Категории
Самые читаемые книги
ЧитаемОнлайн » Проза » Историческая проза » Государи и кочевники - Валентин Рыбин

Государи и кочевники - Валентин Рыбин

Читать онлайн Государи и кочевники - Валентин Рыбин

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 50 51 52 53 54 55 56 57 58 ... 77
Перейти на страницу:

Плыли всю ночь и утро, а в полдень флотилия стала на якорь в устье Эмбы. Карелин решил, что дальше двигаться к Прорвинскому посту нет никакого резона. Ночью ртутный столбик опустился до у берегов образовалась ледяная корка. Чего доброго замёрзнет море и на глубине! Единственное, на что отважился Карелин, — пригласил к себе Герасимова и сказал:

— Вот что, Саня. Твой шкоут начинён порохом и боеприпасами. Если не доставим этот «провиант» к Прорвинскому посту вовремя — изменниками и предателями назовут. До суда дело дойдёт. Давай-ка плыви туда немедля. Шкоут твой, думаю, легко взломает ледяной панцирь. А эти кораблики застрянут на полпути.

— Без провожатых? — насторожился Герасимов.

— Да тут ведь сутки ходу всего. К тому же на Прорве уже двенадцать парусников есть. Одиноким не окажешься. Ну, с богом, Александр Тимофеич!

Карелин сел в катер, и гребцы направились к берегу, где вился дымок и виднелись каменные домики. С других судов тоже отправлялись на землю. Всё пространство от берега до корабля заполнилось гребными судами. Тонкий ледок похрустывал и ломался со звоном, словно стекло. А от Эмбы несло таким диким холодом, что подгибались колени и сводило плечи.

С берега Карелин долго смотрел на шкоут Герасимова, пока он не скрылся из виду. Потом отправился к баракам и занялся размещением людей и провианта.

Утром термометр показал — 33, и всё пространство от берега до кораблей и дальше до самого горизонта покрылось прочной коркой льда. Первыми на лёд выбежали рыбацкие дворняжки. Осторожно оглядывали стоявшие поодаль корабли, принюхивались, а потом побежали к ним, не боясь провалиться под лёд. Несколько казаков, отважившись, тоже ступили на лёд. Не провалились. Постукали каблуками по льду— держит. Наблюдавший со двора за казаками Силыч удручённо сказал коменданту:

— Ну, вот и всё. Намертво сели… До самого лета. Придётся, как тогда, ехать в Гурьев, снаряжать санный обоз.

В этот же день пятеро служивших с прапорщиком сели в три повозки и отправились берегом в Гурьев. А ещё через день Карелин пригласил к себе здешних туркмен-човдуров, кибитки которых стояли на окраине городка, и попросил, чтобы отправили они людей в сторону Прорвинского поста и разузнали: доплыл ли шкоут купца Герасимова до места назначения? Те безоговорочно согласились, ибо считали долгом выполнить любое поручение Силыча. Другая группа конных туркмен со старостой Бекченгаем отправилась в сторону Усть-Урта: надо было узнать, где находится экспедиция генерала Перовского. Дошла ли она до Ак-Булака? Если дошла, то почему нет связных, которые бы сообщили, когда вывозить запасной провиант в стан войска.

Дня через три поступили вести от туркмен: все купеческие суда у Прорвинского поста вмёрзли в лёд, а подготовленные к отправке чувалы с пшеницей и овсом захвачены хивинцами. Они внезапно напали ночью и разграбили склад. Лазутчики вернулись со стороны Прорвы вечером, а под утро на Эмбииское укрепление напала хивинская конница. Охрана казаков заметила приближающегося противника и подняла тревогу. Гарнизон успел вооружиться и, заняв круговую оборону на каменных стенах и у ворот, встретил конных хивинцев оружейным огнём. Потеряв десятка три убитых, те спешно отступили. Днём они зашли с севера и попытались пробиться к кораблям, где пока что хранился весь провиант, но лёд под лошадями треснул и несколько всадников оказались в воде. Глубина залива небольшая — пострадавших хивинцы спасли, но всё равно поняли, что по льду к судам пока что не подойди — надо ждать, пока лёд как следует окрепнет. Хивинцы откатились, захватив по пути овец и верблюдов.

Потянулись дни, полные тревог и опасений. Из кайсакских степей то и дело приносились вести. Осведомители — кайсаки на тощих лошадках, торопливо и бестолково называли урочища и аилы, где видели воинов Хивы. Трудно было понять, далеко или близко противник. «Ай, два-три дня пути», — следовал обычный ответ. Эта неопределённость держала постоянно гарнизон в напряжении. Казаки, линейные солдаты и чиновники ни днём, ни ночью не оставляли без присмотра подходы к укреплению. С наступлением темноты выставлялись усиленные караулы.

Лишь в начале января прибыл из Гурьева санный обоз. Тотчас к нему приставили большую вооружённую охрану и двинулись длинной вереницей по синеватому льду к Прорве. Слева каменистые, объятые снегом берега, справа — бесконечная равнина уснувшего моря. Ни зверя, ни птицы — природа мертва. Лишь фырканье лошадей да скрип санных полозьев.

