Россия и Южная Африка: наведение мостов - Аполлон Давидсон

Советские военные специалисты при Умконто

Ситуация с подготовкой бойцов Умконто кардинально изменилась в 1976 г. после провозглашения независимости Анголы и восстания в Соуэто. Уже в начале 1976 г. было решено, что подготовка бойцов Умконто должна вестись в Анголе, а в СССР и других социалистических странах оставались только специализированные курсы и курсы для руководства. В течение нескольких недель после восстания АНК организовывал чартерные рейсы, перевозившие в Луанду сотни молодых людей, бежавших от репрессий и жаждавших воевать против режима. Нужно было их принять, обеспечить всем необходимым и обучить. Большинство из них стали новобранцами Умконто во вновь образованных лагерях АНК в Анголе [663] .

Материальную базу лагерей обеспечивали социалистические страны, прежде всего СССР. В 1978 г. Главным военным советником СССР в Анголе стал генерал-лейтенант В. В. Шахнович. Именно ему пришлось заниматься созданием лагерей АНК на территории этой страны [664] . По поручению ЦК КПСС и в результате запросов руководства АНК в начале 1976 г. Министерство обороны и Государственный комитет по внешнеэкономическим связям начали поставки обмундирования и оборудования. Этого оказалось недостаточно, и сверх государственных поставок АНК прислал срочную заявку в Комитет солидарности на обеспечение всем необходимым 400 человек. В 1978 г. СКССАА получил заявку на обмундирование и экипировку 10 тыс. человек [665] .

В лагеря АНК шло все, начиная от продуктов и кончая обмундированием. По воспоминаниям Касрилса, когда в ангольские лагеря прибывала советская тушенка с надписью «Слава» на этикетке, понимавшие по-русски бойцы радостно кричали: «Слава Советскому Союзу!» [666] ГДР предоставила палатки, одеяла, полотенца, мыло, консервы, надувные матрасы и сапоги. Специальным рейсом в Анголу было доставлено четыре тонны медикаментов, продукты и одеяла [667] .

В октябре 1978 г. во время очередного визита в Москву Тамбо обратился в ЦК с просьбой об оказании помощи в подготовке кадров Умконто в Анголе. До этого, практически с момента основания в Анголе лагерей Умконто, их готовили кубинцы [668] . Но резкое увеличение численности бойцов Умконто позволило АНК поставить более масштабные задачи. В. Ф. Ширяев писал: «Первая группа советских военных специалистов при АНК была направлена в Анголу в октябре 1979 г. решением ЦК КПСС с задачами положить [так в тексте. – А. Д., И. Ф. ] основы для создания регулярных вооруженных формирований…» [669] Число специалистов возрастало от трех, первоначально запрошенных АНК, до нескольких десятков. Обычно их меняли каждые два-три года. Шубин полагал, что их работа помогла повысить боеспособность Умконто, особенно уровень подготовки «организаторов вооруженного подполья» [670] .

Вячеслав Федорович Ширяев был известен анковцам, как «товарищ Иван». Он пробыл в Анголе с 1979 по 1983 г. За ним последовали товарищ Джордж (Герман Пименов), товарищ Майкл (Михаил Коноваленко), товарищ Виктор (Виктор Белуш). Всего с 1979 по 1991 г. в Анголе с Умконто работали свыше 200 советских специалистов, включая переводчиков. В их числе были специалисты по военно-боевой работе, тактике, инженерному делу, рукопашному бою, связи, ремонту оборудования связи, врачи. Поначалу специалисты находились там без семей, позже женам, а в некоторых случаях и детям, разрешили присоединиться к ним [671] .

В. Ф. Ширяев рассказывал, что советских специалистов поселили на ферму под Кашито, а позже передали им лагеря ЗАПУ под Маланже [672] . В лагере, находившемся неподалеку от фермы, бойцы жили в землянках. В этом районе было несколько заброшенных ферм-фазенд, в которые для конспирации селили местное население, потому что в других местах заброшенные фазенды крестьяне занимали сами. Занятия вели через переводчиков. Ширяев был единственным, кто вел занятия на английском языке. В лагере было опасно. В небе – юаровская авиация, на дорогах мины, рядом УНИТА. Постоянно опасались захвата лагеря. Сам Ширяев жил в городе, но приезжал в лагерь на две-три недели. Каждый раз по рации договаривались, по каким признакам (например по расположению машин на стоянке), подъезжая к лагерю, он сможет узнать, свои там или уже чужие. Приметы были каждый раз новые. Неподалеку от лагеря был поселок семей советских узбеков, приблизительно около 100 человек. Они развели плантацию хлопка, чтобы потом научить ангольцев, как его выращивать. Семьи узбеков вообще постоянно были под угрозой нападения УНИТА [673] .

