегда находили сторонников, готовых служить ей. Не было бы тьмы – рухнул свет, потому что нет добра без зла, есть те, кто не желает этого видеть. Ночь – это взлет, день – всегда падение.

Темная корчма в отличие от многих не понесла никаких убытков. Ее хозяин – слишком упрямый по натуре, не пожелал прикрыть заведение ни на одну ночь, чем мгновенно воспользовалось выползшее из нор местное отребье. Вооружившись до зубов, оно следовало одной нехитрой истине – вместе не так опасно, как поодиночке. Вот и сейчас корчма была битком набита и понемногу стали вспыхивать ссоры, ознаменовавшие собой конец как всеобщего затишья, так и временного перемирия.

Пятеро воинов спокойно наблюдали за ними из своего угла, зная, что после нашествия теней ночь будет казаться не только долгой, но и скучной.

– То ли пойти рыло кому начистить, – зевнул Арий. – Если дело так дальше пойдет, то в нас просто отпадет необходимость. Ну кто бы мог подумать, что все это так повлияет на людей. Мир, спокойствие…

Парочка бродяг за соседним столом, словно услышав его слова, окрысилась друг на друга и схватилась за короткие ножи.

– Ага, – согласился Нель, – полный идеал. Но так подумать, может и впрямь пришла пора податься куда подальше, отыскать запущенный городишко, трижды опоясанный отъявленными головорезами. Как-то поизвелось здесь доброй работы. Этак мы до уличного мордобоя на спор опустимся, да и перед князем неудобно, вроде как зазря свой хлеб едим.

– Не зазря, – возразил Делир, – мы ж спокойствие храним.

– Тоже мне хранитель нашелся, – отозвался Гром. – При нынешних обстоятельствах со всем этим ворьем вполне может справиться городская стража. Так что прав Нель – пора уходить.

Шериан, лениво посматривая на них из-под полуопущенных век, молча воспринимал смутные планы. Покидать город у него пока не было особого желания, да и странным казалось это затишье. Как бы не перед большой бурей.

Высокий человек медленно обернулся к группе магов в разноцветных одеяниях. Двое молодых, но талантливых стихийных Воды тут же уставились на него с восхищением, как подобранные на улице щенки. Зато вот четверо пожилых в серых накидках глядели исподлобья, недовольно поджав губы.

– А это не будет расценено как враждебный жест? – безразлично поинтересовался один из них. – Мы хотим быть уверены в собственной безопасности.

– Ваши жизни для меня ничто, – холодный ответ прозвучал словно пощечина, – с какой стати они должны меня волновать? Вы когда-то по своей воле вступили в наши ряды, вверяя нам свою Силу и жизнь.