Новая эпоха. От конца Викторианской эпохи до начала третьего тысячелетия - Питер Акройд
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
В начале 1936 года Уилкинсон, уже избранная в парламент, взялась за организацию крестового похода из Джарроу. Целью марша, средства на который собрали по подписке, значился протест против безразличия Рансимена и огласка бедственного положения «насильственно уничтоженного города». Устроители похода никак не были связаны с НДБТ и коммунистами; инициатива принадлежала лейбористам. Осенью 200 безработных мужчин из Джарроу прошли 400 километров до Лондона, что заняло у них чуть больше месяца. Когда наконец они добрались до столицы, то наотрез отказались участвовать в коммунистической демонстрации, а вместо этого собрали собственный митинг, где присутствовало до 15 000 сочувствующих граждан; звучали речи и песни, развевались знамена. Участники похода хотели передать правительству петицию с просьбой о помощи, но представители коалиции отказались принять делегацию. Лейбористы в парламенте осудили это решение, назвав «преступное пренебрежение» правительства «оскорблением национальной совести»; Рансимен, однако, защищал действия администрации, ссылаясь на то, что уровень занятости в Джарроу в последние месяцы немного вырос. Городку так и не предоставят никакой государственной поддержки. А что до муниципальной власти в Джарроу, то Совет помощи безработным отменит пособия участникам марша еще до их возвращения – на тех основаниях, что эти люди не смогли бы выйти на работу, если бы она вдруг появилась.
Многие «крестоносцы» считали, что только зря потратили время, но некоторые видели в марше и определенные положительные последствия. Они утверждали, что их акция высветила «положение, в котором пребывает народ» и «показала властям, что мы не готовы безропотно мириться с этим». Кроме того, хотя кампания не принесла никаких сиюминутных результатов, память о протестах жила среди тех, кто взрослел в «чертову декаду» и кто достигнет избирательного возраста в 1940-х. «Поколение депрессии» будет использовать свое право голоса, чтобы требовать национализации проблемных отраслей Британии и создания социального государства, в котором больше не понадобятся голодные марши.
25
Фашисты
На мирной конференции 1919 года Ллойд Джордж задал курс британской континентальной политики. Ее главной целью считалась реинтеграция мирной Германии в международное сообщество. Умиротворенная и экономически процветающая Германия – необходимое условие стабильности в Европе, полагали в Британии; к тому же она жизненно необходима для баланса сил на континенте, особенно когда от России исходит коммунистическая угроза. Недоверие Британии и Франции к Советской России лишало их бывшего союзника на восточных границах Германии. В Британии никто не верил, что большую войну против Германии можно выиграть без помощи России; значит, Германию следовало задабривать.
Британия держалась на расстоянии от европейских дел на протяжении всех 1920-х. Некоторые наблюдатели отмечали возрождение стародавнего изоляционистского инстинкта, типичного для островного народа. После пережитого кошмара Великой войны не приходилось далеко ходить в поисках причин английской отстраненности: страна испытывала ужас перед перспективой быть втянутой в очередной европейский конфликт. Другой резон безучастности Англии к соседским вопросам – это осознание себя не европейской, а скорее имперской силой. Выдающиеся политики эпохи, включая Болдуина и Чемберлена, рассматривали европейские дела как побочное явление на фоне проблем империи и хромающей внутренней экономики. Фокус внешней политики был не в Центральной Европе, а в Средиземноморье и на Дальнем Востоке, где нарастала японская угроза. В 1920-х годах правительство даже американские амбиции рассматривало как более насущную проблему, чем перспектива возрождения Германии. Тревога несколько улеглась, когда Британия, США и Япония подписали в 1922 году военно-морское соглашение, но полностью не исчезла.
В любом случае в Британии полагали ненужным сильно вмешиваться в континентальные дела, поскольку европейский конфликт если и назревал, то в каком-то отдаленном будущем. По мнению британских политиков, предыдущие войны происходили по вине слишком амбициозных и агрессивных континентальных держав, таких как наполеоновская Франция или Германия кайзера Вильгельма. А в 1920-х ни одна страна не смогла бы затеять войну за пределами своих границ. По Версальскому договору Германия лишилась и армии, и вооружений, а Россию в экономическом и военном отношении обескровила революция; у Франции же не было ни желания, ни военных ресурсов пускаться в завоевательную кампанию. Все британские кабинеты на протяжении 1920-х последовательно убеждали своих главнокомандующих, что «по меньшей мере лет десять» большой войны в Европе не предвидится.
* * *
С 1918 до 1931 года правительство страны преследовало две ключевые внешнеполитические цели – вновь интегрировать Германию в международный порядок и продвигать Лигу Наций и дело разоружения. В 1923 году Франция вступила в опасную конфронтацию с Германией, нарушившей обязательства по выплате репараций. Французские войска заняли немецкую Рурскую область. Макдональд, занимавший в лейбористском кабинете пост не только премьера, но и министра иностранных дел, помог разрешить ситуацию, выступив посредником на переговорах, в результате которых стороны подписали план Дауэса – первое послевоенное соглашение. В договоре предусматривался конец французской оккупации и новый порядок выплаты репараций, справедливый, но вполне подъемный для Германии, переживавшей тогда беспрецедентный экономический кризис. Макдональд энергично ратовал за Лигу Наций, стараясь втянуть в ее орбиту «эгоистичных и недобросовестных» французов и умерить их враждебность по отношению к Германии.
В отличие от Макдональда Болдуин, по словам его личного секретаря, «не желал изучать Европу». Тем не менее его министр иностранных дел Остин Чемберлен продолжил работу Макдональда и помог сконструировать и заключить Локарнский договор 1925 года. По ряду соглашений в Локарно Германия и Франция гарантировали друг другу незыблемость границ и разрешение конфликтов при помощи международного арбитража, а Британия и Италия обязывались вступиться за ту страну, чьей территориальной целостности угрожали. Что же касается разоружения, то идею поддерживали как лейбористы, так и консерваторы, однако по разным причинам. Макдональд, завзятый интернационалист и бывший пацифист, стоял за разоружение по идейным соображениям; а тори видели здесь отличный способ сэкономить казенные деньги. На протяжении 1920-х каждый новый канцлер, включая Черчилля, сокращал расходы на оборону, пока в 1933 году они не дошли до 2,5 % от валового внутреннего продукта. Недавно сформированные военно-воздушные силы финансировались скудно, и количество эскадрилий сократилось со 187 в 1919 году до всего 18 в 1923-м; в сухопутной армии недоставало необходимой амуниции для ведения большой войны. Обсуждались планы постройки новой британской военной базы в Сингапуре в противовес японской опасности, однако они так и не реализовались. Сокращение оборонных трат нормально для мирного времени, но некоторые рассматривали его как симптом экономического упадка, а другие сомневались в способности британских войск защитить границы империи.
* * *
Несколько лет после Локарно обстановка в Европе оставалась спокойной, к вящей радости британских политиков, желавших заняться другими вещами. Германия постепенно выплачивала репарации, сумма которых с годами уменьшалась, и участвовала в заседаниях Лиги Наций. Немецкий министр иностранных дел Густав Штреземан
