Лучшие сочинения по литературе XIX и XX веков - Ручей
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Развитие сказочного сюжета состоит в изображении тех опасностей, которые подстерегали премудрого «пискаря» на жизненном пути. Однажды у него «целых полрыла из норы высунулось». Другой раз полдня пришлось дрожать, видя, что «прямо против его норы стоит рак». В третий — целый день стерегла его щука. И так «почесть что каждый день». Но все опасности и искушения он преодолел. Внутренний голос «пискаря» подхватывает рассказчик, дающий безжалостные оценки такого «бесполезного существования» («Жил — дрожал, и умирал — дрожал...»). В финале сказки «пискарь» просто исчезает. Развязка векового (гипербола) дрожания за «распостылую свою жизнь» вносит в коррективов трактовку художественной цели сказки. На первый план в ней входит обличение тех; кто ради сохранения своего спокойствия прячется от жизни, полагая при этом, что они «могут считаться достойными гражданами». Автор противопоставляет им того, кто видел в жизни много радостей, кто и утешил, и «добрый совет подал», и «приютил, обогрел, защитил» другого. О таком обязательно вспомнят как о премудром в противоположность герою, которого обзывают «остолопом», «даже просто дураком и срамцом», «идолом». Смысл бытия, в авторском понимании, состоит в активном участии в делах людей. С этих позиций направляются сатирические стрелы в тех, кто «даром место занимают да корм едят».
Обличением трусости с «Премудрым пескарем» сближается одновременно с ним написанный «Самоотверженный заяц». Начинается сказка с того, что бежал заяц неподалеку от волчьего логова, а волк увидел его, поймал и приговорил к смерти. Зайчик хотел было убежать, но посмотрел на волчье логово — так и «заколотилось заячье сердце». Во всем этом проявилась трусость зайца, парализующая его активность в борьбе за жизнь. И все же не трусость является главной чертой его психологии. Заяц привык повиноваться, он раб покорности.
Отпущенный волком на побывку к невесте, заяц торопился вернуться к указанному сроку. Эта разновидность рабской психологии пересиливает инстинкт самосохранения и возводится в степень благородства и добродетели. Заглавие сказки с удивительной точностью очерчивает ее смысл. Слово «заяц» всегда в переносном смысле служит синонимом трусости. А слово самоотверженный в сочетании с этим синонимом дает неожиданный эффект. Самоотверженная трусость! В этом противоречивость психологии подневольной личности.
В сказке «Карась-идеалист» Салтыков-Щедрин определяет свое отношение к честным наивным мечтателям, представителем которых является заглавный герой знаменитой сказки «Карась-идеалист». Политическая подоплека этого произведения — непримиримость к трусливым, продажным либералам, лицемерно маскировавшим свои жалкие общественные претензии громкими словами. Карась-идеалист не признавал даже существования щук, думал, что их придумали детей пугать. А если и есть щуки, то «и они к глоссу правды не глухи». Наивная вера карася в возможность достижения гармонии путем перевоспитания хищников погубила карася: он был проглочен щукой.
В своих сатирических сказках М. Е. Салтыков-Щедрин ставит «печати» позора на людские пороки, затрагивает множество социальных, политических, идеологических и моральных проблем. В словаре С. И. Ожегова мы найдем такое толкование слова «обыватель»: человек, лишенный общественного кругозора, живущий мелкими, лич:ными интересами. Значительная группа щедринских сказок посвящена изображению мира обывателя. В основном это сказки, разоблачающие поведение и психологию «пестрых людей» разночинной массы, разоблачению буржуазной обывательской интеллигенции.
ТВОРЧЕСТВО И. А. ГОНЧАРОВА
Любовь в жизни Обломова
...У тебя были крылья, да ты отвязал их...
И.А. Гончаров
Илья Ильич Обломов — центр идеи романа, «душа» романа «Обломов». К главному герою стягиваются все сюжетные линии, к нему обращены характеристики других персонажей. Первоначально Обломов раскрывается через быт. Но истинный Обломов встает перед читателем после знакомства с историей его любви.
С Ольгой Ильинской Обломова познакомил Штольц. Не вызывает удивления возникшее у Обломова почти сразу восхищение Ольгой, ведь даже неискушенный читатель улавливает ее сходство с пушкинской Татьяной. Но настоящий источник сближения героев заключен в них самих: естественность, несветскость и одиночество среди светских людей было присуще обоим.
Роман развертывается бурный, предельно духовный, что подчеркивается постоянным сопровождением его пением Ольги, восхищением Обломова ее артистической красотой, да и всем обликом летней природы. Увлечение, охватившее и Ольгу, и Илью Ильича, обнажило лучшее, что было в натуре каждого.
Каждая последующая страница романа начинает оттенять активность одной натуры и пассивность другой. Сначала эта разность только способствует их сближению. Ольга посчитала, что возродить Обломова — это ее цель. Обломов же без всякого сопротивления, с радостью подчиняется воле Ольги, которую пока полностью удовлетворяет роль «путеводной звезды». Вместе с обретенной целью, Обломов, чтобы круто изменить свою жизнь, на время обрел собственную волю. Герой хватается за любовь как за смысл существования.
Любовь Обломова с самого начала несла в себе два противоречия, объясняющие и ее силу, и ее слабость. Эта любовь романтика-мечтателя, она возвышенна, восторженна, идеальна. Такая любовь питается мечтой о счастье, его ожиданием. Ольга — идеал для Обломова. Но идеал для него всегда только мечта. Ольга и любима им как мечта. Он вполне счастлив предвкушением счастья. Попытка реализовать мечту неизбежно превратит ее в реальность. В этом с самого начала таится элемент разрушения. Кроме того, любовь овладела не юным сердцем, а сердцем тридцатилетнего Обломова, «душой целомудренного юноши, а в привычках старика». Обломова гнетет опыт жизни, он сомневается в своем праве любить. Поэтому экзальтация легко сменяется у него апатией, восторг — разочарованием. Ольга же обладала инстинктом душевной красоты, поэтому приняла Обломова со всеми его слабостями. Он же был счастлив ее любовью. И у читателей появляется надежда на счастье героев, Но эту любовь ждали серьезные испытания.
Начинаются испытания любви. И первая ступень в них — счастливый ее венец. Обломов сделал предложение Ольге. Оно было принято. Мечта романтика сразу тускнеет: «Он чувствовал... что любовь в самом деле становится долгом...». Сильное эмоциональное напряжение разрешилось счастливо, но его спад обнажил нехватку духовности в их любви: каждый искал содержание в другом и каждому этого было мало. Ольга видела выход в побуждении героя к действию, именно действием он должен был подтвердить свою состоятельность, но обнаружилось, что Обломову мечта способна подменить жизнь — осуществленный идеал. Он предпочитал лежать на диване, мечтать, «играть мысленно в счастье». Обломов испугался, увидев практическую сторону вопроса о свадьбе. Заявили о себе атрофия действительной воли, привычка к иждивенчеству. Обнаружилась вся уязвимость обломовского романтического чувства. Любовь как содержание и цель жизни исключают для Обломова какое-либо самостоятельное действие. Это предопределило разрыв с ним Ольги.
Прощальный разговор Обломова и Ольги —
