Сделано в Швеции - Андерс Рослунд
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Короткий участок проселочной дороги от крутого поворота до опущенного шлагбаума. Здесь он парковался каждую ночь, закуривал сигарету и, как положено по инструкции, ждал пять минут.
Полугодовая инспекция.
Вон они. Зеленый автофургон с двумя агентами службы безопасности сорок четвертого военного округа, оба в форме, они обменялись с ним крепким рукопожатием, которое всегда продолжалось чуть слишком долго. Один кивком показал на его левую руку – сигарета вот-вот догорит до фильтра.
– Я думал, вы бросили?
– Вам мешает?
– Нет… но, помнится, ваша жена…
– Слушайте, я буду курить, черт побери, когда хочу.
Глубокая затяжка, до самого дна легких, потом он затоптал сигарету на том же месте, где вчера ночью и вообще каждую ночь, – под первым “В” на прямоугольной табличке на шлагбауме: “ПОСТОРОННИМ ВХОД ВОСПРЕЩЕН”.
– Ладно, ладно. Я понял, – сказал спецагент с улыбкой, а улыбался он нечасто. – Кстати… где вы теперь живете?
– Вероятно, в том же паршивом районе с однокомнатными квартирами, где и вы.
Второй агент подошел к большущему замку на шлагбауме, такому же, как на всех подъездах к оружейным хранилищам.
Ключ не поворачивался.
Спецагент попробовал второй. И третий.
– Они… не подходят. Ни один.
Они осмотрели ключи и замок. Никаких повреждений. Никаких странностей. Он попробовал все по очереди, шестнадцать штук.
– Думаю, придется идти пешком.
– Я так и делаю каждую ночь, сто пятьдесят метров туда, сто пятьдесят обратно. Десять хранилищ. В общей сложности вполне приличный моцион, – сказал проверяющий, похлопывая себя по животу – шестьдесят лет, а все еще стройный, – и зашагал вперед.
Остальные двое пыхтели следом, на двадцать лет моложе, но совершенно выдохлись уже через несколько минут ходьбы по лесу. На вершине холма он пошел более широким шагом, в самый раз, чтобы они не отстали, но вконец запыхались.
Подойдя к кубической постройке со стенами толщиной метра два с половиной, проверяющий остановился у двери, бронированной, как у сейфа. Агент отыскал на связке нужный ключ, повернул его.
– Что ж, хоть один подошел.
Дверь открылась. Спецагент вошел внутрь – и резко остановился.
– Какого черта!
Его товарищ вошел следом, но не сказал ни слова. Просто замер как вкопанный.
– В чем дело? – Проверяющий наклонялся то в одну сторону, то в другую, их широкие спины не позволяли ему разглядеть, что они там увидели.
В конце концов он все-таки тоже протиснулся в дверь.
И тоже увидел.
Сразу за порогом в полу зияла большущая дыра. Больше полутора метров в поперечнике. Арматура, некогда скрытая в бетоне, разрезана и торчала вверх, как переломанные ребра.
Один из агентов подхватил деревянный ящик, самый верхний в штабеле возле двери, с печатью KSP-58 по бокам, поднял крышку. Пусто. Открыл следующий. Пусто. Следующий – пусто. Его коллега взялся за ящики у дальней стены, открывая один за другим.
В общей сложности двадцать четыре пустых ящика.
– Все… все похищено!
Тут они посмотрели на проверяющего.
– Вы же бывали здесь каждую ночь после последней проверки.
Внезапно ему захотелось закурить.
– Я…
– Каждую ночь!
Проверяющий редко пугался. В его годы мало что могло его напугать. Но сейчас он испугался, потому что не понимал, а непонятное всегда пугает.
– Снаружи… снаружи здание целехонько. Вы же сами видите! И вчера, все было…
– Черт, вы должны были что-нибудь заметить!
– Вы шли вместе со мной. Видели то же самое. Вы…
– Кто-то здесь побывал, и они забрали все оружие! Оружие на две роты… пропало!
Проверяющий сел на пустой ящик, обвел взглядом помещение.
– Наверно, это случилось прошлой ночью. Я не…
Агент с непроницаемым лицом стал на колени и наклонился над дырой, выгребая пористые куски бетона и щебень. Схватился за сломанную арматуру, провел большим пальцем по срезу, смахнув изрядный слой ржавчины.
– Резали давно.
53
С самого начала года все шло по плану.
Февраль: ремонт квартиры в Старом городе, полторы недели, 37 000 крон минус расходы на материал; затем ограбление в городишке под названием Римбу, километрах в шестидесяти к северу от Стокгольма, в другой экипировке: джинсы, дешевые яркие куртки, теннисные туфли на липучках, черные чулки на голове, старые пугачи, и в банк зашли только Лео и Винсент. Это был эксперимент по смене идентичности и ломке моделей, на случай если понадобится варьировать поведение и действия. Добыча – 556 000 крон.
