Где-то есть ты… - Елена Сокол

– Действительно, Ева, хватит! – Мила достала из холодильника коробку вина и разлила по бокалам. – Выпьем за успешно сданный экзамен по вождению и за мои водительские права! Ура!

– Ура! – крикнула я, схватила её права и бросила в бокал.

Милкины глаза расширились от ужаса. Она подпрыгнула на стуле и закрыла рот руками.

– Ты чего?! – Рассмеялась я, протягивая ей бокал. – Они же ламинированные! И это такая традиция: обмывать права в бокале или рюмочке. Пей, давай, дурочка, поздравляю тебя!

– С-с-спасибо, – промычала Мила, недоверчиво поглядывая на дно бокала.

– Позвони Владу, поедем к Мите помогать собираться в дорогу.

– Ага, – она осушила бокал и потянулась к телефону.

Митя рассеяно чесал голову, лёжа на диване и глядя по сторонам, пока я складывала в его сумку вещи. Казалось, он хочет запомнить комнату такой, какой оставляет её.

– Как ухаживать за Мартином, ты знаешь, – вздохнул он.

– Да, – успокоила его я.

– Квитанции на оплату коммунальных услуг приходят в конце месяца. – Да.

– Если потечет кран или что-то сломается, звони старшему по подъезду, он подскажет.

– Да.

– Помнишь, как диван раскладывается?

– Да.

– Холодная вода на кухне – там, где написано «горячая», и наоборот.

– Да-да. Помню. Я всё помню, не переживай. А если что-то забуду – позвоню.

– А мусорка помнишь, когда приезжает?

– Да! – хором закричали Мила и Влад, до этого молча сидевшие за компьютером.

Я улыбнулась, села рядом и взяла его за руку:

– Мить, ты всегда такой непоколебимый, и мне приятно видеть, как ты переживаешь и о чём-то волнуешься, может, в первый раз в жизни. Тебя не будет всего три месяца. Я буду жить здесь и за всем следить, хотя ещё сама никак не могу свыкнуться с мыслью, что буду жить отдельно от Милы.

– Я не переживаю.

– А Мартика я буду любить больше всех на свете, обещаю.

Пёс услышал, что о нём говорят, и сразу прибежал к нам. Его глаза выражали растерянность. По суматохе и сборам он явно догадывался, что происходит что-то неладное, но ещё не понимал, что именно.

Я погладила его по голове, но он не отрывал глаз от своего хозяина, и у обоих во взгляде сквозила такая тоска. Мартин запрыгнул на диван и облизнул Митькино лицо. Я протянула псу свою руку, развёрнутую ладонью вверх:

– Дай, Джим, на счастье лапу мне!Такую лапу не видал я сроду.Давай с тобой полаем при лунеНа тихую, бесшумную погоду.

– Есенина! Вот не зря ты – Есенина, – рассмеялся Митя и обнял нас обоих.

Мы все вышли из машины у Сашиного подъезда: Митя хотел с ним попрощаться. Предстоящая встреча разволновала меня, моё сердце гулко стучало.

– Он одевается. Давай поднимемся к нему, Ева? – предложил Митя, нажимая номер его квартиры на домофоне.

– Давай, – ответила я, заметив недовольный взгляд Милы, садящейся на скамейку возле подъезда.

– Смотри-ка, Паша едет. – Митя пошёл навстречу чёрному автомобилю. – Поднимись одна, поторопи его, хорошо?

– Ладно, – я пожала плечами и вошла внутрь.

Поездка в лифте показалась мне вечностью. После однократного стука в дверь Сашкиной квартиры она отворилась, и на пороге показался он собственной персоной, в трусах и с носками в руке. Вид у него был виноватый, но взгляд всё же казался нежным.

– Проходи, а где все? – спросил он, смущаясь.

– Там Павлик подъехал, общаются. Я пришла, чтобы поторопить тебя.

– Сейчас я оденусь, ты проходи-проходи.

Я сняла сапожки и прошла в его комнату. Сев на кровать, сняла куртку. Саша носился туда-сюда сначала с зубной щёткой, потом с бумажником, потом с одеждой.

– Я уволился с автосалона.

– Да ты что… – удивилась я, глядя в одну точку.

– Хотим с Пашей открыть своё дело.

– Чудесно. А ты доверяешь ему?

– Он неплохой парень, я не знаю, отчего все девчонки так на него взъелись.

– Тогда удачи тебе.

– Спасибо…

Он остановился и пристально посмотрел в мои глаза. Минута молчания, и безумное притяжение сделало своё дело. Мы даже не стали раздеваться: я только сняла джинсы и бельё. Всё случилось слишком быстро, грубо и как-то не по-людски.

Когда всё было кончено, раздался звонок его мобильника.

– Да, – ответил он, – уже иду.

Я надела джинсы, застегнулась и принялась наблюдать, как он быстро одевается. Застёгивая пуговицы на рубашке, остановился, посмотрел на меня виновато и произнёс:

– Ева, ты извини, там Паша приехал, они меня ждут.

