Категории
Самые читаемые книги
ЧитаемОнлайн » Проза » Классическая проза » Золотая змея. Голодные собаки - Сиро Алегрия

Золотая змея. Голодные собаки - Сиро Алегрия

Читать онлайн Золотая змея. Голодные собаки - Сиро Алегрия

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 51 52 53 54 55 56 57 58 59 ... 61
Перейти на страницу:

Ни зверю, ни человеку не было спасенья.

Панчо больше не приходил играть на антаре свои вайны. Овец он пригонял все меньше, а теперь, наверное, их всех съели, и он перестал ходить в горы.

А как хорошо было сидеть рядом с Панчо! Правда, Антука уже не могла порадовать его. Но она мечтала, что вырастет большая и будут у нее широкие бедра и круглая грудь, как у Висенты, и она будет очень любить Панчо и рожать ему детей. Но все было не так — от голода она совсем похудела. Под ситцевой кофтой и фланелевой юбкой остались одни кости. Большие печальные глаза на бледном худеньком лице казались еще больше. Глядя на собак, Антука понимала, какой стала сама. Ванка, Самбо и Косматый вконец отощали, морды у них заострились, глаза лихорадочно горели. Овцы были не лучше: страшные, худые, они еле волочили ноги, глядели с тоской, и шерсть у них свисала жалкими клочьями.

Однажды вечером Антука особенно ясно поняла, что природа безжалостна, что никто не поможет ни ей, ни животным, и сказала, словно собирая воедино все горести:

— Вот он, голод, бедняжки!

XV. ИЗГНАНИЕ И ДРУГИЕ НЕСЧАСТЬЯ

Животные любят тех, кто их кормит. И человек — высшее из животных — тоже платит любовью за пищу, хотя делает это не так открыто. Потому испокон веков люди привязаны к хозяевам. И привязанность эта не что иное, как память о том, что человеку дали земля, вода, воздух и все, от чего зависит его жизнь. Без еды не проживешь, приходится ее искать. Но звери, став ручными, утратили былую хватку, сточили о землю когти. Они просят, а не берут. Лапа перевернулась, стала протянутой ладонью, и в этом повороте — долгие века истории.

Но в тяжкие времена многое возвращается. И теперь возродилась звериная лапа. Люди все больше чуждались людей, звери — зверей, животные — хозяев. Но в доме Симона Роблеса долго еще царило согласие: так все сообща заботились о том, чтобы прокормиться. Собаки и люди все еще держались вместе. Хотя голод брал свое и мало-помалу побеждал верность. Хозяева покрупнее — скажем, правители и богачи, хорошо это знают; знал и Симон. Ему уже приходилось голодать, видеть, как голодают. Но не мог же он превратить песок в муку!

Антука пасла скотину на холмах, вернее — гоняла ее по земле, покрытой пересохшей травой, обглоданной до корня.

В тот день она сидела и пряла, а рядом, свернувшись клубком, подремывал костлявый Самбо. Вдруг он открыл глаза, навострил уши, обнюхал воздух и мягкими, робкими шагами ушел от хозяйки. Антука заметила, что его нет, и крикнула, но никто не отозвался. Она в тревоге встала: других собак тоже не было.

— Ванка-а-а… Самбо-о-о… Косматы-ы-ый.

Неужели ее оставили одну со стадом? Она взобралась на большой камень и увидела псов на дне ямы. Побежала туда — и глазам своим не поверила. Они задрали овцу и теперь пожирали ее. Антука закричала на собак, замахнулась, погрозила веретеном — все напрасно. Глухо рыча и давясь, собаки жадно рвали добычу. Хозяйка теперь не кормила их — она хотела отнять еду. Ванка свирепо залаяла.

Испуганная Антука погнала стадо одна. Домой она прибежала в слезах.

Собаки рвали и глодали овцу до самого вечера.

Ванка первая затеяла пир. Она лежала на дне ямы, хоронясь от ветра, — теперь ей все время было холодно, — и в этот момент к ней подошла большая овца. Вдруг, неизвестно почему, Ванке стало жарко, и она кинулась на беззащитную жертву. Забыв, кто ее выкормил, она толкнула овцу грудью, повалила — та не успела и заблеять — и клыками задрала ее. Собака не удивилась своей ловкости, словно всю жизнь только и делала, что задирала овец. Опьянев от горячей крови, она алчно впилась в мясо, искромсала его крепкими зубами. Кровь бурно лилась, обагряя землю, от нее шел горячий пар, а Ванка наслаждалась, как ее предки на древнем доисторическом пиру.

Потом появился Косматый и, наконец, Самбо. Антука тщетно кричала и грозилась. Как хорошо окунать морду в кровь, хватать зубами живую плоть, перегрызать кости, рвать жилы, жевать тощее мясо, глотать и глотать, пока не почувствуешь тяжесть в животе и теплая волна не побежит по телу! Время исчезло. Три диких собаки утоляли голод, терзая жертву, которую добыли сами в открытом поле. Наконец они насытились, стали спокойнее, увидели, что стада нет, пуна пустынна и торжественные вершины скорбно темнеют вдали. Ванка молча пошла к дому, двое других собак шли следом за ней. Они снова стали сильными и сытыми, по им было скучно без стада. Одна за другой тяжеловатой трусцою они спустились с холмов к дому и остановились в нерешительности. Идти или нет? Было время ужина, собаки боялись, и все же им хотелось занять свое место у огня, а потом, как обычно, улечься на солому в загоне. Но сейчас все изменилось. Они всегда были слугами, всю жизнь охраняли овец и вдруг как-то нечаянно стали убийцами. Теперь и человек поведет себя иначе.