Силыч ехал в четвёртых санях, в трёх перед ним разместились казаки с карабинами и гранатами. Слева, теснясь к берегу, продвигался казачий отряд в сто пятьдесят сабель. Предстояло пройти сто с лишним вёрст. Карелин надеялся одолеть их за двое суток. Вечером остановились на отдых. Надо было накормить лошадей, да и самим согреться у огня и отведать горячей пищи. Поставили палатки, разожгли костерки, хоть и знали, что огонь будет замечен издалека. Но что поделаешь? Иначе нельзя. Оцепили лагерь с трёх сторон, оставили без охраны только запад. Не зайдут же хивинцы с моря! Неужели хватит у них смекалки?! Да и расстояние какое надо покрыть, чтобы незаметно подкрасться с моря! Правильно распорядились. Хивинцев вовсе не было, и никто не нарушил тревожный сон экспедиции.

Появились они к концу второго дня. Когда стало смеркаться, едущие впереди казаки увидели далеко на юге зарево. Сразу даже не поняли — что это. То ли отсветы вечернего солнца, то ли пожар. Но чему гореть? А потом на берегу показалось несколько всадников. Постояли немного, стегнули лошадей, как по команде, и скрылись в белых сумерках.

— Ну вот и пришёл конец нашему покою, — сказал, слезая с саней, Силыч. — Принимай решение, господин капитан, — подсказал он ехавшему впереди офицеру.

— Думаете, хивинская разведка? — догадался тот и проворно соскочил с саней.

— Что ж тут думать. Через час-другой появятся всем отрядом. Прежде, конечно, силы взвесят: стоит ли на нас нападать.

— Смилуйся боже, сделай так, чтобы их было вдвое меньше, — то ли шутя, то ли от страха взмолился какой-то казак.

— Но-но, ты, паникёр! — повысил голос Карелин.

А пехотный капитан приказал подготовить к бою оружие и занять оборону всему обозу.

— Конных казаков отведите вон к тому утёсу, — посоветовал Карелин. — Пусть будут наготове. Если понадобится, налетят с фланга. Но я не думаю, чтобы хивинцев было слишком много. Сотни три, четыре — не больше. Крупными соединениями они не ходят.

В ожидании нападения противника простояли часа два, а то и больше. Хивинцы не появлялись, и не было никаких признаков их близкого присутствия. Часть казаков выехала на каменистый берег и отправилась дозором вперёд. Санный поезд двинулся дальше: становиться лагерем не было смысла. В десять вечера взошла луна, осветила ледовое пространство, и всё стало видно вокруг, как на ладони. И зарево словно притухло. И опять строили догадки — что бы такое могло быть? Но уже знал Карелин — что это, и сердце его сдавливала тоска, а в голове шумело. «Сволочи, — выговаривал он про себя. — Теперь найдут, на кого свалить свой позор эти Тимирязевы и Перовские!» Нет, он не боялся ни презрения вельмож, ни царского суда, хотя и видел их неизбежность: ведь впереди горели русские корабли, зазимовавшие на Прорвинском посту. Сколько их там? Четырнадцать? А сколько муки, сухарей, боеприпасов! Карелин видел иную беду, и эта беда казалась ему непоправимой. Он не сомневался, что огонь войны, вспыхнувший на восточном побережье, навсегда сожжёт у кочевников веру в русскую добродетель. Нет, теперь Силычу здесь делать нечего. У него попросту не хватит сил, чтобы восстановить свой престиж. Он жалел, что не нашёл духу отказаться от назначения в поход. Пусть бы осудили и расстреляли к чёртовой матери, чем заслужить презрение кочевников, с которыми прожил вместе полжизни!

Санный караван продвигался вперёд, но Карелин понимал, что делать на Прорве теперь нечего: пост разгромлен, суда спалены, люди побиты, а живые уведены в плен. На рассвете были замечены людские силуэты. Казаки выехали вперёд и привезли четверых обмороженных музуров и купца Герасимова. Все они были изнурены до крайности и уснули, едва их уложили в сани. Напрасно Карелин тормошил Саньку, спрашивал, много ли там хивинцев: купец шевелил губами, мычал, но проснуться не мог. Тогда Карелин приказал армейскому капитану остаться с половиной солдат при обозе, а сам, взяв с собой полтораста конных казаков, выехал на каменистый берег и повёл отряд на юг. Ехать здесь было ещё труднее, чем по льду. Лошади то и дело проваливались по самую грудь в сугробы, спотыкались и испуганно храпели. Пришлось вновь спуститься на лёд и ехать шагом. Лишь на отдельных участках, где лёд припорошило снежком, лошадей пускали рысью. Часа через три приблизились к Прорве и остановились, поражённые картиной разгрома. Восемь судов догорали на белой ледяной равнине, и не было вокруг ни души. Подойти к горящим расшивам и кусовым лодкам было невозможно: лёд вокруг них растопился, и в полыньях чернела вода. «Почему только восемь?» — подумал с безразличием Карелин. — Где же остальные?» И когда одна из расшив, охваченная пламнем, с треском и шипением опустилась под лёд — всё стало понятно. Выехав на берег, казаки увидели начисто разваленную казарму и несколько трупов. Целая стая лисиц и шакалов кинулась в разные стороны со двора.

1 ... 50 51 52 53 54 55 56 57 58 ... 77
Перейти на страницу:
На этой странице вы можете бесплатно скачать Государи и кочевники - Валентин Рыбин торрент бесплатно.
Комментарии
КОММЕНТАРИИ 👉
Комментарии
Татьяна
Татьяна 21.11.2024 - 19:18
Одним словом, Марк Твен!
Без носенко Сергей Михайлович
Без носенко Сергей Михайлович 25.10.2024 - 16:41
Я помню брата моего деда- Без носенко Григория Корнеевича, дядьку Фёдора т тётю Фаню. И много слышал от деда про Загранное, Танцы, Савгу...