Опасно в лагере было и по другой причине – из-за болезней и зверей. В Кашито, говорил Ширяев, была особенно опасная лихорадка. Человек мог умереть от нее практически мгновенно. Но для бойцов, которые выживали, а потом попадали в плен в ЮАР, эта лихорадка была как метка Умконто: по крови человека можно было определить, что боец ею переболел, а это означало, что он проходил подготовку в Анголе. В землянках спали на матрацах прямо на полу – было тепло. Но в лагере водилось много змей. Вокруг росла высокая трава, и кобры иногда вставали перед движущимися машинами. Их расстреливали. За машинами всегда летели грифы, подъедали змей. Водились и леопарды. С продовольствием в лагере сначала было трудно, потому что не было электричества, а значит, и холодильников. Поэтому когда завозили, например, мясо, то все целыми днями ели только мясо: на завтрак, обед и ужин. То же самое с курами. Потом сделали свой движок [674] .

Работали советские специалисты в обстановке строгой секретности. С. А. Коломнин писал, что об их работе знали немногие даже из числа советских специалистов, прикомандированных к ангольской армии. Коломнин объяснял это так: «… Центр готовил партизан Умконто ве сизве, так называемого боевого крыла АНК, для диверсионных действий на территории другого государства. С точки зрения тогдашнего руководства ЮАР, они были самыми настоящими террористами». Однако после принятия в середине 1980-х годов решения о привлечении бойцов СВАПО и АНК к боевым операциям против УНИТА, советские специалисты также принимали в них участие [675] .

Ширяев писал, что в состав первой группы входили специалист по тактике ведения боевых действий регулярных сил капитан Н. И. Шаповалов и по минно-подрывному делу В. С. Лебедев. Позже группе были переданы врач, политработник, радиосвязист, специалист по ремонту радиоаппаратуры, автомеханик, специалист по военно-боевой работе, специалист по рукопашному бою и до семи переводчиков английского языка. Были также и специалисты по ПВО, артиллерии, инженерному делу, саперы. Решался вопрос о поставках АНК средств радиосвязи быстрого действия радиусом до 3–5 тыс. км, автотранспорта (до 100 машин), медикаментов, продовольствия, спортинвентаря, средств для ведения культурно-просветительской работы. В адрес ангольских вооруженных сил начали поступать предназначенные для АНК современное вооружение и боеприпасы. Одновременно, говорил Ширяев, «… в практическую плоскость был поставлен вопрос о подготовке в СССР патриотов АНК по современным специальностям» [676] .

По словам Ширяева, в лагере Кашито – первом, где работали советские специалисты, – готовили подпольщиков [677] . Пэтрик Рикеттс, проходивший там подготовку в 1983 г., рассказывал, что его обучали топографии, инженерному делу, военно-боевой работе. Был и политический инструктаж [678] . Преподавались, возможно, и специальные навыки ведения войны в подполье. Коломнин вспоминал об «огромном, медведеподобном офицере спецназа ГРУ», которого он перед отправкой в учебный центр АНК в Анголе инструктировал в Главном политическом управлении Советской армии и Военно-морского флота по вопросам «информационно-пропагандистской работы среди местного населения». Посылали спецназовца, по его словам, «научить ребят кидать ножики, лопатки, а то и голыми руками шею сломать» [679] .

Проходило в Кашито подготовку или переподготовку и руководство АНК. Ширяев говорил, что все руководство АНК прошло курс руководителей вооруженного подполья. Потом их переподготавливали в городе, «чтобы они не растерялись в городской обстановке» [680] . В архиве Ширяева на фотографии одной из первых групп – Табо Мбеки, Мзвандиле Пилисо, Эндрю Масондо, Альфред Нзо, Саймон Макана и президент САКТУ Стивен Дламини.

После провозглашения независимости Зимбабве в 1980 г., бойцы ЗАПУ, переведенные на территорию Зимбабве, оставили АНК свои лагеря под Маланже, а работавшие с ними советские специалисты и инструкторы – 10 человек – вошли в состав группы советских специалистов при Умконто. Это увеличило численность первой группы советских специалистов до 25 человек [681] .

Касрилс, преподававший бойцам Умконто основы марксизма-ленинизма, вспоминал о Маланже: «Маленькая колония советских специалистов, некоторые из них с женами, располагалась в двух, покрытых гирляндами бугенвилий, виллах в симпатичном, хотя и обшарпанном городке [682] . Они обучали радиооператоров МК, которые обслуживали наш центр связи в Маланже, связывавший Луанду с Лусакой. Они также обучали и наставляли наших инструкторов в основном лагере, находившемся в 60 км, неподалеку от кучки обмазанных глиной хижин, которые были известны, как деревня Какулама… Советские инструкторы помогали в программах подготовки. Это повышало уровень обучения и высвобождало многих из наших наиболее подготовленных людей для „домашнего фронта“» [683] .