Я быстро всё поняла, встала, прошла в коридор, надела сапоги и, хлопнув дверью, вышла из квартиры. Прикусив губу, побежала вниз по лестнице.

Было слышно, как он вышел на площадку вслед за мной, вздохнул и вернулся в квартиру.

Я бежала, проклиная всё на свете. Вот так, должно быть, чувствует себя проститутка, которую только что использовали и попросили освободить помещение. Слёз не было. Ведь мне предстояло ещё выйти к своим друзьям и сделать вид, что ничего не было. Даже не верилось, что всё это произошло только что именно со мной.

Открыв дверь, я увидела, что Митя сидит в машине у Паши. На заднем сидении – ещё какие-то парни. Мила с Владом вышли из магазина неподалёку и направлялись в мою сторону.

Я подошла к Пашиной машине и наклонилась к водительскому окну:

– Привет! – Я старалась улыбаться.

– Привет, – оскалился, ухмыляясь, Паша.

– Как дела?

– М-м-м, Ева, дай хоть тебя чмокну, – Паша сложил губы в трубочку и потянулся ко мне.

– Ну чмокни, – рассмеялась я и хотела уже, было, подставить ему губы, как он вдруг отстранился и заявил:

– Нет-нет, не буду тебя целовать! Ты же только что у Саши была, кто знает, что ты там в рот брала? Ха-ха-ха!

И заржал как сивый мерин. Остальные незнакомые мне ребята тоже захохотали.

Я побледнела и уставилась на него вопросительно. Меня ещё никто никогда так прилюдно, в присутствии незнакомых людей, не унижал. Словно ведром помоев облили. Несколько секунд я молчала, готовая разреветься. В ушах зашумело.

Паша продолжал смеяться, разглядывая довольные лица приятелей.

– Да пошёл ты! – сказала я, развернулась и на ватных ногах зашагала прочь. Довольно с меня унижений на сегодня.

Через секунду из машины пулей выскочил Митя и помчался за мной. Я сделала Владу знак, чтобы он открыл мне свою. После того как дверь машины открылась, я плюхнулась на заднее сидение и закрыла лицо руками. Митя сел рядом и обнял меня:

– Я сейчас приду, не плачь.

Он выскочил из машины. Я обернулась и увидела, что Саша вышел из подъезда, они с Митей поговорили, обнялись и пожали друг другу руки. Потом тот сел в машину к Паше, а Митя вернулся и вместе с Милой и Владом подошел и сел ко мне.

– Теперь можно ехать, – Митя захлопнул за собой дверцу.

– Я не поняла, – Мила пристально посмотрела на меня, – что-то случилось, да?

– Нет, – прошептала я, смахивая слезу.

– Это он, да? Саша? Он опять обидел тебя?!

– Давай потом, хорошо? – Я уставилась в окно, провожая взглядом Пашину машину.

Митя обнял меня, и мы поехали в аэропорт. Такого двойного унижения я не испытывала никогда в жизни.

Мне так хотелось сказать ему, чтобы он остался. Плакать, умолять, но только не отпускать так далеко. Но Митя уже держал в одной руке билет, а в другой – чемодан, а какая-то женщина деловито объявляла в громкоговоритель посадку на самолёт.

– Давай, брат, счастливо тебе добраться! – Обнял его Влад, а затем похлопал по плечу.

– Давай, Дим, звони, пиши, – обняла и поцеловала его Мила.

И только я стояла и не могла сдвинуться с места. Ведь стоило его обнять, как он улетит в Милан и оставит меня одну. В эту секунду я забыла все унижения, пережитые пару часов назад. Забыла всё, что занимало прежде мои мысли. И впервые в жизни испытала странное чувство, неведомое мне прежде по отношению к Мите. В последнее время я так отчаянно гонялась за Сашей, что совсем забыла о друзьях, о том, что связывало нас так крепко, держало вместе. Мы так сроднились с Митей за этот год, что я уже заранее ощутила эту пустоту, которая наступит с его уходом.

За секунду в моей голове пронеслись все наши чаепития в ресторанной кухне, наши посиделки дома, прогулки, разговоры и любимые песни. Он посмотрел на меня так нежно, что я поняла: Митя чувствует то же самое. Сама от себя не ожидая, я бросилась ему на шею и разрыдалась.

Не помню, что было дальше. Не помню, что он мне там говорил. Помню только его запах и крепкие объятия. Помню, как он уходил, постоянно оборачиваясь, посылал воздушные поцелуи и тайком пытался вытереть слёзы.

Очнулась я уже по дороге домой, в машине. Разжала кулак, а там – ключи от его квартиры. Я прижала их к сердцу и посмотрела на небо. Где-то там, вдалеке, его самолёт.

Я буду ждать тебя. Буду ждать.

А потом я набрала ему сообщение, в котором описала всё, что было на сердце. Вытерла слезу и отправила.

4 июня 2010 года

– Снимай, сука! Быстро! – орал он, схватив меня за голову.