Волшебный полигон Москва - Владислав Выставной
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Волкоп снова вздохнул и с какой-то даже жалостью взглянул на разбойников.
– Ну, что вы, как дети малые. На реализатор с голой пяткой лезете… Я бы не делал таких серьезных заявлений, если бы не были обнаружены улики…
Разбойники зашумели:
– Что еще за улики?
– Где доказательства?
– Опять менты беспредел творят, да и Волшебном городе ничем не брезгуют…
– Это подстава!
– Ага, просто сказочная подстава…
Толик в отчаянии выскочил вперед и заявил, глядя Волкопу в глаза:
– Это против закона! Мы ее никому не отдадим!
Волкоп с одобрением осмотрел Толика с ног до головы.
– А ты изменился, Игрок номер один… Молодец. Не беспокойся. Все будет по закону. Будет открытый и справедливый суд…
– А до суда вы ее по камерам будете мурыжить?! – прорычал Толик. Он никому не хотел отдавать то, что уже постепенно привыкал считать своим.
– О чем вы? – пожал плечами Волкоп. – Суд состоится прямо сейчас. Приглашаются все желающие!
Он щелкнул пальцами в белых перчатках, и в воздухе возник полупрозрачный шар с искаженными лицами в париках.
И громко сказал:
– Ваша честь! Дело передается в Верховный Суд Волшебной Москвы!
По ушам ударил писк микрофона и звук перегруженного динамика. Следом громоподобно откашлялись и небрежно произнесли:
– Ну, что там у вас опять? А! Ага…Гм! Слушается дело номер шесть миллиардов восемьсот пятьдесят семь миллионов триста восемьдесят одна тысяча сто один…
Раздался стук деревянного молотка, и все в аудитории полетело кувырком…
–10-
Орда бурлила, словно пенное штормовое море.
«…Или как вода в унитазе…» – зло думал Дэн.
Он никак не мог избавиться от навязчивого внимания проклятых соглядатаев Степаниды. Надо было отдать им должное – дело свое они знали. И даже видавшему виды профессионалу исчезнуть из мобилизованной Орды было трудно. Две подобные попытки были жестко пресечены, и воспоминания об этом Дэн до сих пор хранил в поломанных, видимо, ребрах и отбитых почках. Только слово Степаниды спасло его от немедленной расправы.
Это внимание со стороны предводительницы Черкизовской Орды было особенно неприятно. Степанида неровно дышала к Дэну, и это уже вызывало просто чудовищное отвращение. Дэн просто не мог дождаться того дня, когда надо будет снова броситься в бой – пусть во имя чуждых ему интересов. Во всеобщей свалке он найдет способ скрыться.
Хотя Дэн и не испытывал особой симпатии к разбойникам, напавшим на ордынцев с тыла, когда те меньше всего ожидали такой подлости, ненависти к ним он не ощущал также. Поэтому к предстоящему ответному удару готовился неохотно.
Несмотря на явную склонность к побегу, Степанида вновь поручила Дэну разработку военной операции.
Правда, на этот раз Дэна контролировали. Экспертами, придирчиво оценивающими тактические выкладки Дэна, были никто иные, как агенты Госбезопасности. Как ни странно, они легко смирились с тем, что Дэн в свое время остался жив, несмотря на обращенный против него праведный народный гнев. Зная эту публику, Дэн решил, что изменилась конъюнктура, и теперь он живой полезнее для Княжества его же мертвого.
По правде Дэну уже было на все глубоко плевать. Плевать на непонятную политику этого волшебного мира, на его внутренние противоречия и нелепую политическую борьбу. Плевать даже на задание, ради которого он очутился здесь.
Он устал.
Даже у профи (а может, у профи – особенно) иногда наступает определенный психологический предел, когда все становится глубоко безразлично. Конечно, такое состояние можно было преодолеть с помощью прикладных психологических «штучек», которым его в свое время обучили, но…
Этот перевернутый мир больше не располагал к излишне серьезному отношению.
Постепенно Дэн начал осознавать, что здесь, в этом нелепом, смешном и страшном одновременно, но, все же, волшебном мире привычные взгляды странным образом меняются. То, что представлялось за границей Локализации весомым и значимым, здесь становилось несущественным.
С легким ужасом Дэн осознал, что его задание превратилось в елочную мишуру, что то, чему он посвятил целую жизнь, здесь превращается в насмешку над ним самим. И самое главное – Дэн не боится уже этого признать. Он еще не понял до конца, что с ним происходит, но почувствовал, наконец, сущность атмосферы Волшебного города.
Он постепенно становился самим собой.
