Пешка треф атакует - Ирина Мясникова

Я от возмущения чуть не матюгнулась. Как вам это? Действительно, права была Жанка. Ну, не учёный козел он после такого? Сказал, называется. Это не сказал, а опять на мои плечи всё свалил. Стрелки перевел. Я посмотрела на свекровь, та опустила глаза. Стыдно, наверное. Конечно, стыдно должно быть. Только не тут стыдиться ей надо, а там, в Канаде сыночку своему по ушам надавать. Уж ей-то он наверняка правду сказал. Или не сказал? Нет, не поверю, чтобы не сказал. Попробуй ей не скажи, клещами всё вытянет. Так что налицо мы имеем преступный сговор за моей спиной. Да уж, повезло мне с родственничками.

– Как не сказал?! – я сделала вид, что не поверила своим ушам, а сама лихорадочно думала, как бы вывернуться из этой ситуации.

– Не сказал, – Павлуша пожал плечами.

– Ну, не знаю, мне-то он сказал, что влюбился по самые уши, – я решила, что ребенку врать не буду, тем более по такому важному поводу.

Свекровь при этих моих словах вздрогнула. А чего она ждала? Думала, я начну юлить и чушь какую-нибудь нести. Хотя неизвестно, чтобы я еще ребенку сказала, не имея за спиной такого замечательного служебного романа. Не исключено, что разревелась бы. Это я сейчас спокойна, как танк. При Ковальчуке-то!

– Влюбился? – удивился сын. – В девчонку?

– Конечно в девчонку, не в мальчишку же! – справедливо заметила я.

Павлуша захихикал.

– А ты? – спросил он после недолгого раздумья.

– А что мне остается? – поинтересовалась я. – Тоже влюблюсь в кого-нибудь подходящего, – я представила укоризненный взгляд Ковальчука. – В мальчишку какого-нибудь. Подберу себе посимпатичней. Я же сама девчонка, хоть куда, – тут я победно посмотрела на свекровь. – Не пропаду.

– А я? Что со мной будет? – испуганно спросил Павлуша.

Во время нашей беседы свекровь сидела тихонько, как воды в рот набрала, только напряглась вся. Это было видно по тому, как она вцепилась в свою сумку. А нечего дурацкие разговоры про европейское образование заводить.

– С тобой будет всё хорошо, – я подмигнула сыну в зеркало заднего вида. – А главное, ты должен чётко знать, что ты мой самый-самый любимый мальчишка на свете. И что бы не произошло, я тебя люблю, и буду любить больше всех. Всю свою жизнь.

– Папа тоже тебя любит больше всех на свете, – не удержалась свекровь. Вставила таки своё словцо.

– Конечно, – согласилась я. Как тут не согласиться? – Я тебя здесь люблю, а папа в Канаде. Представляешь, какая это большая межконтинентальная любовь? Так что, получается, тебе повезло.

– Повезло, – согласился Павлуша. – А если ты влюбишься и родишь себе еще какого-нибудь сыночка? – продолжил допытываться он. – Ведь когда влюбляются, обязательно детей родят.

Свекровь испуганно посмотрела на меня.

– Бывает. Ну и что? Почему это тебя беспокоит? Дети нам вполне даже пригодятся. Чем больше, тем лучше. Правда, Алевтина Ивановна?

Свекровь судорожно кивнула головой.

– Ты нового сыночка не будешь любить больше меня? – задал ребенок вопрос, который, видимо, сильно его беспокоил.

– Ни за что на свете! Ты же у меня первый сыночек и старший. Значит, главный. Главного всегда любят больше всех.

– Это хорошо. Только жалко всё-таки, что в Канаду жить не поедем. Мне там вообще-то очень понравилось. И машина там у папы здоровенная, он мне даже порулить давал.

– Зато с ребятами в школе не придется расставаться, и машину здоровенную мы себе тоже купим. Со временем. А порулить и моей сможешь, когда мы к бабушке на дачу поедем. Это я тебе обещаю.

– Ну, да! – Павлуша повеселел.

Свекровь облегченно выдохнула. Честно говоря, я тоже.

Я высадила свекровь у парадной её дома, где уже топтался в ожидании свёкор. Мы с Павлушей по очереди приложились к колючей дедушкиной щеке и помчались к себе домой. Павлуше после перелета необходимо было, как следует, выспаться, ведь назавтра ему надо идти в школу, а мне, наконец, следовать на работу. Перед тем, как лечь спать, я долго сидела на кухне и рассматривала привезённые Павлушей фотографии. По радио джедай исполнял заявки радиослушателей, а я думала, что ничуть не жалею о не сложившейся канадской жизни. Наоборот, я думала о ней с ужасом. Ведь у меня бы не было такого замечательного Олега Ковальчука. Как же всё-таки хорошо, что Серёга там влюбился, а самое главное, не побоялся мне об этом вовремя сказать.

На работе в родном «Теплоинжиниринге», не смотря на новый год, всё шло по-прежнему. Ну, ничегошеньки не изменилось. На оперативке Гад орал и стучал своей указкой, начальники подразделений прятали глаза и вжимались в кресла. Я подарила Гадецкому бутылку самого дорогого коньяка, которую предусмотрительно попросила свекровь купить в магазине «Дьюти Фри», и включилась в производственный процесс. Катастрофически не хватало Олега. Во-первых, я обнаружила, что он как-то незаметно взвалил на себя львиную долю моих обязанностей, то есть, идея Гадецкого об обучении мной его собственного зама оказалась очень даже успешной, а во-вторых, я по нему просто напросто сильно скучала. Так сильно, наверное, я скучала только по родителям, когда те меня отдали в детский сад. Кроме того впервые в жизни мне совершенно не хотелось идти на работу, мне были по барабану сорванные сроки, отсутствующие трубы и насосы не той системы. Даже привычный и уже ставший милым моему сердцу гнев Гадецкого раздражал и нервировал. Я хотела только одного – ждать Олега Ковальчука после работы с горячим ужином, потом после ужина вместе с ним смотреть телевизор, а затем спать в его кровати. Всё. Правда, необходимо было в эти мечты еще как-то вписать Павлушу. Ну, да ничего, как-нибудь впишется. Павлуша ведь не Анжелика и моей личной жизни угрозы никакой не несёт. Во всяком случае, если верить астрологам и гороскопам. А я верю. Очень верю. Как тут не верить?

Конечно, мы регулярно перезванивались с Олегом, общались по скайпу и слали друг другу эсэмэски, от чего я становилась рассеянной и опять погружалась в свои мечты. И чем более я становилась рассеянной, тем более неистовствовал Гадецкий.

– Петровская! Очнись, – взревел он на одном из совещаний, посвященному, как водится, очередному срыву сроков. – Больше ни в какую Канаду ты у меня не поедешь! Ты после этой Канады, как в тумане. Ты у меня в Уренгой полетишь! Послезавтра! Новую площадку смотреть.

Только этого еще не хватало. Я представила, как Олег прилетит из Одессы, а я тем временем улечу в Уренгой. «Дан приказ ему на Запад, ей в другую сторону…» Вот вам одна из прелестей служебного романа. Так что, хочешь, не хочешь, а пришлось встрепенуться.

– Ни за что! – рявкнула я Гадецкому в ответ. – Я все вопросы и так решу, по телефону и по интернету. В двадцать первом веке живём, а всё, как обезьяны.