Черноногие - Э. Шевалье

Волк вскрикнул от радости: он заметил расщелину, скрывавшуюся за выступом скалы. Природа так искусно скрыла этот проем, что Сильвина, только ощупав стену, убедилась в том, что оно существует, но как тесно было отверстие! С большим трудом она могла пробраться туда вслед за Волком.

— Слава Богу! — воскликнула она. — У нас есть убежище на случай преследования. Тс! Что это такое?

— Голоса, — отвечал Волк.

Сильвина задрожала. Волк успокаивал ее, как умел. Они продолжали путь по галерее, которая расширялась на несколько сот шагов и потом опять сильно сузилась. Вдруг явственно послышались голоса, напугавшие Сильвину. Сначала она не могла понять, откуда они доносятся, но вскоре осознала, что эта галерея шла параллельно другой, и их разделяла только тонкая стена базальта, растрескавшегося во многих местах.

Волк остановился и поставил лампу на пол. Через несколько минут она узнала голоса Марка и Криса. Сильвина побледнела и с тоской смотрела на Волка, который, гордо улыбаясь, держался рукой за оружие. Спокойствие и мужество юноши возвратили ей веру в него. Приставив ухо к стене, она прислушалась. Марк упрекал своего слугу:

— Крис, ты никогда не заканчиваешь своего дела. За многое хватаешься, а ничего не доделываешь. В деле на реке Северной ты промахнулся. Этому молодцу никогда бы не бывать на озере Виннипег, если бы ты его тогда прикончил.

— Да и не следовало ему там быть. Я и сам не могу понять, как это ему удалось подняться. Право же, иной раз мне сдается, что его никак не убьешь, пока не придет его время. Я был уверен, что насмерть укокошил его, а ночь была так холодна, что и трупу-то его следовало окоченеть. Мы бросили его бездыханного и неподвижного на снегу и нарочно еще огонь потушили. Право, я даже испугался, когда увидел его живым, точно привидение с того света.

— Вы с Джоном Брандом вели себя как последние болваны. Будь я на вашем месте, дело иначе бы повернулось.

— Однако клад-то мы притащили, а также мешок с долларами, которые он тащил из Йоркской фактории в Селькирк. Добыча хорошая! Да уж и попировали мы, пока всего не спустили.

— Обоих вас следовало бы повесить за беспросветную глупость.

— Одного я в толк не возьму, капитан, что вам тогда сделал молодой Айверсон? Ведь, насколько я знаю, он тогда еще и не знал ничего о вашей красотке.

— Боже, какой ты кретин! Да разве не в моих руках были интересы Северо-Западной компании? Не я ли прибыл сюда в качестве тайного агента, чтобы разведать все планы Гудзоновой компании, которые мои подчиненные должны разрушать, всячески мешая их претворению в жизнь? Переодевшись индейским вождем, я видел, как этот Айверсон был полезен нашим соперникам, каким уважением он у них пользовался, и подумал: «Этот молодец наделает нам хлопот». А тут еще Компания Гудзонова залива выбрала его, чтобы послать деньги и депеши в форт Гери, что только увеличило мои опасения. Он молод и красив собой, и можно было держать пари десять против одного, что он увидит, — тут Марк понизил голос, — Сильвину Вандер. Что прикажешь делать? Я заранее ревновал его.

— Так почему же вы нам прямо этого не объявили? — возразил Крис, прислонившись к стене, у которой стояла Сильвина. — Как же нам с Джоном было догадаться? Ваша хитрость и скрытность против вас же повернулась. «Ребята, — говорили вы, — если на этот раз вы не воспользуетесь случаем, пеняйте на себя. Страна обширна, как вам известно, и законы не во все углы проникают». Мы и подумали, что дело идет о простом грабеже и что вам хочется получить свою долю, поэтому вы и указываете нам на добычу. Если бы не вы, то кому бы из нас пришло в голову наниматься проводниками к этом молодчику. Вы и открыли нам способ добыть деньги и перед нашим отъездом дали все инструкции. Что же из этого вышло? В кофе мы подсыпали снотворное, закатили молодцу славного тумака по черепу и, считая его мертвым, бросили замерзать в снежной вьюге… Ну, а он возьми да воскресни из мертвых!

— Да, воскрес, чтобы наделать нам хлопот.

— Не говорите так, капитан; индейцы, вероятно, покончили с ним давно. Я готов хоть сейчас положить голову на плаху, что они обратили его в пепел и развеяли по ветру.

Сильвина содрогнулась.

— Неправда, — шепнул ей Волк.

— Ума вы глубокого и проницательного, капитан, и любите нашими руками жар загребать. Но я-то не люблю таких хитростей. Храбрый человек должен прямо говорить, чего он хочет, и если ему понадобится обделать нечистое дело, то он должен откровенно сказать, чего хочет и что за это даст. Я знал, что вы зарабатываете на торговле, потому что иной раз и сам подавал вам руку помощи; но благоразумно ли было вам надеяться, что я догадаюсь, как вы ненавидите Айверсона и как желаете от него отделаться? Впрочем, какая польза говорить о мертвых? Если же он, против всякого чаяния, жив, то вы и сами можете разделаться с ним, хотя и то правду сказать, что во время дуэли с ним вы не совсем красиво себя показали.

— Молчать! — рявкнул Морау. У меня были, да и теперь есть причины. Довольно того, что он служит конкурирующей организации, которую я всеми силами ненавижу. Я связан с Северо-Западной компанией и поклялся в смертельной ненависти к Гудзоновой монополии. По своей обязанности, я должен, не переставая, стеснять, унижать и разорять, насколько возможно, эту компанию, В этих скалах скрывалось много тюков с мехами, выкраденными из ловушек наших соперников и потом отправленными в Северо-Западную компанию. Тебе известно, что я, как и мои сподвижники, находимся под сильным покровительством. Все мое богатство в Северо-Западной компании, но это тайна, и до этого никому нет дела.

— Очень хорошо, капитан. Но идем дальше, тут ничего нет. Лучше вернуться назад. Вероятно, наша пташка улетела, и поверьте мне, это к лучшему. Женщины не стоят и сотой части времени, которое мы теряем на них.

— Болван! — закричал Морау в ярости. — Ты, видно, не знаешь моего характера! Я хочу захватить ее во что бы то ни стало, и она будет моей!

— Не пойму, куда она могла спрятаться. Видно, она колдунья и может по произволу появляться и исчезать.

— О, какой я был безумец! Она была в этой каменной могиле и в моих руках. Я должен был осыпать ее унижениями, позором, и она упала бы к моим ногам, как птичка с подрезанными крыльями.

Они вскоре приблизились к отверстию, где прятались Сильвина и Волк. Она страшилась, чтобы их кошачьи глаза не заметили расщелину. Неожиданно показался свет.

— Мы погибли! — прошептала девушка.

Волк молча потушил лампу. Еще минута, и Крис появился у входа. Подняв фонарь, он закричал с торжеством;

— Пташка! Ваша пташка, капитан!

— Ха-ха-ха! — раздался за ним злобный голос.