Давай оставим малыша? - Чарли Маар
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Тихий голос раздается за спиной.
– Ая?
Я не поворачиваюсь. Не выпрямляюсь. Не реагирую. Вместо этого я зажмуриваю глаза и позволяю слезам течь по моим щекам.
Голос снова меня зовет.
Слышу глухие шаги за спиной, а затем на мои плечи ложатся руки и сжимают.
– Поговори со мной.
– Уходи…
Это все, что мне удается произнести в ответ.
– Никуда я не уйду, – твердо отвечает Дорохов.
Я буквально чувствую, как он отрицательно качает головой, а его пальцы сильнее сжимаются на моих плечах. И я не знаю, что хочу больше –оттолкнуть его от себя или наоборот прижаться к нему, найти какую-то защиту. Я хочу ее найти – опору силу, хотя бы какую-то поддержку. Черт возьми, ну неужели я этого не заслуживаю?!
– Ая, ты же понимаешь, что я не могу заставить тебя не делать аборт. Я не могу заставить тебя сохранить ребенка. Я бы мог настаивать. Я бы мог стучать сейчас кулаком, но я не хочу. Хочу просто попросить тебя. Давай его оставим, пожалуйста. Знаю, в прошлом я вел себя как подонок с тобой. Я знаю, что ты думаешь, я никогда не любил тебя и не умею любить, но это не так. Я хочу доказать тебе, что это не так. Посмотри на меня. Ты ведь так хотела ребенка. И вот твоя мечта сбылась. Я знаю… Наверное, все произошло не так, как ты хотела, но давай дадим друг другу шанс. Давай дадим шанс хотя бы этому ребенку. Давай оставим малыша, пусть он у нас будет, даже если ты в итоге решишь быть не со мной. Пусть у нас будет общий ребенок. Я буду любить его. Обещаю. Я буду любить тебя, даже если ты меня никогда не простишь и не позволишь больше быть рядом, слышишь?
Сашины слова вызывают какое-то невероятно мощное торнадо внутри. Все внутренности скручиваются, словно огненный жгут, а потом происходит взрыв. Я чувствую, как с низа живота к горлу подступает сумасшедшее рыдание. Громко всхлипываю. Зачем выдыхаю и наконец вырываю из себя надрывный крик. Слезы сильнее текут по щекам, плечи трясутся, грудь разрывает на части от боли.
Я поворачиваюсь к бывшему мужу и нахожу в себе силы посмотреть в его глаза. В них нет ни капли сомнений. Нет лжи. Нет фальши. Только мольба, только просьба, только действительно искреннее настоящее желание оставить этого ребенка…
– Саша… – выдыхаю еле-еле.
Горло будто сковало колючей проволокой. Так трудно говорить правду. Всю жуткую, страшную правду…
– Андрей напился и разбился на машине. Он сейчас в больнице. Несколько раз приходил в сознание, но еще пока слишком плохо себя чувствуют. В общем, врач думает, что он пытался покончить жизнь самоубийством. Я еще… Я еще не разговаривала с ним… – на последней фразе мой голос обрывается.
– Мне очень жаль.
Саша смотрит на меня, и я вижу его в глазах искреннее сожаление. Он не лжет. Он не придумывает и не говорит это, чтобы меня успокоить.
– Он все знает, – выдыхаю я. – Он знает, а моей измене. И о том, что я жду ребенка от тебя. Я рассказала ему про нас, – по рукам пробегает дрожь, когда я об этом говорю.
Это невыносимо больно – признаваться, невыносимо больно осознавать, что ты сама своими же собственными руками создала в своей жизни такую ситуацию. Ужасную ситуацию.
– Он хотел, чтобы я избавилась от ребенка, а я… я сомневалась. И в итоге… Я не смогла. Не смогла… и я решила расстаться с ним… так было бы честнее. И понимаешь, это из-за меня он… из-за меня… – рыдания снова вырываются из моего горла.
Сашины руки сжимаются на моих плечах. Он осторожно придвигает меня к себе и обнимает. Я чувствую запах его духов, который заполняет мои легкие, чувствую тепло, исходящее от его груди и силу от его ладоней. Он утыкается носом в мои волосы и обнимает меня еще крепче.
– Послушай внимательно, Ая, ты ни в чем не виновата. Он взрослый парень и вести себя таким образом – это просто глупо. И если он действительно пошел на такой шаг, если он действительно напился и сел за руль, и если он хотел что-то сделать со своей жизнью, то ему нужен врач, а не женщина. Кроме того, он не имел права заставлять тебя избавиться от ребенка, даже несмотря на твою измену, и он не мог принудить тебя быть с ним. Это не твоя вина, что он поступил так слабо. Не твоя ответственность, что он свихнулся, поняла меня?
Я не знаю, поняла ли я его. Я просто рыдаю. Просто плачу. Чувствую, как мое сердце хаотично бьется и отбивается ударами в грудь Дорохова.
– Что мне делать теперь, Саша? Я не знаю. Я не знаю, что мне делать, понимаешь?
–Ты хочешь сохранить малыша?
Понимаю, что сейчас я должна ответить. Сказать о том, что я действительно хочу и о том, что планирую сделать. И никак иначе. Я не имею права лгать и молчать. Я не имею права придумывать и уходить от ответа. Сейчас я должна сказать мужчине, чей ребенок растет у меня в животе, будет ли этот малыш расти дальше, появится ли он на свет…
И я отвечаю.
– Я хочу сохранить малыша, что бы между нами с тобой ни было дальше. Я хочу… хочу быть с мамой. Я мечтала стать мамой давно. Я хочу, чтобы этот ребенок родился, Ты понимаешь, я хочу, чтобы он родился… – мой голос звучит надрывно.
Я слышу тихое «понимаю», которое Саша выдыхает мне волосы.
– Я не буду настаивать на том, чтобы ты была со мной. Но я хочу получить шанс, просто позволь мне о вас заботиться, и потом ты примешь решение, а насчет Андрея, я помогу
