Воровской дневник - Николай Иванович Леонов

странно это. Куртка у него и пальто, да еще вроде как женское. Я мешок начала завязывать, а пальто тяжеленное. Все карманами обшито, а в них деньги и золото. Вот я и подумала, что лучше в полицию сдать пальто это. Вы мне скажите, кому его показать, чтобы посмотрели. У вас кто в полиции такими вопросами занимается?

– Давайте я посмотрю на него, – сказал Гуров.

Он прошел за женщиной по темному коридору до широких дверей хозяйственного блока, где мерно стучали стиральные машинки, а на гладильной доске высилась куча постельного белья.

Женщина с усилием протянула ему черный плотный пакет для мусора.

– Пальто и куртка здесь. Слышите, как звенит? Сыплется все! Вы не думайте, я ничего не рассматривала, не трогала. Не такое у меня воспитание. Сразу решила, что как стирку поставлю, так пойду и у врача спрошу, как в полицию отдать это добро. А мне врач сказала к вам подойти, мол, вы из полиции приехали к пациентке в травматологию.

Лев Иванович потянул за полу нежного кашемирового пальто так, что оно развернулось. Вся блестящая ткань подкладки была обшита тугими карманами из матерчатых квадратов разных цветов. Один из них порвался. При каждом шевелении из него сыпались золотые кольца, серьги, подвески и браслеты.

Сыщик нажал по очереди на остальные квадраты и почувствовал, как под тонким материалом прощупываются толстые свертки купюр или твердые выпуклости драгоценностей. Вот какое пальто так просила найти Хворостова. Она зашила в него свое недавно обретенное богатство.

Гуров завязал мешок и сказал женщине:

– Вы нашли очень важную улику, сейчас приедет следователь и переговорит с вами, а потом выдаст расписку, что забрал у вас это пальто. Если хотите, оно останется у меня до его прибытия.

Женщина охотно закивала. Она испытала облегчение от того, что так быстро избавилась от этой странной находки.

– А не скажете, где владелец куртки и пальто, в каком отделении?

Женщина отвела его в приемный покой.

Дежурный врач сразу же понял, о ком идет речь, пролистал записи и сказал:

– Да, привезли ребята буквально с час назад. Нашли в лесополосе без сознания, километров двадцать отсюда. Здесь вдоль железной дороги лесок идет, там еще забеги проходят у спортсменов по ориентированию. Я так понял, они там его и нашли. Мужчина чуть старше пятидесяти, крепкого телосложения. Документов при нем не было. Двойной перелом берцовой кости, тупая травма живота, повреждения грудной клетки и сильное переохлаждение. Скорее всего, был сначала в сознании, а потом потерял сознание. Рана на ноге очень грязная. Я думаю, что он долго полз в таком состоянии. Пока в отделении реанимации лежит, как придет в себя, будем в травматологию переводить. Я вообще планировал уже звонить вам, мы по таким вот неизвестным личностям всегда документ в полицию передаем. Хорошо, что вы уже сами приехали.

– А взглянуть можно на него? Мне на несколько секунд, для установления личности.

– Через окно в двери взглянуть устроит? Тогда без проблем, надевайте халат. Вас медсестра сейчас проведет к палате реанимации.

Лев Иванович шел за медсестрой по пустому больничному коридору, где гулко отдавался каждый его шаг. Для него это была уже просто формальность. Гуров хотел убедиться в том, что там, за стеклом палаты реанимации, на кровати, весь опутанный датчиками и проводами, с раздробленной ногой лежит бандит, за которым они гонялись уже несколько дней. Доказательство его преступлений он нес сейчас в черном мусорном мешке.

Возле окошка сыщик застыл на несколько секунд и вгляделся в бледное лицо мужчины. Это действительно был главарь банды Бубнов. А буквально через пару сотен метров в соседней палате лежала его родная дочь, которая повторила ошибки и судьбу своих родителей.

Лев кивнул самому себе – мол, вот и все, это дело закончено – и пошел обратно к приемному покою, чтобы передать нашинкованное уликами пальто следователю, а перед этим позвонить Крячко. Напарник будет в восторге от возможности наконец-то отправить бандита под суд за все его преступления.

С Дарьей он увиделся в следующий раз уже на суде. За это время успел закончиться театральный сезон. Мария перестала со вздохами читать статьи об аресте сироты-аферистки. Лев Иванович занялся другими делами, через полгода взял отпуск и чудесно отдохнул вместе с женой в загородном санатории.

На суде он с удивлением отметил, что Даша выглядит точно так же, как во время съемок телешоу. Большие глаза на бледном личике, строгая чернота одежды на контрасте с белым воротничком. Почти от каждого вопроса государственного обвинителя у девушки то и дело наворачивались огромные слезы на глаза. В голосе судьи проскальзывало явное сочувствие.

Даша скромно опускала глаза, тихо утверждала, что стала просто жертвой, которую заставили принять участие в шоу под угрозой насилия.

При вопросе о том, почему же она пыталась бежать с деньгами, у девушки задрожали губы, она прижала ладошки к груди и еле слышно призналась, что ужасно боялась своих сообщников. От возмущенных восклицаний Гига и Ваньки она драматично прижалась к решетке и задрожала всем телом.

Лев Иванович лишь усмехнулся, потому что уже видел этот спектакль с испуганными глазами, еле слышным голоском и слезами отчаянья на другом судебном слушанье, где девушка давала показания против своего отца.

Видимо, свою роль несчастной сиротки Дарья научилась разыгрывать как по нотам. В результате ей не было предъявлено обвинение в похищении драгоценностей.

Может быть, она все-таки стала сотрудничать со следствием, чтобы получить поблажку и превратиться из обвиняемой в свидетеля. Да не простого, а такого, показания которого отправили наконец-то на скамью подсудимых ее родного отца, бандита Евгения Бубнова.

Стас смог выполнить обещание и специально приехал в больницу, чтобы защелкнуть наручники на запястьях Бубна, когда того перевозили в больницу СИЗО. Он даже несколько раз приходил на судебные заседания и убедился в том, что благодаря свидетельским показаниям рыночных торговцев, дневнику Инессы Хворостовой и свидетельству родной дочери срок заключения для бандита становился все больше и больше.

Решением судьи в отношении Дарьи Лев Иванович интересоваться не стал. Ему было достаточно поймать на себе несколько гневных взглядов девицы во время его рассказа о расследовании. На несколько секунд Дарья не смогла совладать с собой, и вместо робкой сироты в сыщика уперлась яростным взглядом наглая и циничная преступница.

Но Гурову было уже все равно. Он отвернулся и продолжил честно отвечать на вопросы судьи.

Красное на черном

Глава 1

Последняя вылазка в этом году. Стас расправил