Василий Теркин. Стихотворения. Поэмы - Александр Твардовский

Москва в пути

Вагонный быт в дороге дальней,Как отмечалось до меня,Под стать квартире коммунальной,Где все жильцы – почти родня.Родня, как есть она в природе:И та, с которой век бы жил,И та, с которой в обиходеСтолкнешься утром —День постыл.И есть всегда в случайном сбореСоседей – злостный тот сосед,Что любит в общем коридореТорчать, как пень, и застить свет.И тот, что спать ложится рано,И тот бессонный здоровяк,Что из вагона-ресторанаПриходит в полночь «на бровях».И тот, что пьет всех больше чая,Притом ворчит,Что чай испит,И, ближних в храпе обличая,Сам как зарезанный храпит.И тот, что радио не любит,И тот, что слушать дай да дай,И тот, и всякий…Словом, люди,В какую их ни кинуть даль.И на путях большого мираМне дорог, милИ этот мир…Съезжает вдруг жилец с квартиры,Вдруг сходит спутник-пассажир…И пусть с тобой он даже спичкиНе разделил за этот срок,Но вот уже свои вещичкиОн выдвигает за порог.Вот сел у двери отрешенно —Уже на убыль стук колес, —Вот встал и вышел из вагона,И жизни часть твоей унес…Но это что. Иное дело,Когда, как водится в пути,Знакомство первое успелоДо дружбы, что ли, дорасти.Читатель, может быть, припомнитМолодоженов-москвичей,Что в стороне держались скромно,Дорогой заняты своей,Своей безмолвною беседойПро тот, наверно, край земли,Куда они впервые едутВ составе собственной семьи.Когда пошли уже к УралуХолмы – заставы главных гор, —Супруги юные помалуВтянулись в общий разговор.Должно быть, так, что с непривычкиВзгрустнулось, – критик, погоди:Не версты дачной электрички,А вся Европа позади.И, отдаваясь этой дали,Что открывалась душам их,Они с отрадой обреталиОпору в спутниках своих.И постигали въявь при светеДневном на этом рубеже,Что – да, они уже – не дети,И счет пошел иной уже…Расспросы, толки, тары-бары…Уже, проход загородив,Вокруг и возле этой парыВагонный сладился актив.На всех пахнуло в самом делеКак будто временем иным,И все по-своему хотелиНе сплоховать при встрече с ним;Не оттолкнуть почтенной спесью:Мол, то ли дело в наши дни;Не затянуть унылой песниВо вкусе матушки-родни —Той, чьи советы, поученьяИ справки – в горле у детей:Насчет превратностей снабженьяИ климатических страстей.Но все ж избыточное времяВ пути заставило и насОтдать свой долг обычной теме,Что все имеют про запас.Мол, край земли – оно понятно,И в шалаше с любимым – рай.Но на Арбат попасть обратноСложнее, чем на этот край.Да, да. Не всем в аспирантуру, —Нет, нужно в жизнь пойти сперва.Но взять Калинин либо Тулу:И жизнь, и в трех часах Москва…Беда, что все до меду падки, —Себе не враг никто живой:Тот строит город на Камчатке,А дачу лепит под Москвой.Тот редкой верностью СибириУже повсюду знаменит,А там, в столице, на квартиреЖена за сторожа сидит…И, кстати, речь зашла о женах,Особо любящих Москву,Что хоть в каких ютятся зонах,Лишь ею грезят наяву.Хоть где-то, где-то, чуть маяча,Томит им души до бедыМосква – мечта,Москва – задача,Москва – награды за труды.А впрочем, если виноватаОна – Москва – какой виной,Так разве той, что маловатоНа всех про всех ее одной.И хоть бы втрое растянулась,Так не вместиться всем в одну…Но не твое ли время, юность,Нести ее на всю страну?В леса и степи до пределаИдти со связью от нее.То не твое ли нынче дело,Друг верный – молодость?..Твое!Твое по праву и по нраву.Твое по счету голосов.Несет тебе и честь и славуЗемли родимой этот зов.Не для того тебя растилиИ сберегали как могли,Чтоб ты в поре своей и силеЧуралась матери-земли.Земли, нетоптаной, нерытой,Таящей зря свои дары.