Императорский отбор для попаданки (СИ) - Ганова Алиса

— Что я могу сделать в своей комнате? — спокойно возразила ей, однако дверь открывать не спешила.

— Не знаю! Но ты подозрительная! И рядом с тобой все подозрительное! Открой, иначе позову охрану!

Эверия и след простыл, поэтому я, чтобы не раздувать скандал, впустила маркизетту.

Раздраженная, она обыскала каждый угол. Не погнушалась заглянуть даже под кровать. Не найдя ничего подозрительного, сдаваться не захотела и обыскала каждый закуток снова.

— Ты стала мнительной, — поддела я ее и указала на мусорку, которую она обделила вниманием.

Димка побагровела, сомкнула зубы и наконец-то ушла.

Я же побежала к окну. Высунулась и, увидев, как на перилах соседнего балкона на закатном солнце греется Снежок-Эверий, едва не закричала от радости. Не ушел!

Сердце забилось чаще. Надеюсь, как подвернется возможность, мы снова поговорим и решим, что делать.

Глава 39

Я уже засыпала, когда вернулся Эверий в котовьем обличие.

— Напугал меня, — улыбнулась ему и похлопала ладонью по краю постели. — Не подумай ничего плохого, но спать на перине удобнее, чем на перилах.

Эверий удивленно заморгал, однако спрыгнул с подоконника и забрался ко мне.

– Просто тебе тоже непросто… — я зевнула. — И я не воспринимаю тебя сейчас как мужчину. — Провела по его шерсти ладонью. Но Эверий выскользнул, добрался до лица и… лизнул меня в нос.

— Ой, — рассмеялась я после кошачьего поцелуя, — ты что творишь? Словно тёркой прошёлся! А сама еле сдерживалась, чтобы от счастья не выскочить и не забегать по комнате.

Эверий чинно сел, обвил себя хвостом и стал испепелять меня пристальным взглядом.

— Что? — кажется, его что-то тревожит.

Он не ответил. Только повернулся бочком и… стал игриво размахивать хвостом, задевая мой нос.

— Эй! — закрылась ладонью, потерла лицо, однако несколько длинных волосков остались на коже. — Ну зачем ты так? — Нос засвербило, я поморщилась, зато взгляд Эверия стал озорным.

— А-а-п-чхи-и! — смачно чихнула, а когда открыла глаза — оказалось, что стою босыми ногами на траве, на высокогорье, и передо мной раскинулся просторный розовый сад. Над ним поднималось солнце, алел горизонт, и пахло в воздухе невероятно сладко.

Я втянула душистый воздух полной грудью, зажмурилась от удовольствия. И тут меня со спины нежно обхватили мужские руки, притянули к сильному горячему телу, а шею обжег поцелуй, от которого выступили мурашки. Я едва не заурчала от удовольствия — так приятно, просто умопомрачительно!

— А сейчас? Тоже как теркой? — бархатный голос Эверия, его объятия в утренней прохладе, довели меня до дрожи удовольствия, и скрыть ее не удалось. — По-прежнему не воспринимаешь меня как мужчину?

Я обернулась и увидела породистый профиль мага, в обрамлении длинных белоснежных прядей, колыхающихся от легкого ветерка. Его синие глаза заглядывали в самую душу, читали меня как открытую книгу. Да и как не читать, если я ему сама все разболтала?

Сердце забилось. Все настолько замечательно, что не верится, что это по-настоящему.

— Это сон? — спросила у Эверия. — Я сплю — и мне все снится?

— Нет, — покачал он головой. — Это твоя сила. Она перенесла нас. Я лишь задал ей направление, чтобы ты поверила в себя, свой дар. И чтобы ты помнила — я мужчина. — Склонился, его губы обожгли висок россыпью нежных поцелуев.

От его слов, касаний, объятий я таяла. Рядом с Эверием надежно и спокойно. Как бы я хотела, чтобы этот миг длился как можно дольше!

Я была счастлива, но ровно до тех пор, пока не вспомнила его слова, что я могу обеспечить Селебрину законный переход власти. Радость померкла, от неги не осталось следа.

Вопреки желанию и дальше нежиться в объятиях, попыталась вырваться, но Эверий не из тех, кто так просто выпускает добычу из рук.

