Заблудившаяся половинка, или Танцующая в одиночестве - Юлия Шилова

– Это Сереги-финансиста баба, – послышалось за моей спиной. – Она вчера упитая была до чертиков.

– А что она у Костыля-то делала? – спросил другой мужчина.

– Драл он ее. Что бабы у него обычно делают…

– Так она ж вроде финансиста будущая жена…

– Видимо, перед Костылем устоять не смогла. Я всегда говорю: свяжешься вот с такой шалавой, и вся жизнь наперекосяк пойдет.

– Выходит, финансист попал…

– Выходит, попал.

– А может, она и мне даст?

Я резко обернулась и с вызовом спросила:

– Кому я должна дать?

– Да хотя бы и мне, – сказал самый мелкий.

– Подрасти сначала.

– А может, мне дашь? У меня рост два метра, – рассмеялся его приятель.

– И тебе не дам. Когда будешь, как Костыль, я подумаю над твоим предложением!

– Пацаны, а бабенка-то наглая! – заметил самый мелкий.

– Ну да… Уговорила своего финансиста, чтобы он ее здесь поселил, и легла под Костыля при первой возможности.

Выскочив на улицу, я бросилась к гостевому домику. Едва я переступила порог, как слезы хлынули у меня из глаз, я практически ничего не видела, но все же закрыла дверь на ключ и только потом упала на кровать, заревела навзрыд.

Не знаю, сколько времени я проревела. Выплакавшись и немного успокоившись, я попыталась заглянуть в свою душу – там была только грязь и скорбь. Я не представляла, как я смогу посмотреть в глаза любимому мужчине. Как можно делать вид, что ничего не случилось, совершенно ничего не произошло? Все мои надежды, мои фантазии, связанные с любимым мужчиной, растаяли, в мою душу заползал страшный холод безразличия и ненависти к самой себе. Я не хотела больше жить. Я смотрела на часы и ждала Сергея. Я боялась этой встречи. Господи, как же сильно я ее боялась…

В моих глазах больше не было огня, они потухли. Во мне не осталось жизни. Мое сердце замерло, будто остановилось, не стучит больше. Я даже положила руку на грудь, чтобы узнать, бьется ли оно.

В дверь постучали, я с трудом поднялась с кровати и испуганно спросила:

– Кто?

– Нина, это Сергей! Ты чего закрылась?

Сережка влетел в квартиру как вихрь. В его руках был потрясающий букет, больше похожий на свадебный. Он всучил мне цветы, бросил на пол какую-то красочную коробку и принялся целовать мою шею.

– Нинка, ты не представляешь, как я соскучился… Еле дожил до этого момента. Еле дожил… Я с подарками, и у меня приятная новость. Завтра я поеду на работу только к обеду, можем смело валяться в кровати до середины дня! А потом тебе придется потерпеть до нашей встречи пару дней. Я должен два дня побыть в Москве, чтобы не вызвать подозрения милиции. Мне уже пришлось побеседовать с оперативниками. Тебя ищут, Нина. Вовсю ищут. Я сказал, что ничего про тебя не знаю и никакого отношения к тебе не имею. Нинка, родная, как здорово, что Евгений Александрович дал тебе кров. Как здорово! Я же говорил, он глубоко порядочный человек. Порядочнее я просто не видел. Ниночка, как же я по тебе соскучился… Как же соскучился… Как же я тебя люблю…

Сергей целовал мое лицо, мою шею, мои руки. Он говорил и говорил, но я не слышала его слов. Я прижимала огромный букет к груди и чувствовала, как по моим щекам текут слезы. Я вдыхала запах его дорогого одеколона, слушала чудные звуки его голоса, смотрела на его красивое мужественное лицо, ощущала тепло его рук.

Заметив мои слезы, он встревожился:

– Нина, ты плачешь? Ты вся дрожишь! Почему ты дрожишь?

– Тебя слишком долго не было! – прокричала я и зарыдала. – Слишком долго!

Сердце мое разрывалось от боли и страха. Мне хотелось, чтобы он меня ударил, чтобы он на меня накричал, а еще… Еще мне хотелось, чтобы он ничего не узнал. Ничего.

– Нина, ты посмотри, что я тебе купил, – попытался отвлечь меня Сергей.

Он открыл коробку и торжественно достал воздушное зеленое платье и восхитительную заколку, усыпанную изумрудами.

– Ты только посмотри, какая красота! Ты только посмотри…

– Это мне?

– Тебе! Тебе, конечно, родная. – Неожиданно Сергей замолчал и посмотрел на мои обновки: – Нин, а откуда у тебя новые вещи?

– Это мне Евгений Александрович купил, – немного смутившись, ответила я. – У меня же сменных вещей нет. Мне вообще носить нечего.

– А зачем он тебе вещи покупает? Это мог бы сделать я.

– Я его сама об этом попросила. Я хотела встретить тебя красивой. Сказала ему, и он послал кого-то из своих ребят в магазин. Сереж, тебе что-то не нравится?

– Да нет. В этом ничего такого нет, просто я бы хотел покупать своей любимой женщине вещи сам. Нужно спросить, сколько он потратил, и обязательно ему отдать. Твои личные нужды я хочу оплачивать сам.

– Как скажешь…

– Ты примерь это платье, а я пока хоть руки помою.

– Конечно, конечно.

Я быстро переоделась и посмотрела на себя в зеркало. Зеленое платье сидело на мне просто восхитительно и очень даже шло к моим зеленым глазам. Они сверкали огнем, в них была сама жизнь. Мне всегда нравился зеленый цвет, он был самым любимым. А зеленая заколка, усыпанная изумрудами… Наверное, она стоит целое состояние. Повертев ее в руках, я заколола волосы и прошептала:

– Господи, ведь мы могли бы быть так счастливы… Так счастливы… А теперь….

– Ниночка, какая же ты у меня красивая, как тебе идет зеленый цвет! Он так гармонирует с твоими зелеными глазами!

Сергей подошел ко мне совсем близко и уткнулся в мои волосы.

– Твои волосы так вкусно пахнут.

– Чем?

– Каким-то зерном.

– Зерном?!

– Ну да. Свежей пшеницей.

– А ты знаешь, как пахнет свежая пшеница?

– У бабки в деревне, недалеко от ее дома, росла пшеница, мне всегда нравился этот запах. Твои волосы пахнут, как та пшеница. – Сережа провел ладонью по моей щеке и немного смутился.

– Что-то не так? – почувствовала я неладное.

– Тебя кто-то ударил?

– Нет, – быстро сказала я. – Нет… Нет… Нет…

– А чего ты так испугалась?

– Меня никто не бил.

– У тебя на скуле будет большой синяк, вернее, уже есть, даже припухло.

– Где?

– Справа.

Я изобразила удивление, пожала плечами и стала трогать больную скулу.

– Может, я обо что-то ударилась?

– Да разве можно так удариться?

Сергей взял меня за плечи. Он заметно нервничал. Я опустила голову и прижала руки к груди. Он по-прежнему держал меня за плечи и, видимо, с трудом подавлял ярость, которая просилась наружу.

– Нина, неужели у тебя появились от меня секреты? Я же чувствую, что-то произошло… Ты должна мне все рассказать, во всем признаться. Я хочу знать, и я имею право все знать.

– Сережа, да мне и сказать-то нечего.

– Ты не хочешь мне ничего говорить, потому что ты кого-то боишься?

– С чего ты взял?

– Да у тебя же глаза испуганные…