Он возвращался к себе, брошенному когда-то самоуверенным мальчишкой, который пытался что-то доказать себе и окружающим… А может – какой-то девушке, которую он тогда любил? Вот, он и не помнит уже толком. А жизнь проходит, пока в его теле живет совершенно другой человек.
Ведь, если подумать, и таким первоклассным профессионалом в своем деле он стал только по одной единственной причине.
Чтобы не думать.
Чтобы заглушить в себе вопросы и сомнения, которые заставляют мучаться и страдать слабаков. А сильному человеку куда проще: если появилось сомнение – убей его, как убиваешь врага. Без обиды и злобы. Просто, потому, что такая работа. Потому что так надо. Кому? А какая разница? Командованию, правительству, Родине, наконец.
Вопрос в другом – нужно ли это тебе?..
…Дэн задумчиво курил, сидя на крыше «хаммера». Этого монстра подогнала ему Степанида, как бы извиняясь за «усердие» своих телохранителей. Вон они сидят, ухмыляясь, поодаль…
Ну, ничего. Скоро он от них уйдет. На этот раз – навсегда. Так и не достигнув цели. Ради которой пришел сюда…
Орда бурлила…
Сворачивался базар, который, казалось, существовал здесь вечность, и должен был остаться навсегда. На месте прилавков и груд ширпотреба оставались лишь кучи мусора, который носил по Орде невесть откуда взявшийся пыльный ветер.
Торговцы вновь превращались в воинов-кочевников.
По асфальту снова зацокали копыта невесть откуда взявшихся лошадей, зазвенела сталь мечей и упруго заухали луки: ордынцы тренировались в стрельбе, нанизывая на стрелы многочисленные консервные банки.
Опять по улицам зашагали боевые слоны, заскрипели огромные колеса повозок с товаром.
К этому движению добавилось и нечто новое.
Теперь по проезжей части медленно поползли тяжелы осадные орудия – башни и катапульты. Воины несли десятки штурмовых лестниц и емкости с зажигательной смесью.
Даже неискушенному в военном искусстве человеку это сказало бы о том, что здесь готовятся к штурму укреплений.
Дэн же смотрел на это с другой стороны. Он сам разрабатывал план операции по взятию Университета и теперь с отвращением взирал на начало реализации собственных замыслов.
Он начинал тихо ненавидеть собственные знания и навыки. В нем боролись два человека – воин и кто-то другой, что всем своим существом ненавидел войну и убийство.
Дэн не знал, что ему делать дольше с таким настроением. А потому следовал золотому правилу: «не знаешь, как поступить – ничего не делай». Ситуация сама подскажет.
Поэтому он напустил на лицо маску равнодушия и при помощи пульта сделал громче музыку внутри «хаммера».
Вагнер хрипнул колонками и завибрировал корпусом внедорожника. «Полет валькирий» – разве не лучший саундтрек ко всякой войне?…
Внезапно музыка притихла – но звук не слал менее громким. Будто ватная стена отделила посторонние звуки. Дэн обернулся.
Надо же – Доминатор собственной персоной!
– Здравствуй, Денис, – произнес незваный гость, степенно усаживаясь рядом с ним, – Давно не виделись?
– Да уж, – довольно равнодушно отозвался Дэн. – Могли не видеться и дольше. Причем, с большим удовольствием.
– Я понимаю тебя, – кивнул Доминатор. – И не прошу прощения за то, что отдал приказ тебя убить. Видишь ли: на том этапе ты не был мне нужен.
– Спасибо за откровенность.
– Не за что. Но хочу порадовать тебя: ты мне снова понадобился, а, значит, ты будешь жить долго и счастливо…
– Пока во мне снова не отпадет надобность?
Доминатор тихо рассмеялся.
– Да, в чем-то ты прав. Но отсюда следует простой и логичный вывод: тебе надо как можно дольше оставаться полезным для меня…
– Или просто убить тебя, тварь!
Непонятно, какая сила заставила Дэна резко повернуться и провести серию приемов, каждый из которых предполагал своим итогом неизбежную смерть жертвы. Но руки и ноги его поймали лишь пустоту, и Дэн, потеряв равновесие, кувырком полетел на асфальт.
Падение было очень болезненным: к новой боли присоединилась притихшая было боль прежних ран. К Дэну немедленно подскочили соглядатаи, которые осторожно приблизились к нему и помогли подняться.
С крыши «хаммера» раздался ехидный смешок:
– Правильно, хорошему бойцу никогда не надо расслабляться. За это тебя и ценят. И в армии, и в Орде, и у меня. Будем считать это демонстрацией с твоей стороны хорошей формы и боевой выучки.
Доминатор снова рассмеялся.