— Конечно, Эверий, вы мужчина. Однако зачем все это? — повела плечом, показывая недовольство. — Вы компрометируете принцессу свергнутой династии, которая обязана обеспечить принцу Селебрину легитимность! — Как ни пыталась сдерживаться, в моих словах отчетливо проявилась обида.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Компрометирую? Легитимность? — поддел Эверий, и я ощутила как наши тела стали еще ближе. И еще он, кажется… раздетый!

— А что будет, если меня увидят в обществе обнаженного мужчины?! — попыталась вырваться, и услышала его смех.

— Не обижайся, Козявочка! — его грудь сотрясалась от искреннего смеха. И, пожалуй, я впервые видела Эверия таким открытым.

— Что? — от удивления и неожиданности попыталась повернуться, встать лицом к лицу, на что маг пошутил:

— Ты готова увидеть меня обнаженным? После этого я обязан буду на тебе жениться.

Вроде бы тон веселый, задиристый, но что-то подсказывало мне, что говорит он серьезно. Но аристократ ведь не может так думать в самом деле?

Чтобы не показаться доверчивой глупышкой, верящей каждому слову, вскинула подбородок и напомнила ему, тоже как будто бы шутя:

— Уже видела — рад! Два, не сможешь — Димея не позволит!

— Маг следует повелению души, а не чужим приказам. Мне есть ей что предложить, чтобы она сделала верный выбор.

— Селебрин? — таково условие его договора с Рыжными. Но если он хочет выполнить его — зачем меня подталкивает к принцу? Опять хитрит? Посмотрела на него исподлобья, подозревая в коварстве, но Эверий был спокоен.

— Смотри, как красиво. Это мой дом. Это Арривия. Тебе бы здесь понравилось, — он смотрел на восход, улыбался и совсем не походил на неприступного магвела, которым был в начале нашего знакомства.

— Возможно, — красота, окружавшая нас, бесспорна. Чудный край, прекрасный миг. Однако я не могла наслаждаться им в полной мере, нервничая и подозревая Эверия в двойной игре. — Но не убегай от темы. Почему, желая избавиться от родового долга и помогая Димее получить принца, ты предлагаешь мне выбрать Селебрина?!

Он покачал головой и обнял меня так крепко, что я на миг перестала дышать. Да и что кривить душой, стоять вот так вот рядом с Эверием, ощущать тепло его тела — непередаваемо.

— Я лишь даю тебе право выбора, — ответил он, поразив меня в самое сердце.

Конечно, это великодушно с его стороны, но признание вывело меня из себя, разбудило бурю эмоций в душе.

— Когда человек дорог, его не предлагают другому! — выпалила, не тая обиды и попыталась отстраниться. Конечно, Эверий не дал этого сделать.

— Любая другая девушка на твоем месте не отказалась бы стать принцессой, — только что он улыбался, а теперь в нем не осталось веселья. Лишь сосредоточенность и грусть.

Я не сводила с него глаз, не веря, что настоящий Эверий — ослепительный красавец, которому палец в рот не клади, вот такой! Рассудительный, мудрый, добрый и даже щедрый!

Закусив от волнения губу, я повернулась к солнцу, и мы замерли, любуясь красотой раннего утра, золотившего сонное ущелье.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Эверий не творил магии, как любят делать во дворце, чтобы вызвать восхищение, однако сейчас на моих глазах происходила настоящая магия — магия сердца. Она и волшебный по красоте восход, согревали меня и дарили надежду на искренность Эверия, на его любовь и будущее счастье.

— Почему ты спас меня? — я решила, что надо начать все сначала, разобраться в каждой мелочи и только потом делать выбор.

— Ты показалась мне необычной: дерзкой, при этом беззащитной, милой. Если честно — я сам не знаю почему, — покачал он головой задумчиво, и мне захотелось коснуться его лица, волос, губ, признаться, что у меня нет сомнений в выборе, и что для меня власть и богатство не на первом месте… Пришлось бороться с собой, выбирая между порывом и здравым смыслом.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

«Нельзя быть доверчивой и открываться мужчине, который хитрил», — подсказывал разум.

«Зато он несколько раз спас тебя, рисковал быть раскрытым!» — возразило сердце.

— А когда на меня наехала карета? — коснулась острой, болезненной темы — беды, в которой винила мага.