Черная тропа - Александр Конторович

Сделав пару неверных шагов, он оступается и, привалившись к стене, замирает. Постояв так пару секунд, опускается на пол. Руки его бессильно повисают, голова наклоняется вниз — все…

Снова крик наверху! Выстрелы!

Магазины в пистолетах сменить! Автомат с пола — подобрать!

Запасные магазины — что, только один? Сойдет!

А теперь — вперед!

Гальченко еще раз окинул взглядом дежурку — все ли в порядке?

Ну, если не считать выбитых стекол и простреленных дверей… Проходя по коридору, он присел около убитого охранника и разжился парочкой магазинов к автомату, в его оружии оставалось менее десятка патронов. Еще одна обойма к пистолету — и хорош… воевать пришлось бы голыми руками. «Если бы дали», — подумал он, спускаясь на улицу.

— Цел? — окликнул его Мольнар.

Инструктор сидел на крыльце, и один из бойцов перевязывал ему ногу.

— Как видишь, старый злодей! А тебя-то как угораздило? Или вдруг помолодел, чтобы врукопашную лезть?

— Да вот… — развел руками тот, — пальнул какой-то изверг…

— Наверх дойдешь? Там вроде все цело — только стекла побили да дверь — как сито…

— Авось да помогут. Надо же и мне эту кухню осмотреть? Вас только допусти до какой-нибудь техники…

— Товарищ майор! — откуда-то из-за угла вывернулась Марина. Вся чумазая, лицо закопченное, комбинезон на плече разорван — в руках автомат.

— Кого я вижу! Тигренка ты моя! Дай-ка я тебя обниму! — Гальченко раскрыл объятия. — И где ж это ты так? Места живого нет!

— Да само как-то вышло… такая стрельба была…

— Кстати! Тебе тут привет передавали!

— Кто?

— Тот самый мужик, которого тут фрицы держали! Говорит, привет тебе — от дяди Саши!

Марина отступила на шаг.

— Товарищ майор… не надо так…

— Я тебе истинную правду говорю! Да пойдем — сама и поговоришь! Только это… дед Миша где?

— В лесу…

— Ах, ты ж, твою мать! Далеко?

— У командира спросить нужно.

— Так… ладно, тогда давай поспешим!

Стрельба стихла. Перестали барабанить пулеметы, и не рвали больше воздух разрывы ручных гранат.

Финиш?

Похоже…

И кто кого?

Наши немцев — или наоборот?

Пододвигаю к себе ящик и кое-как пытаюсь на него опереться. И на что только этот инженер рассчитывал — тут уже ноги, на фиг, не держат совсем! Хотя он-то живой стоял да здоровый. А я эту тушу (нехилую весьма) вынужден удерживать! Почти на весу! Вот же гадский папа — не мог чего попроще изобрести!

Стой тут да матерись…

Впрочем, скоро всему этому конец.

Если победили наши — мне помогут. Не знаю, как, но…

А вот если немцы… По крайней мере будет весело смотреть на их перекошенные от ужаса морды.

Подождем…

Лязгнула входная дверь — пистолет прыгнул мне в руку, словно сам собой. А как-то странно он идет… ногу подворачивает?

Ранен?

Какое-то поскрипывание… словно тащат чего-то?

Что за хрень?

Снова лязг двери — это уже в тамбуре, стало быть, вошел клиент. Какого он там хрена делает?

Блин, да он дверь задраивает! Точно, это же маховики кремальер скрипят!

Опа, мужики, а хреновое дело-то… Раз мой сослуживец стал дверь за собою клинить — стало быть, задница полная пришла. Не переломили фрицев ребята. Фигово… видать на пару помирать станем. Интересно, а грузовичок-то тот на месте стоит?

Хотя, если б он жахнул… я бы услышал.

И даже почуял.

И, когда в дверном проеме появляется… немец, открывшееся ему зрелище на какой-то момент вгоняет его в ступор. Как, впрочем, и меня — я, грешным делом, совсем другого человека ждал.

Он ранен, весь какой-то помятый и ободранный — словно собаки грызли. Но автомат у него в руках, и его ствол сейчас устремляется в мою сторону.

А вот это ты, дядя, фиг угадал!

Спрашивал же меня Иваныч — на кой хрен тебе пистолет, когда в руках три тонны тротила?

А вот на этот самый случай… Немец-то про тротил — ни в зуб ногой! И объяснять ему уже поздно.

Пуля бьет незваного гостя в верхнюю часть груди, и автоматная очередь, вместо того, чтобы перепилить меня пополам, лупит прямо по сидящим у стены фрицам.

Не завидую…

Всем, в том числе — и стрелку.

Ибо вторая пуля валит его на пол, разнося правое плечо. Все мужик, хорош, больше ты тут хамить не станешь…

— Блин! Что за чертовщина?! — Гальченко несколько раз дернул маховик запора. — Не открывается… заклинило, что ли? Дед Миша!

