Маханакхон - Александр В. Великанов

– Вот тебе, скотина! – закричал надорванный женский голос, и в лицо Игорю метнулось широкое лезвие кухонного ножа.

Автоматическим, отработанным движением Игорь ушел от удара, перехватил нападавшую за запястье.

У нее были огромные карие глаза, милые веснушки на молодом лице, растрепанные светлые волосы с двумя короткими косами.

Сжал ей руку, заставил выронить нож. Нападавшая не успокоилась, стала вырываться, орать проклятия, бить его кулачком.

Развернул ее, осторожно выкрутил назад руку, прижал лицом к стене.

– Коля, я тебя не-на-ви-жу! – вопила девушка. – Сдохни, сдохни! Ненавижу!

В первый миг нападения он подумал, что это профессионалка, – по какому-то из недавних контрактов остались недовольные, так бывает. Но теперь стало видно – это просто истеричка, совсем неподготовленная. Похоже, перепутала его с каким-то своим мужиком, чем-то ей сильно насолившим.

– Я не Коля, – спокойно ответил Игорь.

Девушка замолчала, но продолжила попытки вырваться. Игорь смотрел, как ее стройное тело извивается под голубой форменной одеждой, мокрой от таящих снежинок. Кажется, стюардесса одной из крупных авиакомпаний.

– Я тебя отпущу, если обещаешь не драться, – с усмешкой сказал он. Ситуация его забавляла.

В ответ девушка закричала что-то невнятное. Игорь захлопнул ногой дверь, а то еще охрана прибежит.

– Я не Коля, – повторил он, – я Игорь. Меня убивать не надо.

То ли его спокойствие подействовало, то ли девушка уловила в речи Игоря акцент, возникший за годы жизни за границей. Убедилась, что он не Коля. Она обмякла, перестала сопротивляться и звонко заплакала. Игорь взял ее за плечи и усадил на кровать.

Осторожно отошел. Девушка рыдала, закрыв руками лицо.

Игорь налил стакан виски и молча подал ей. Она оттолкнула с первого раза, со второго взяла и сделала большой глоток, закашлялась. Он незаметно запихнул нож под шкаф носком ботинка.

Девушка безудержно рыдала минут десять, к виски больше не притронулась. Игорь сидел в кресле, слушал, как бурчит голодный живот. Вся эта история началась интересно, но драматический эпизод со слезами чересчур затягивался.

– Как тебя хоть зовут? – спросил он.

– Н-настя… – сквозь слезы ответила девушка и впервые подняла на него глаза.

– А я…

– Игорь, я запомнила, – она смешно шмыгнула носом. – Извини ради бога, Игорь. Я пойду… – Она резко встала, но тут же свалилась на ковер, похоже, каблук на одной туфле отломался.

– Да куда ты в таком виде? – спросил он. – Вон и одежда порвалась.

Девушка вскрикнула, опустив голову, – голубую ткань форменной юбки рассек большой разрыв, виднелись затянутое колготками бедро и уголок черных трусиков.

Она попыталась прикрыться, потерпела неудачу и снова заплакала. Он принес ей халат из шкафа.

Игорь понял, что ресторан ему не светит, и заказал завтрак в номер.

В отпуске

Аппетит у Насти оказался на удивление. Наверное, сказались переживания – она быстро уничтожила две чашки овсянки с голубикой (одну из которых Игорь заказывал для себя) и два яйца пашот. Не ожидал он такого от этой стройной, почти хрупкой на вид девушки.

Игорь понял, что виски с утра ей не по вкусу, и достал из мини-бара маленькую, на 250 граммов, бутылку шампанского.

Чокаться не стали – не та ситуация, но напиток Настя оценила и после первого бокала слегка расслабилась.

– У тебя странный акцент, – сказала она.

В западных странах, да даже в Израиле, это заявление посчитали бы грубым. Но тут, известное дело, люди говорят что думают, без церемоний.

– Откуда ты?

– Из Биробиджана, – усмехнулся он.

– А это где? – спросила девушка. – Звучит как что-то африканское.

– Это на Дальнем Востоке. – Он удивился такому незнанию географии. – Недалеко от Хабаровска.

– Я в российских провинциях не разбираюсь, – отмахнулась она, – я из Украины… Работаю тут, в «Траснфлоте», стюардессой. Дрянь работа, мозг выносят, но все-таки деньги… А ты в командировку приехал? Наверно, у себя там, в тайге, ты какой-то большой начальник? Вон какой лакшери номер взял, половина моей зарплаты как минимум.

– Еще какой начальник, – ответил Игорь с улыбкой. – Но не в командировке. Я в отпуске, отдыхать приехал.

– В Москву? В апреле? – поморщилась она и поставила перед ним пустой бокал.

Он понял.

– Ненавижу этот город… – Она вздохнула.

Игорю в Москве нравилось, но он не обиделся.

– А чё сделал Коля? – спросил он, когда ее второй бокал был почти пуст.

– Козел он, – зло ответила Настя, сверкая большими, красными от слез глазами, – спалила его на измене.

Игорь не стал спрашивать подробности. При всем остром любопытстве к чужим судьбам банальные любовные драмы он не любил.

Но Настя без приглашения продолжила:

– Он наш, из Киева, тоже большая шишка вроде тебя. Прилетает сюда пару раз в месяц по делам. Специально берет этот отель, чтобы быть ближе ко мне, – нам, стюардессам, компания снимает 3 звезды вон там, через площадь. А тут его… наш любимый номер. Я только из рейса вернулась, еду к нему сюда, по дороге во ВКонтакте заглядываю – а там куча его фоток с какой-то шмарой, в обнимку и все дела… Ну встретились тут с ним, устроила скандал. И ладно бы повинился, сказал: «Не было ничего», ну или что перебрал и надурил, бывает же… Так нет. Он, скотина, встал в позу, мол: «А что ты хотела, я ж мужик, для нас это естественно, мы все кобели, ничего не поделаешь». Ну и прочее… Представляешь, нет? Я не ответила ничего, убежала. Лежала в своей гостинице, ночь не спала, все страдала и злилась. А под утро как вся кровь закипела, всю меня трусить начало. Ну я схватила нож из мини-кухни – и сюда. Думала, реально убью, ну или хоть порежу… В таком бешенстве была, даже не оделась, по холоду через снег в блузке бежала, представляешь?

Представить было не сложно – он смотрел на эту странную, неуравновешенную девушку, воображал, как она бежит в своей голубой форме, на каблуках, через белую площадь, едва ли не размахивая ножом… Поймал себя на том, что даже перестал скучать от сопливой истории с изменой.

– Ты еще полчаса не открывал… – говорила Настя. – Я думала, это Колька нарочно. Так выбесилась… Жаль, я маленькая, дверь не смогла бы выбить…

Игорь покачал головой. Смешная и глупая человеческая привычка: ревновать и ненавидеть, если тебе предпочли другого. Хотя это ведь всего одна из глупостей, которыми живет человечество. Все люди на свете пребывают в рабстве у бессмысленных, вредных правил: если тебя назвали дураком, нужно обидеться; если тебя не любят, нужно грустить; если тебе грозит опасность, надо бояться. И так далее, и