Необжитой, недомовитойИ небом крытойДо поры.Тебе сродни тех далей ветер.Ты знаешь: очередь твоя —Самой в особом быть ответеЗа все передние края.За всю громоздкую природу,Что в дело нам отведена,За хлеб и свет, тепло и воду,За все, чем в мире жизнь красна…Прошу учесть, читатель строгий,Что у стиха свои права:Пусть были сказаны в дорогеНе эти именно слова.И за отсутствием трибуныШла речь обыденней вдвойне…Но вот супруг, наш спутник юный,Вдруг поднял руку:– Дайте мне.Он старшим был в их славной пареИ, видно, парень с головой,Из тех, что в каждом семинареРезон отстаивают свой.– Позвольте мне, – сказал он тихо. —Мы сами вызвались сюда.Хоть знаем все, почем там лихо,Но сами… Просто – от стыда.Да! Что же: речи, песни, письма,А как до дела – так меняАвось хоть в ту же Тулу втиснетРуководящая родня…И нужды нет притом лукавить,Что мне Москва не хороша,И что не жаль ее оставить,И не лежала к ней душа.Зачем выдумывать пустое, —Вдали она еще милей.Еще теплей.Но разве стоятТе блага – совести моей!Бочком ходить, светить глазами —Была бы нам судьба тошна.Иную мы избрали сами,Я правду говорю, жена?Мы с ним в купе сидели рядом,И та из своего углаЕго влюбленным, долгим взглядом,Не отрываясь, берегла.И не впервые вслух, должно быть,Она сказала те слова,Что про себя имели оба:– Где мы с тобой, там и Москва…И даже чуть плечом пожала —Мол, знаешь сам: ответ готов.И все признали, что, пожалуй,Не скажешь лучше этих слов.Пусть жизнь своею жесткой меркойИзмерит емкость их потом,Когда любовь пройдет проверкуИ обживет свой новый дом.Но это доброе присловье —Залог и дружбы и семьи.И с ним полезен для здоровьяЛюбой на свете край земли…Тот край, тот мир иной – до срокаОн не вступал еще в права.И от Москвы как ни далеко,То все еще была Москва.Москва, что дали рассекалаСвоей стальною колеей.Тайга ли, степи или скалы —Все это было за стеной;Все за окном неслось вагонным.А тут, внутри, была она,С ее уютом, протяженнымДо крайней шпалы полотна.Тут из конца в конец державы,Защищена от непогод,Она тепло свое держалаИ свой столичный обиход.И если поезд передышкуСебе в работе позволял,Там был хоть малый городишко —Москвы образчик, хоть вокзал;Хоть водокачка – знак приметныйКультуры с дедовских времен;Хоть «Пиво – воды», хоть газетныйКиоск, закрытый на ремонт…Так час за часом вдаль столицаСвою разматывает нить,Пока не время с ней проститься,С ее подножки соступитьИ очутиться вдруг в Сибири,В полубезвестной точке той,Что для тебя в подлунном мире —Отныне дом и адрес твой,Где жить и быть, располагаться,Топтать земли тот самый край,Брать в оборот его богатства, —И вот когда, Москва, прощай!Она помедлит там учтиво,Но тихо тронется состав,И канет в далях это диво…Ты не случайно ли отстал?Не побежишь за этим спальнымЦепляться, виснуть как-нибудь?Нет? Все в порядке, все нормально?Тогда живи и счастлив будь!И мы своим молодоженам,Когда настала их пора,На остановке всем вагономЖелали всякого добра.Как будто мы уже имелиНа них особые права.Как будто мы их к этой целиИ подготовили сперва.Как будто наша в том заслуга,Что старше мы друзей своих.Как будто мы их друг для другаНашли и поженили их…И вот они на том вокзале,Уже в толпе других людей…И мы глядим на них глазамиМинувшей юности своей;Глазами памяти суровойИ светлой – тех ушедших лет,Когда по зову жизни новойМы брали дальний свой билет…Все та же даль.Но годы – те ли!Мы юным сменщикам своимСказать, быть может, не хотели,Как мы завидовали им.Полна, красна земля роднаяЛюдьми надежных душ и рук.Всё та же, та же, да инаяИ даль,          и жизнь,                       и всё вокруг…

На Ангаре