Брак во имя Альянса - Оливия Штерн

– Что-то с правами доступа, – выдохнула обреченно. На глазах мгновенно навернулись слезы. Так не вовремя. Как будто подленько ждали, когда меня начнет покидать уверенность.

– И-и… даже не вздумай, – почти прикрикнул Кабальди.

И я… ничего не успела, потому что он попросту поднял бластер и несколько раз пальнул в то, что представляло собой дверь. Переборка вмиг оплавилась, стекла на пол, словно желе, побывшее на солнцепеке.

– Что ты… – прохрипела я.

Теперь… Ох, что теперь-то? Наверняка сейчас сюда сбегутся воины Верховного стора, а нас только двое, и неизвестно, что с Аэдо и здесь ли он.

– Теперь делаем все быстро! – гаркнул Кабальди мне в лицо. – Двигай булками, Марго!

И, больно схватив за локоть, почти затолкал меня внутрь. Я лишь успела заметить, как в образовавшуюся брешь протиснулся MR-12, а потом…

Взгляд наткнулся на большую круглую ванну из полупрозрачной зелени. Внутри пузырилась вязкая жидкость, брызги выплескивались на пол вокруг. А еще из этой ванны выплескивались тысячи проводов, словно спагетти через края тарелки. Они разбегались по полу во все стороны, скручивались в жгуты, ныряли куда-то прямо в пол… И еще что-то темное было в той ванне.

Меня вдруг резко затошнило. То ли от напряжения, то ли от ужаса. Я сделала первый неловкий шаг по направлению к тени, застывшей в прозрачном жидком желе, и все, что было вокруг – вычислительные модули, щедро рассыпанные по стенам, жгуты проводов, – все перестало для меня существовать.

– Аэдо, – тихо выдохнула я.

В этом… я тоже не ошиблась. Нашла его именно там, где и предполагала найти.

Но отчего же тогда настолько больно, резь в груди, перед глазами все размазывается, а коленки подгибаются?

Взгляд словно прилип к этой неподвижной тени. И когда я наконец дошла до ванны, то увидела его. Быстро вытерла ребром ладони слезы, задыхаясь и сглатывая горький комок в горле. На поверхности плавало застывшее лицо Александра Вейна, все остальное тело было погружено в пузырящуюся слизь. Глаза Алекса… или все-таки Аэдо, были плотно закрыты, и я видела, как под веками перемещаются туда-сюда глазные яблоки, как будто он видел сон. А из-под кожи на висках виднелись части разъемов, к которым были подключены сотни, тысячи проводков… И такие же разъемы торчали из совершенно безволосой, гладкой, словно бильярдный шар, головы, и над ключицами, и из-под ребер.

– Господи, – процедил рядом Кабальди, – Марго… мне в самом деле жаль. Но ему уже ничем не поможешь.

– Но он жив, – ответила я почти беззвучно, – и мы заключили сделку…

– Сперва выдрать из него все эти провода… Не уверен, что он это переживет, – начал монотонно перечислять Кабальди, и каждое его слово ранило меня как осколок металла, один из тех, что прошили насквозь тело Александра Вейна. – Потом здоровенного и тяжеленного мужика надо дотащить до катера. И это при том, что скоро, возможно, здесь будут гости. Нет, Марго, здесь нет других вариантов, кроме как… Я решу за тебя проблему выбора.

Интуитивно я всегда знала, что Кабальди нельзя верить. Я знала, что он обязательно сделает какую-нибудь гадость, от которой я уже не смогу оправиться. Я подозревала, что ему дадут распоряжение убить меня, как только корабль Верховного стора окажется заминирован.

Время, казалось, замерло. Я перестала дышать – в тот миг, когда Кабальди вскинул бластер и разрядил его в неподвижного Аэдо.

Разрядил бы.

И именно в это мгновение, застывшее слезой, с моего плеча сорвалось что-то маленькое, в безумном прыжке сорвалось – и прилипло к лицу Кабальди. И разряд бластера ушел куда-то в потолок, затем еще и еще.

– Джером! – закричала я и прикусила костяшки пальцев в гладких перчатках.

Он, катаясь по полу и хрипя, вцепился обеими руками в нечто зеленое, облепившее его лицо. Маленькое, зеленое, закрывшее и рот, и нос.

– Назад! – крикнула я кибербионику.

И это был первый раз, когда кибербионический организм ослушался свою хозяйку. Я на четвереньках подобралась к Кабальди, когда его ноги конвульсивно задергались. Он умирал, и дело даже не в том, что кибербионик его душил, тут явно было что-то еще. Я успела схватить тугой зеленый стебель, дернула на себя – и толстянка моя отклеилась от Кабальди, а вместе с ней на пол щедро плеснуло ярко-алой артериальной кровью. От неожиданности я взвизгнула и отшвырнула кибербионика, а сама вновь упала на колени рядом с Кабальди, поймала его стремительно гаснущий взгляд… Он странно булькнул и резко обмяк.

– Да что ж это… как же это… – Горькие слова стыли на губах.

Я не хотела его убивать. Не хотела.

Но так получилось. Я не знала, какую именно программу заложил Аэдо в безобидный на вид цветочек. Судя по всему, программа заключалась в приказе защищать – меня и его. Но я не знала! Иначе бы не таскала ее с собой. Или, наоборот, таскала, потому что кибербионик не дал Кабальди застрелить Аэдо… только вот толку от этого?!

– Джером, – позвала я, понимая, что он уже не видит меня и не слышит.

Его неподвижный взгляд из-под полуприкрытых век остановился на проклятой ванне, в которой по-прежнему плавал мой мужчина.

– Прости, – я покачала головой, – прости, я не хотела.

Да что теперь толку в этих словах? Кому они нужны?

Всхлипнув, я поднялась на ноги, все еще пытаясь осмыслить происшедшее. Кабальди не стоило жалеть, ведь он сам убивал, и убивал многих. Секретарь консула тоже на его совести. И Мишель. И, думаю, еще десяток точно наберется. Но все равно сердце разрывалось от жалости. Не покидало ощущение того, что Кабальди – один из немногих, кто меня понимал… Ну надо же как вышло…

На ватных ногах я подошла к ванне. Склонилась над бортиком и выловила из липкой жижи руку Аэдо, такую родную. Я знала эти шрамы, знала гладкость кожи, мозоли у основания пальцев. Нащупала пульс. Как долго он так? И как долго еще протянет? Да и сможет ли дышать после того, как я отключу все эти провода?

У меня ведь… есть то самое средство, которое – быть может – поставит его на ноги. Ненадолго, но поставит. А использовать его страшно, потому что я не знаю, что потом. Возможно, его организм просто не выдержит. И слишком много вопросов! Какими будут его когнитивные функции после вживления разъемов? Остался ли он существом разумным? Помнит ли меня или превратился в овощ?

В этот миг стены вычислительного центра содрогнулись, мне даже пришлось ухватиться за ванну. Взгляд мазнул по полу, и во рту моментально сделалось кисло: я увидела, что живое покрытие пола быстро впитывает, втягивает в себя кровь Кабальди. И вот уже само тело начало погружаться в желеистое вещество – а у меня перед глазами возникла картинка, как кровать моя с причмокиванием засасывала мое белье. Но теперь… было не смешно. Стремительно зарождалось ощущение того, что происходит нечто страшное, то,