Князья тьмы. Пенталогия. (Звездный король - Машина смерти - Дворец любви - Лицо - Дневник мечтателя.) - Джек Вэнс

«В таком случае ваши проблемы окажутся тривиальными по сравнению с моими. А теперь позвольте мне взять оружие».

Сейф открыли. Три администратора тревожно наблюдали за тем, как вооружался Герсен. Он снова изучил их лица. В уме одного из этих трех лихорадочно кишели расчеты. Поведет ли он себя так, как ожидал Герсен — то есть смирится ли он с временным бездействием? Герсену приходилось рисковать. Он мог ошибаться. Он мог не найти убежище Дасса за возвышенностью, и Малагейт мог об этом знать. Интуиция могла подсказать Малагейту, в чем заключалась настоящая цель Герсена. Он мог быть готов пожертвовать надеждами на приобретение планеты Тихальта ради того, чтобы оставить Герсена навсегда в пустыне потухшей звезды. Со стороны Герсена было бы глупо не принять последнюю меру предосторожности.

Герсен спустился в отсек двигателя и отделил небольшой, но необходимый компонент от энергореактора; приложив немало усилий и терпения, этот компонент можно было изготовить заново, пользуясь бортовыми инструментами и материалами. Герсен засунул компонент реактора, вместе с волокном монитора, в поясную сумку, и только после этого заметил, что во входном проеме двигательного отсека стоит Войноткач. Почетный ректор, однако, никак не прокомментировал его действия.

Герсен надел легкий скафандр с прозрачным шлемом и покинул звездолет. Откинув люк носового трюма, он спустил лебедкой на каменный уступ небольшую реактивную платформу, укрепил на ней запасной защитный костюм и запасные кислородные баллоны, после чего без дальнейших церемоний направился к Подноготной Рытвине. Платформа скользила низко над поверхностью пустыни; ветровое стекло чуть дрожало под порывами разреженного газа.

Открывшийся пейзаж производил странное впечатление даже на взгляд привыкшего ко всему космического бродяги. Непрерывность темной, пузырчатой, напоминавшей застывшую губку поверхности различных каштановых, бурых и серых тонов изредка нарушалась коническими сопками и пологими, волнистыми черными холмами. Черные холмы могли состоять из давно остывшего звездного шлака — но та же возвышенность могла быть сформирована и ударом астероида. Скорее всего, здешний рельеф объяснялся взаимодействием обоих процессов. Способствовало ли осознание того факта, что он летел над поверхностью погасшей звезды, ощущению жутковатой нереальности происходящего? В разреженной атмосфере все очертания были предельно четкими, горизонт убегал в немыслимую даль, панорама казалась бесконечной. А над головой громоздилась заслонившая восьмую часть неба тлеющая сфера красного карлика.

Уступчатый подъем превратился в плоскогорье, напоминавшее из космоса ладонь, а при ближайшем рассмотрении оказавшееся титаническим лавовым полем. Герсен повернул направо. Прямо впереди можно было видеть гряду черных холмов, пересекавших ландшафт наподобие хребта чудовищного окаменевшего ящера. Этот хребет был «большим пальцем», под «ногтем» которого спрятался вулканический кратер Дасса. Герсен летел над самой поверхностью вдоль обрывистой стены плато, поворачивая внутрь и наружу в зависимости от ее изгибов и пользуясь всеми возможными прикрытиями. Так он приблизился к череде зубчатых черных обнажений.

Медленно, осторожно, Герсен поднимался над крошащимся обрывистым склоном — в разреженном воздухе даже рев реактивных двигателей казался приглушенным тихим ворчанием. Дасс мог установить на этих склонах детекторы — но это представлялось исключительно маловероятным. Почему бы Красавчик Дасс стал прилагать такие усилия? Координаты его логова были известны, скорее всего, только Малагейту. А Малагейт всегда мог запустить в кратер торпеду из космоса, он не стал бы подкрадываться к Дассу в скафандре по безжизненным осыпям звездного шлака.

Герсен взлетел на гребень хребта. В трех километрах впереди был кратер, где он надеялся обнаружить тайное убежище Дасса. Справа внизу, на равнине, убегавшей в бесконечную даль, Герсен увидел нечто, впервые в жизни увлажнившее его глаза слезами душераздирающей радости: небольшой космический корабль. Он не ошибся! Перед ним была Подноготная Рытвина, здесь скрылся от всей Вселенной, но только не от него, Красавчик Дасс! Жива ли еще бедная Паллис Этроуд?

Герсен опустил платформу на камни и двинулся дальше пешком, по возможности держась за прикрытиями, избегая показываться там, где его проще всего было бы заметить — хотя такие предосторожности казались уже не более, чем формальностью. Судьба не могла завести его так далеко только для того, чтобы нанести удар в спину! Герсен спустился по оползню из угловатых обломков базальта, обсидиана и туфа. Взобравшись на край кратера, он заглянул вниз: круглую впадину покрывал сетчатый купол из тросов и прозрачной пленки, выпукло натянутой давлением воздуха. Небольшое жерло кратера, метров пятьдесят в диаметре, отличалось почти совершенной цилиндрической формой; стенки цилиндра были образованы слоистым вулканическим стеклом.

На дне кратера можно было заметить результаты равнодушных попыток Дасса придать своему жилищу не столь мрачный и безжизненный вид. Красавчик устроил пруд с коричневатой водой, окруженный несколькими чахлыми пальмами и буйно переплетенными, но облезлыми кустами или лозами. Если бы в эту минуту кто-нибудь заглянул Герсену в лицо, он увидел бы образ неумолимого бога мщения.

В центре кратера находилась клетка, а в клетке сидел обнаженный мужчина — высокий, но скрюченный, изможденный, с искаженным застывшей гримасой лицом, покрытый сотнями рубцов. Герсен вспомнил рассказ Суфиро о том, как Дасс лишился век. Приглядевшись, он вспомнил также фотографии в углу гостиной Дасса: на фотографиях был запечатлен именно этот узник.

Герсен продолжал изучать планировку дна кратера. Прямо под ним виднелась крыша навеса, сооруженного из нескольких соединенных черных брезентовых палаток. Хильдемар Дасс нигде не появлялся. Пройти в кратер, по-видимому, можно было только через туннель в склоне вулкана.

Осторожно переместившись вдоль окружности края вулкана, Герсен разглядел наружный склон. Во всех направлениях, кроме той стороны, где к вулкану почти прилегала осыпь плоскогорья, расстилалась нескончаемая равнина, покрытая пористым коричневато-черным туфом. Неподалеку покоился космический корабль, на фоне беспредельной пустыни похожий на детскую игрушку; невероятная прозрачность атмосферы позволяла различить мельчайшие детали его корпуса.

Герсен снова сосредоточил внимание на куполе. Дотянувшись до прозрачной пленки, он сделал в ней небольшой разрез ножом, после чего приготовился ждать.