Однажды в Марчелике 3 (СИ) - Сухов Лео

Следом на улицу отправился какой-то щуплый господин, а за ним и мужчина в одежде фермера. На набережной завизжали женщины. Мужчины ругались, спеша увести своих спутниц как можно быстрее и как можно дальше. А кто-то даже патетично бросал в жаркое дневное марево сакраментальное: «Да сколько же можно-то?! Вечно тут драки!..».

– Эдак вы разберётесь с «толстяками» раньше, чем планировали! – обеспокоенно заметил Гарри, ускоряя шаг. – Сразу в камере предварительного заключения. В местном офисе политии.

– Постараемся сбежать до того, как политеи доберутся сюда! – беспечно отмахнулся Дан и глянул на Пеллу. – Мелкая, давай за спину!

– В самом деле, мешо Флинт… Прячьтесь за метеном Старганом! – согласился Гарри. – У него спина широкая, двух вас может скрыть…

Сыщик прикусил язык слишком поздно, чтобы не вызвать девичий гнев на свою голову.

– И вы, метен Альфареро?! – возмущённо воскликнула Пелла. – То, что я не вымахала каланчой, ещё не значит, что над этим стоит смеяться!

– Я вовсе…

– Да-а-ан! – все трое как раз проходили мимо разбитого окна, через которое и были замечены Иоганном.

Он, вместе с Мигом, старательно метелил здоровенного бандита, который всё никак не хотел признать поражение и послушно лечь на пол. Рядом на слегка просевшем столе восседал Бенедикт, вокруг которого хлопотала Мэнола, обматывая ему голову какой-то чистой тряпицей.

Пётр, Вульф, а также братья Монтанаро (Игнаций и Базиль) держали дверь в подсобные помещения, откуда кто-то явно пытался вырваться. Лилия с каким-то недобрым прищуром целилась в нескольких с виду благообразных горожан, которые сжались в углу у стойки.

А Ионатан с совершенно невозмутимым видом сидел за единственным уцелевшим столом.

И ел.

Ламмерт и Себастиан (один с замотанным плечом, второй с замотанной ногой) сидели у стены. А Вильям с кровожадной ухмылкой отморозка связывал подвывающего бармена. На полу были живописно раскиданы бесчувственные тела посетителей и бандитов – видимо, имевших глупость полезть на касадоров.

– Вы что, стрельбу устроили, недоумки? – возмутился Дан.

– Это не мы! – крикнула Лилия. – Это бармен и вот эти…

– Тогда почему отвечаешь ты, а не недоумки?! – рявкнул Дан, решив сократить путь до входа и просто зайти через окно.

За ним, с решительным видом, но сняв из вежливости шляпу, запрыгнул Гарри. И сразу принялся с профессиональным интересом оглядывать место побоища. Пелла хмыкнула, но всё-таки дошла до входа и почтила салун высокомерным аристократическим взглядом.

– Ох, чтоб меня! Она чего, подросла? – удивлённо спросила Мэнола, глянув на подругу.

– Не обращайте внимания, прелестная и грозная мешо! – заметил Гарри. – Увеличение роста связано исключительно с пробуждением в мешо Флинт навыков социального…

– Пристрелю, умник! – не поняв ни слова из последней фразы, пообещала Мэнола.

– Мешо Флинт просто в образе, – Гарри попытался было исправиться.

И даже потянулся поцеловать ручку Мэноле.

– Точно убью! – спрятав руку за спину, девушка уже начала подниматься.

– Миг! – потребовал Дан. – Отвлекись от жирдяя. И дай, пожалуйста, сестре подзатыльник!

– А чего мне-то? – возмутилась Мэнола. – Это умник первым начал!

– А чего я-то? – возмутился Мигель. – Сам с моей сестрой разбирайся!

– Я могу, но она потом долго не встанет! – отрезал Дан. – А ну-ка, Мэнола… Быстро убери револьверы и перестань лезть к метену Альфареро. Он очень ценный человек. В его голове больше знаний, чем в головах всех здесь присутствующих!.. Кто там, кстати, из двери ломится?

– Груши для битья! – радостно сообщил Иоганн, изловчившись и наподдав никак не сдающемуся «толстяку» по голове. – Трое таких же! Но почему-то работающих на кухне!

– И, между прочим, их тяжело удерживать! – сдавленным голосом сообщил Вульф.

– Так, всё! Заканчиваем веселье! – потребовал Дан.

– Нет! Давай ещё чуть-чуть! – взмолился Иоганн. – Или давай возьмём одного с собой! Привяжем его к воллу, будем возить с собой, устраивать тренировки по вечерам! Ты смотри, какой он стойкий!