— Ну…

— Рвануть эту дверь можно?

Сапер отошел от бункера и с сомнением его осмотрел. Колупнул острием ножа бетон, постучал костяшками пальцев по входной двери.

— Все рвануть можно… а внутри там что?

— Люди… им сильно прилетит?

— Тамбур там есть?

— А как же!

— Вторая дверь?

— И вторая тоже… черт… ведь и здесь где-то заряды стоят…

— Это в колодцах, что ли? Видел я их. С умом дверь рвануть — не сдетонируют. А вот если вторая дверь открыта… тогда тем, что внутри сидят — не позавидую, — покачал дед головой.

— Там телефон есть!

— И ответить кто-то может?

— Конечно! Наш там мужик — тот, что тебе привет передавал! — повернулся майор к Котенку.

— И хрена ль тогда мы тут заседаем? — поинтересовался Сиротин. — Отчего сразу не позвонили — он бы дверь и открыл.

Гальченко вздохнул и вкратце пересказал ему обстановку.

— «Мертвая рука»? Это кто такое сказанул? — вопросительно поднял бровь сапер.

— Сергеич и сказал… а что?

— Да так… ты вот, злодей старый да опытный — про такое ведаешь?

— Откуда? Это уж твои придумки…

— А он — знает! Непростой, стало быть, мужик… Ладно, хорош тут трындеть, пошли в дежурку, там, поди, и этот телефон тоже есть.

В дежурке мрачный Мольнар, опираясь на наскоро сооруженный костыль, ковылял вдоль пульта и что-то недовольно бурчал себе под нос.

Перепробовав несколько телефонных аппаратов, майор нашел-таки нужный.

Тр-р-р…

Негромкое урчание телефона.

Поднимаю трубку.

— Слушаю…

— Сергеич?

Шведов! Цел!

— А ты кого тут думал застать, тезка?

— Ты какого хрена там заперся? Дверь не можем открыть!

— Я заперся? Да тут ко мне какой-то недобитый фриц ввалился… очумел совсем, даже стрелять стал… пришлось его успокоить. Так что с запертой дверью — это его благодарить надобно. Я-то от пульта отойти не могу… сам знаешь.

— А вторую дверь он тоже закрыл?

Быстрый взгляд в сторону тамбура.

— Нет, открыта вторая дверь. А что?

— Плохо дело… — покачал головою Сиротин, тоже слушавший разговор. — Нельзя дверь взрывать! Сомлеет он от взрыва, да и упадет… тогда тут всем карачун.

— А вырезать? Должны тут такие штуки быть… бункер как-то же строили?!

— Должны. Только их еще найти надобно.

— Ну, так и озадачь народ-то! Или заряды разрядить… тебе на это сколько времени надобно?

— Час. Самое малое — не в игрушки играем!

— Нет у нас часа, товарищи… — устало опустился на край стола командир группы. — Связной прибежал только что. В километре отсюда — рота немцев при поддержке танков. Идут сюда. Ребята на заслоне их придержат малость — и все. Уходить надо — и прямо сейчас. Иначе — зазря мы тут все ляжем. С танками нам воевать нечем — да и некому. В группе всего девять человек осталось — это, считая нас всех. Да на заслоне — четверо.

— Фигасе… Как же они узнали-то?

— Да тут, майор, все системы дублированы, — повернулся к разговаривающим Мольнар. — Что ни включи — сигнал еще куда-то идет. Вот, надо думать, и в город такой сигнал ушел…

— Мы же все линии связи перерезали!

— Значит, не все. Что-то уцелело.

— Сергеич… — прохрипела трубка. — Тут… словом, фигово все…

Выслушиваю собеседника, не перебивая и не переспрашивая.

— А если так? Вы отгоняете к чертям этот грузовик, а я подрываю заряды. Бункер же должен выдержать?

— Дед Миша! — поворачивается майор к Сиротину. — Что скажешь? Выдержит бункер?

— Англичанин сказал, что заряды усилены?

— Да…

— А насколько — не сказал?

— Нет.

— Тогда ничего гарантировать не могу… Тем паче что вторая дверь не заперта. Может — и прокатит. А может — и нет. По-всякому быть может. Чего да сколько этот умник в колодцы напихал — неизвестно.

— Да и грузовик этот никуда не поедет — у него мотор разбит. Кто-то сгоряча ему по капоту из пулемета прошелся… — добавляет свою реплику командир группы. — Мы уж и сами его приспособить хотели, да где там…

— Иваныч! Слышишь меня?

— Здесь я.

— Там, где-то в комнатах, человек наш — старший лейтенант Демин. Немцы его всякой химией пичкали. Забрать бы парня?

— Решим вопрос. Капитан! — поворачивается Проводник к командиру группы. — Собрали бумажки немецкие?