Март: нагревательные спирали и паркет в подвальном этаже в Эльвшё, неделя, ю 000 крон, затем ограбление банка в Кунгсёре, небольшом городке километрах в ста сорока к западу от Стокгольма. Через тридцать пять минут после их ухода полиция обнаружила машину, на которой они уехали, на проселочной дороге в лесном массиве, но здесь все ниточки оборвались. Дальше они пошли пешком в темноте, по компасу и карте, к заранее вырытой яме, куда они сложили еду и спальники, яму накрыли листом мейсонита, уложенным на подпорки, стенки выстлали пленкой, а сверху замаскировали все это землей и мхом под стать окружению, что вдобавок защищало от холода и вертолетов с инфракрасными камерами. На следующий день они пешком дошли до автозаправки, взяли напрокат машину, а когда дороги разблокировали, привезли домой 812 000 крон минус затраты на материал.
Последний заказ – дом постройки 1930-х годов – находился в двух с половиной километрах от дома Лео в Тумбе. Он предложил выполнить работы за плату, которая для любой другой фирмы была заведомо неприемлема. Габбе наверняка удивлялся почему, однако ничего не говорил; прибыли немного, но речь не об этом – с каждым новым ограблением прикрытие становилось для них все более важным.
Два банка принесли им 1 368 000 крон, что позволит профинансировать следующее ограбление – до поры до времени самое крупное.
Сегодня 4 апреля: день инспекции. День, о котором Лео ни на минуту не забывал с той темной ночи, проведенной во мху и чернике. Ночи, изменившей все.
Полиция обнаружит отсутствующее звено пазла, связывающее серию грабежей, банду, чей арсенал больше, чем у всех банд Швеции, вместе взятых.
Лео медленно ехал среди полей, уже подсохших после зимы. Свежая трава пробивалась в придорожных канавах, неделя-другая, и она вытеснит все желтое и безжизненное.
Длинный плавный поворот – вот и армейская зона с запертым шлагбаумом.
Лео чуть сбросил скорость. И увидел машину, за которой наблюдал ночь за ночью, задрипанный “вольво”, принадлежащий пожилому проверяющему, который обычно стоял в темноте и выкуривал несколько сигарет. Но увидел и еще одну машину – автофургон с армейскими номерными знаками.
Да. Теперь он знал.
Они там. Откроют дверь, а может, уже открыли, обнаружат, что произошло, и испугаются.
Начало одиннадцатого, времени еще полно. Поезд из Фалуна прибывает в 10:37.
54
Тридцать шесть вооруженных грабежей за три месяца по всей Швеции. Двадцать два банка, одиннадцать инкассаторских машин, два обменника и один ломбард. Беспрецедентно резкий рост – и банда, которую он пытается поймать, конечно же, отвечает не за все.
Джон Бронкс стоял в ярко освещенном коридоре, выуживая из правого заднего кармана монеты. Их всегда было больше, чем он думал.
Двенадцать ограбленных банков за месяц в маленькой стране создали непривычную атмосферу постоянного болезненного возбуждения и страха, и пока все останется по-прежнему, пока не найдется лекарства, люди будут все глубже погружаться в эту болезнь – пандемию ограблений. В середине февраля полиция стала сопровождать инкассаторские машины, но банки, слишком многочисленные и слишком разбросанные, защитить от заразы было невозможно. Работа полиции свелась к ожиданию очередной тревоги и очередного расследования.
Бронкс бросал монету за монетой в торговый автомат.
У пандемии есть источник, очаг. В данном случае – восемь пулевых отверстий, образующих смайлик на ударопрочном стекле. А у него по-прежнему нет зацепок, кроме массы гильз, которые невозможно связать с конкретным оружием, и травмированной психики, которую никогда до конца не излечишь.
Улыбаешься, сволочь.
Время перемен обернулось временем сумятицы. Так бывало всякий раз, когда внедряли новую концепцию, когда одна система распадалась, уступая место новой, и этим немедля пользовались люди, готовые идти на риск, люди, которым терять нечего. Четверка грабителей в масках не просто изменила способы полицейской защиты мишеней, она изменила поведение всего криминального мира – другие преступники с уважением глядели на этот чертов смайлик, читали газеты, смотрели новости по телевизору, и все это побуждало их к подражанию, к совершению новых преступлений, к применению еще большего насилия как инструмента захватить добычу покрупнее. Эскалация и у нас, и у них. Насилие сломало моральный компас уголовной среды. Раз мы вооружены, то и вам надо вооружаться, а в таком случае, чтобы вас остановить, нам нужно еще больше оружия. Бронкс был уверен, лет через десять-двадцать о нынешнем времени будут говорить как о периоде, когда банковской системе пришлось менять управление движением ликвидности и когда излюбленным инструментом стала жестокость.