Ночь еще не наступила, но тонкий серп луны уже взошел над белым, как хлопок, облаком.

Собаки постояли и робко пошли к дому, понурив голову и поджав хвост. Морды у них были в крови, животы тяжело отвисли. Симон сидел на галерее. Он схватил толстую палку и бросился на собак. Собаки взвизгнули, побежали, уклоняясь от ударов, а он с руганью гнался за ними. Вся семья тоже выбежала с палками в руках. Собаки останавливались, смиренно опустив голову, но люди кидались на них и гнали дальше. А чтобы псы не вздумали вернуться, в них швыряли камнями, и Ванка испытала на своих ребрах, как меток Тимотео. Когда совсем стемнело, собаки собрались вместе и еще раз попытались умилостивить человека, чтобы тот пустил их в дом или хотя бы в загон. Они и не думали трогать овец. Но человек был на страже. Симон помнил, что прежде, в голод, когда собаки начинали драть скотину, приходилось убивать их или гнать из дому — остановиться они не могли. Надо было действовать быстро и решительно. И вот Симон стоял у входа на галерею с палкой в руке.

Собаки поглядели на него, все поняли и ушли. Перед ними простирались бескрайние поля.

* * *

Как мы уже говорили, индеец Маше поставил хижину на облюбованной им поляне у ольховой рощи. Эти узловатые деревья — смоковницы Анд — годятся только в очаг, а варить было нечего. В небольшой хижине с соломенной крышей и плетеными стенами пламя освещало лица четырех голодных людей.

Как-то раз старый Маше вернулся особенно печальный и усталый. Жизнь была ему тяжела, точно мешок камней.

— Ничего нет… И хозяин не дает. Ничего…

Он медленно опустился на землю у дверей и, чтобы не увидели, как дрожат его руки, обнял колени. Маше молчал — за него говорила беда, иссушившая землю, погубившая его самого.

Хасинта опечалилась и пошла на промысел. Не подумайте, что она решила торговать собой. Индианки, отдающиеся посреди поля, денег не берут. Они ложатся на широкую землю, глядя в небо или на звезды, великодушно отдают себя мужчине, радуясь своей простой любви. Хасинта пошла просить подаяние. Бывало, давали ей немного овса. Может, и сейчас посчастливится…

Она заметила каплю крови на дороге, понюхала и почему-то поняла, что это не человеческая кровь. Почуяв животным нюхом близость добычи, она пошла дальше в поле. Еще капля и еще. Да, это там. Она побежала. На земле лежало что-то красное и белое: окровавленные клочья шерсти, куски шкуры, кости. Постояв немного в нерешительности, она уложила все в передник и закинула узел за спину.

У старого Маше заблестели глаза. Когда Хасинта подробно все рассказала, он решил:

— Собаки задрали — это точно… Голову прозакладываю, хотя кому теперь нужна моя голова?..

Остатки мяса поставили вариться. Потом разодрали дубами, а кости обглодали. Старик Маше взял два камня и раздробил кость, чтобы высосать мозг. Настала ночь, тени обступили хижину, а люди все еще старательно грызли и обсасывали кости…

* * *

Назавтра Ванка и другие псы вспомнили о своей добыче. Но нашли только красное пятно: земля впитала кровь, а солнце ее высушило.

Значит, надо идти на поиски пищи. Куда?

Собакам оставалось одно: бродить в тоске по дорогам голода.

XVI. ЖДАТЬ, ВЕЧНО ЖДАТЬ

Медленно текло время — время страданий и нужды, а Матео Тампу все не возвращался. Казалось бы, именно сейчас ему пора вернуться. Мартина не знала, сколько он пробудет там, по ей казалось, что в любой миг они могут увидеть, как он идет вниз по склону своими твердыми шагами. Может быть, далекие холмы уже ощущают на себе размеренную поступь путника. Наверное, Матео делает большие переходы, останавливается перевести дух и вновь пускается в путь. Наверное, он чуть свет выходит на дорогу.

Ждать, вечно ждать. И Мартина молча переносила засуху. Ничего, прожить можно. Не уходить же теперь, когда он со дня на день вернется. Она сама, и дети, и собака, и земля совсем истосковались. Но теперь он придет, и все наполнится счастьем, как дождевой водой.

1 ... 51 52 53 54 55 56 57 58 59 ... 61
Перейти на страницу:
На этой странице вы можете бесплатно скачать Золотая змея. Голодные собаки - Сиро Алегрия торрент бесплатно.
Комментарии
КОММЕНТАРИИ 👉
Комментарии
Татьяна
Татьяна 21.11.2024 - 19:18
Одним словом, Марк Твен!
Без носенко Сергей Михайлович
Без носенко Сергей Михайлович 25.10.2024 - 16:41
Я помню брата моего деда- Без носенко Григория Корнеевича, дядьку Фёдора т тётю Фаню. И много слышал от деда про Загранное, Танцы, Савгу...