– Ты пошутил сейчас? – хмуро спросил молодой глава вадсомада.

– Он попытался! – заметила Пелла. – И даже получилось. Разве не смешно?

– Нет! – отрезал Дан. – Эй, придурки за дверью! А ну-ка прекратили ломиться!

– Ты сдохнешь! – ответили из-за двери, и между досок резко вынырнуло лезвие большого кухонного ножа. К счастью, никого не зацепив.

Выхватив «немезиду», Дан прицелился в верхнюю часть двери и выстрелил. Пуля выбила из неё немалых размеров кусок деревяшки. Из-за двери тут же раздалось сдавленное: «Вот чёрт!» – и нож пропал, как по волшебству.

– Хочешь стать не поваром, а дуршлагом, продолжай тыкать ножиком, придурок! – предупредил Дан и перевёл хмурый взгляд на метенов рядом с барной стойкой. – Так… А теперь здесь… Какая сволочь стреляла по моим людям?!

– Это не мы! – закричал один из благообразных горожан. – Это бармен…

– Вы просто не успели, ур-р-роды! – рявкнула Лилия, поведя стволом в сторону говорившего.

– Но не стреляли же!.. – закричал «горожанин». – Метен, прошу вас: уберите от нас эту психованную девицу! Вдруг у неё палец дрогнет?

– Значит, судьба такая… Легли мордами в пол и не шевелитесь! – предупредил Дан, погрозив им стволом револьвера, после чего мужчины послушно улеглись.

– Отпустите! Оставьте меня! – а это бармен наконец-то понял, что в его жизни что-то идёт не так, и попытался вырваться из верёвок.

Рявкнул револьвер Дана, и несчастный заорал, в ужасе глядя на дыру, появившуюся чуть выше колена. Снова рявкнула «немезида», и новая дыра расцвела у него в руке. Бармен, пожалуй, ужаснулся бы ещё больше, но очень вовремя потерял сознание.

– Всё, уходим! Живо! Живо!.. – рявкнул Дан.

– Дан, нельзя бросать жирдяя! Он же такой стойкий! – возмутился Иоганн, снова влепив «толстяку» по голове и опять не добившись сколько-нибудь заметного эффекта.

– Я знаю! Двоих таких уложил! – согласился Дан, хватая столик, за которым сидел Ионатан.

– Эй! – возмутился тот, когда ему на колени упала почти пустая тарелка с едой и кружка с остатками эля.

– На воллов, чтоб вас всех! Живо! – размахнувшись столом, Дан прицельно обрушил его на последнего «толстяка».

За секунду до того, как голова несчастного соприкоснулась со столешницей, тот одними губами выдал что-то вроде: «Мама!». И глянул на Старгана испуганными глазами.

– Их надо не кулаками бить! – пояснил Дан Иоганну. – Вот стол – это хороший инструмент!

– Да оно понятно… Но Нат же кушал! – ответил приятель. – И попросил дать доесть.

– Просил! – заметил Ионатан, стряхивая со штанов остатки еды и напитка. – Что, нельзя было минуту подождать?

– Нет! На воллов, в третий раз повторяю!..

Когда касадоры вывалились из салуна, вдалеке уже звучали трели свистков политии. Несколько из них бежали по набережной из центра города, расталкивая прохожих. Кто-то свистел со стороны окраины.

– Метен Альфареро! – попросил Дан, помогая сыщику забраться в седло. – Выводите окольными путями!

– Тогда в переулок через два дома! – крикнул Гарри.

Кавалькада всадников рванула прочь: и от салуна, и от негостеприимной набережной Викторина. Однако на этом злоключения города не закончились. И не могли закончиться, потому что в Марчелике есть одно правило, которое ни в коем случае нельзя нарушать…

Оно гласит, что ты можешь быть первым парнем на деревне или в городе, но никогда не говори этого касадорам центральных равнин. Ведь они-то точно – первые парни на всём континенте. И всегда готовы пошатнуть любую другую пальму первенства. Но именно об этом забыли и жители Викторина, и здешние «толстяки», привыкшие к безнаказанности…

Особняк на Изумрудной улице рядом с Изумрудным сквером, город Викторин, Марчелика, ночь на 20 марта 1937 года М.Х.

Метен Пугнус помассировал виски и тяжело вздохнул. А затем устало отложил амбарную книгу с доходами от криминала. Возраст давно давал о себе знать. Пять десятков лет назад, когда он сколотил свою первую банду, ему хватало для сна четырёх часов. И то, если пил накануне. А если не пил, то и тремя можно было обойтись. Жаль, конечно, что тогда, после двух лет активной работы, всё пошло псу под хвост…