Неумолимый удар. Тайная история Объединенного командова-ния специальных операций США - Шон Нейлор
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Война на юге и востоке Афганистана, где преобладающей этнической группой являлись пуштуны, поставила Соединенные Штаты перед проблемами иного рода, чем те, с которыми они столкнулись на севере, где Северный Альянс представлял собой готового военного партнера. У его лидеров не хватало духу для ведения войны в центре пуштунских земель, откуда талибы черпали свои силы. Полевые командиры Альянса были больше озабочены тем, чтобы закрепиться в Кабуле. Чтобы победить талибов на их родной земле, Соединенным Штатам понадобятся союзники-пуштуны.
Как и на севере, в принятии решения о том, с какими фигурами работать и как продвигать их в пуштунских регионах, главенствующую роль взяло на себя ЦРУ. В частности, относительно одного из лидеров пуштунов решениям Управления предстояло возыметь далеко идущие последствия как для Афганистана, так и для военных усилий США и ОКСО.
В начале ноября сотрудники Управления обратились к Джиму Ризу, представителю ОКСО в Лэнгли, со срочной просьбой. Важный агент ЦРУ попал в беду в Афганистане, и его нужно было быстро вытащить. «Вы можете поддержать нас вертолетами?» — спросили у него. После того, как специалисты по планированию полетов ОКСО в Масире сообщили Ризу, что свободных авиационных средств нет, он через их головы обратился к Дейли. «Это очень хорошая возможность для нас прямо здесь, на месте, показать, кто мы такие, насколько быстро мы можем работать, насколько мы гибкие, и поддержать ЦРУ в том, что они считают для себя важной задачей, — сообщил Риз командующему. — Мы должны задействовать все наши подразделения в ОКСО, чтобы помочь им. Прямо сейчас это 160-я тактическая группа». Дейли больше не нужно было убеждать. «Джим, я вас понял, выполняйте, а я отдам боевой приказ», — ответил он. [2]
Когда Риз сказал об этом Коферу Блэку, директор Контртеррористического центра просиял. [3] Час спустя, в 5 часов вечера, на ежедневном совещании высокопоставленных сотрудников у директора ЦРУ Блэк доложил об этом Джорджу Тенету. «Это было почти так же, как если бы квотербек первой линии выбежал [обратно на поле] из раздевалки после травмы, потому что все пытались это осознать, — рассказывал источник, присутствовавший на встрече. — Помню, как Кофер сказал Тенету: “ОКСО собирается вывести наших ребят, они нас поддержат”. Вы бы видели, как все хором загалдели: “Да!”»
Готовность Командования вылететь на помощь агенту ЦРУ «имела большое значение», сообщил Крамптон, добавив, что вертолеты Ми-17 Управления («оба из них») оказались не готовы к проведению операции. «Это было исключительно большое дело».
Третьего ноября [4] два «Черных ястреба» [5] с тяжеловооруженными операторами Команды-6 и бородатым оперативником [6] по прозвищу «Спайдер» («Паук») из наземного отделения Отдела специальных операций (ОСО) ЦРУ [7] вторглись в воздушное пространство Афганистана, быстро вылетев с «Китти Хока» прямо в центральную провинцию Урузган. Там их с нетерпением ждал афганский агент «Спайдера» и небольшая группа его сторонников. С 8-го октября, когда агент и трое его спутников переехали из Пакистана в Афганистан на двух мотоциклах, они пытались сплотить пуштунских соплеменников против талибов. Это была опасная миссия. [8] В том же месяце за нечто подобное талибы захватили и казнили известного командира пуштунских моджахедов Абдул Хака. [9] На самом деле чиновники ЦРУ сочли проект «четверки» настолько рискованным, что решили не отправлять вместе с афганцами своих людей. Вместо этого они дали своему агенту то, что Крамптон назвал «мешком денег», и спутниковый телефон, чтобы он мог, по крайней мере, поддерживать связь со Спайдером. Четыре недели спустя агент воспользовался этим телефоном, чтобы позвать на помощь, когда талибы, преследовавшие его крошечную группу на юге Афганистана, наконец загнали их в угол в горах Урузгана. [10]
Под прикрытием двух ударных вертолетов и разведывательного самолета, передающего видеоизображение обратно в Масиру, вертолеты приблизились к долине, где скрывался агент. Заметив условленный сигнал из четырех огней, отмечающих углы их площадки приземления, «Блэк Хоки» приземлились, и на их борт поднялись афганцы во главе с солидным сорокатрехлетним мужчиной с аккуратно подстриженной бородой цвета соли и перца и преждевременно облысевшим скальпом под тюрбаном. [11] Летчики «Ночных сталкеров» снова взлетели, направившись в Пакистан, где и приземлились в Джейкобабаде, ныне частично занятом американскими войсками. [12] Были и другие близкие контакты с агентом, но сейчас он находился в безопасности. Все Управление вздохнуло с облегчением, поскольку афганец с царственными чертами лица на заднем сиденье вертолета был не просто источником информации и не был еще одним жаждущим власти полевым командиром. Нет, источник Спайдера был лучшей надеждой ЦРУ на будущее Афганистана. Звали его Хамид Карзай.
Когда его спросили, как долго Карзай числился в штате ЦРУ, Крамптон возразил. «Я не могу ответить на этот вопрос, — ответил он. — Могу лишь подтвердить, что когда он возвращался в Афганистан на мотоцикле, мы дали ему деньги».
Однако Карзай был известен в Управлении и другим вовлеченным в афганские дела лицам с 1980-х годов, когда он был идеалистом-помощником Сибгатуллы Моджаддеди, лидера умеренной группы афганского сопротивления в пакистанском пограничном городе Пешавар. [13] За прошедшие годы его авторитет вырос. Крамптон вспоминал встречу, проведенную в 2000 году, с «некоторыми нашими афганскими союзниками… включая Масуда». «Допустим, Талибан исчез, — спросил он закаленных в боях лидеров Северного альянса, — кто мог бы стать лидером Афганистана?» Их ответ был единодушным. «Все они сказали: “Карзай”, — вспоминал оперативник. — На самом деле ни о ком другом особо не говорили. Таким образом, мы с самого начала знали, что этот
